90 лет назад, 17 декабря 1929 г. был взорван соборный храм Чудова монастыря, что в Московском Кремле. За одну ночь Собор Чуда архистратига Михаила в Хонех превратился, согласно свидетельству реставраторов, что работали над сохранением его фресок, в «груду строительного мусора». Сами же «снятые фрески святителей в кругах с алтарного абсида не найдены».
Вообще, конечно, подобные дела — дикость и варварство. Ну ладно, пусть Церковь отделена от государства, пусть религия объявлена «опиумом для народа», но зачем же памятники истории и культуры ломать? Тем более под таким откровенно оскорбительным предлогом: «Храм и монастырь мешают строительству здания, предназначенного для Советской объединённой школы РККА имени ВЦИК».
Впрочем, особенной волны протестов эти «дикость и варварство» не вызвали. Разве что в среде историков и реставраторов. Остальным было почти наплевать. По той простой причине, что подобные художества никак не могли считаться чем-то новым и шокирующим. Бывшие «хозяева земли русской» иной раз расправлялись с церковными памятниками истории и архитектуры чуть ли не с тем же рвением, что и «сатанинские» большевики.
Скажем, стенания по поводу утраченного Чудова монастыря никогда не обходятся без обязательного: «О, какой кошмар! Уничтожили один из самых древних монастырей Кремля!»
Да, спору нет. Один из самых древних. Если быть точным — второй по старшинству. А теперь — внимание. Какая церковь была не «одной из», а просто — самой древней? Заставшей чуть ли не самого Юрия Долгорукого?
Церковь Рождества Иоанна Предтечи на Бору. Первое известие о деревянном храме восходит в XII столетию. Какова же её судьба?
Довольно интересная. Деревянную церковь сменяет каменная. Ту — ещё одна каменная, построенная итальянцем Алевизом Новым в 1508 г. А в 1847 г. император Николай I принимает решение её снести. Почему? Да просто так — мол, какая-то она неказистая. На фоне только что выстроенного Большого Кремлёвского дворца не смотрится. И с ним, таким новеньким и красивым, не гармонирует. А потому — с глаз долой древнейший храм Кремля. Нечего ему тут отсвечивать.
Пример не единичный и даже не первый — просто наиболее характерный.
Хотя и это — тоже как посмотреть. Большевикам пеняют, что они, мол, ради парадов РККА разрушили прекрасный памятник архитектуры — Иверскую часовню. Которая закрывала проезд на Красную площадь и мешала прохождению кавалерии. Ну, и бронетехники, само собой. Дикость и варварство — кто ж спорит.
Но как тогда оценить казус 1816-1817 годов? Император Александр I ждёт в гости прусского короля Фридриха Вильгельма III — большого любителя военных парадов. И, чтобы сделать милому другу приятное, решает организовать парад не где-нибудь, а в самом Кремле.
Всё прекрасно, однако есть нюанс. Церковь Николы Гостунского. Торчит посреди поля, где так удобно разбить плац. Древняя, да. Каменный храм был заложен в 1506 г. отцом Ивана Грозного. В этой церкви, между прочим, служил диаконом русский первопечатник Иван Фёдоров.
Но парад для милого прусского друга, конечно, важнее. А потому — снести. Что? Москвичи будут против? До них дошли слухи, и народ уже волнуется? Не беда. Снос произвести тайно. И за одну ночь, по-воровски, чтобы поставить людей перед фактом. Московский главнокомандующий, граф Александр Тормасов уверяет: «За ночь не останется ни камешка!» Выделяет для этого дела полк солдат и прекрасно справляется с поручением.
«И всё это бессмысленное и непоправимое варварство творится по всей России», — что это? Иван Бунин сокрушается об «изнасилованной большевиками Родине»? Нет. Это письмо графа Алексея Константиновича Толстого императору Александру II. Написано в 1860 г. Но, читая это письмо, невольно ловишь себя на мысли — так мог бы написать в ЦК КПСС Владимир Солоухин, сокрушающийся об утраченных памятниках.
«На моих глазах лет шесть тому назад в Москве снесли древнюю колокольню Страстного монастыря, и она рухнула на мостовую, как поваленное дерево, так что не отломился ни один кирпич, настолько прочна была кладка... Той же участи подверглась церковь Николы Явленного на Арбате, относившаяся ко времени царствования Ивана Васильевича Грозного и построенная так прочно, что и с помощью железных ломов еле удавалось отделить кирпичи один от другого».
И это всё — только одна Москва. То, что творилось на периферии — вообще караул. Вот свидетельства того же Толстого насчёт Новгорода: «Кроме того, когда великий князь Михаил высказал намерение построить в Новгороде церковь в честь своего святого, там, вместо того чтобы просто исполнить это его желание, уже снесли древнюю церковь св. Михаила, относившуюся к XIV веку. Церковь св. Лазаря, относившуюся к тому же времени и нуждавшуюся только в обычном ремонте, точно так же снесли».
Но что же это за таинственная сила, которая так варварски относится к памятникам истории и архитектуры? До появления «сатанинской партии большевиков» остаётся ещё лет сорок, значит, по крайней мере, эти разрушения на них повесить никак не получится. Может быть, их предшественники — народовольцы? А, может быть, это всё масоны придумали?
«Именно духовенство — отъявленный враг старины, и оно присвоило себе право разрушать то, что ему надлежит охранять, и насколько оно упорно в своем консерватизме и косно по части идей, настолько оно усердствует по части истребления памятников. Что пощадили татары и огонь, оно берется уничтожить... Когда спрашиваешь у настоятелей, по каким основаниям производятся все эти разрушения и наносятся все эти увечья, они с гордостью отвечают, что возможность сделать все эти прелести им дали доброхотные датели, и с презрением прибавляют: «О прежней нечего жалеть, она была старая!»
Константин Кудряшов: Музей, история и понты 
Прокурор по случаю. Как Пётр Обольянинов стал стражем законности по жребию 
Как своей эксцентричностью москвичи удивляли всех 
Дубовый, белокаменный, кирпичный. Какой Кремль был самым неприступным? 
