- Война настигла меня в Ленинграде, мне было 18 лет, я только окончила первый курс института. Помню, когда всё началось, мы с моим будущим мужем шли сдавать экзамены. За день до блокады меня вывезли в теплушке из города. Я выехала 8 сентября, а 9-го случилась та самая страшная бомбёжка Ленинграда, когда сгорели продовольственные склады и город был обречён на блокаду.
В эвакуацию я попала в Саранск. Устроилась почтальоном в госпиталь. Вспоминаю эти годы с нежностью. Ведь я была самым любимым человеком у бойцов, каждого моего визита они ждали с нетерпением. Я приносила им вести от родных, друзей, близких. Также я участвовала в госпитальной самодеятельности. Позже меня пригласили в Музыкально-драматический театр Саранска.
А с 43-го года я была включена во фронтовую бригаду от Мордовии. Мы попали в первый эшелон, куда потом перестали пускать артистов, потому что это было очень опасно. Бригада, которая ехала с нами параллельно, погибла, а мы каким-то чудом выжили. Называю это чудом, потому что мы оказались в самом страшном месте - на Орловско-Курской дуге.
Моя фронтовая бригада оказалась в Орле спустя полтора часа после его взятия. Мы увидели сметённый с лица земли город. Громадные деревья лежали корнями вверх. Было очень страшно. Но, невзирая на страх, выступали. В Ленинград я вернулась в 44-м году. В ночь на 9 мая 45-го года я была в Доме искусств. И вдруг по радио объявляют: подписан мир. Я не помню, каким образом, но у меня в руках почему-то оказалась поварёшка. И вот я с этой поварёшкой иду по Фонтанке с друзьями. Мы стучим во все окна, кричим: «Война кончилась!» Словами не передать, что в тот момент творилось в городе-страдальце Ленинграде! Происходило что-то невероятное. На углу Невского толпа подхватила меня и начала качать, наверно, с кем-то перепутали. Люди плакали, обнимались.
