Если на телеэкране Николай Сванидзе – обязательно жди познавательного, острого, актуального разговора. Тому подтверждение его проекты «Зеркало», «Подробности», «Исторические хроники с Николаем Сванидзе», которые зрители смотрели и смотрят с удовольствием. Как историку по образованию, Николаю Сванидзе интересно всё, что связано с этой темой. Недавно он стал ведущим исторического проекта «Суд времени» на Пятом канале. И здесь его роль особенно любопытна – он выступает в качестве «судьи», руководя «судебными процессами» над событиями, повлиявшими на ход истории, начиная от времен Гая Юлия Цезаря и Александра Невского до дней сегодняшних. О чём нам рассказывают исторические события? Правда ли, что зная прошлое, можно заглянуть в будущее и даже скорректировать его? Действительно ли «умом Россию не понять, в Россию можно только верить»? На эти и многие другие вопросы «АиФ» ответил сам телеведущий
«АиФ»: Николай Карлович, я хочу сказать, что историческое шоу «Суд времени» на Пятом канале, которое Вы ведёте, вызывает такие неоднозначные мнения у наших читателей. Многие пишут о том, что им очень нравится смотреть эту передачу, многие называют ее провокационной. Как Вы считаете, каким является шоу?
Н. С.: - Я думаю, что можно его считать и таким, и сяким, и любым - зависит от угла зрения. Да, многие считают его провокационным, причем люди, совершенно разных мировоззренческих позиций. Люди считают, что эмоционально высказываются точки зрения, которые на их взгляд провокационные. Но высказываются и другие точки зрения, которые кажутся нормальными, потому что это история в формате ток-шоу. Мне кажется, что вообще такого еще не было на нашем телевидении. Поэтому, да, это может быть и провокационно. Ну Бога ради, почему нет?
«АиФ»: -Многие читатели Вас подозревают в некой «придворности». Насколько сегодня журналисты могут быть свободными?
Н. С.: - В чем причина подозрения моей «придворности»? Это все равно, что спросить: когда Вы перестали пить коньяк по утрам? И я буду оправдываться. Я сейчас не буду рвать рубаху и говорить: «Нет, я не придворный». В чем конкретные подозрения? В том, что я работаю на государственном канале?
«АиФ»: - Тут достаточно большой разброс мнений. Сомнения по поводу того, что вообще журналисты в нашей стране могут быть свободными и могут писать и высказывать то мнение, которое им хочется высказывать.
Н. С.: - Это означает, если журналист, то точно «придворный». Это, на самом деле, индивидуально. Я всю журналистскую карьеру работаю на канале «Россия», он был революционным и оппозиционным, и, если хотите, «придворным», в смысле государственным. Сейчас, когда у нас полной свободы слова нет (то есть она у нас огромна, по сравнению с советскими временами, но абсолютно недостаточна по сравнению с 90-ми годами), каждый журналист должен фильтровать то, что он говорит. У него существует «зубастый» внутренний редактор. Но это индивидуально. Что касается меня, я всегда был достаточно внутренне независимым. Хотя нельзя все время говорить то, что думаешь, иначе просто мир рухнет. Иногда мы даже своим женам не говорим то, что думаем, не правда ли? Но я никогда не говорю того, чего я не думаю. Я могу не говорить все, но никогда не вру. В этом смысле люди, которые меня слушают, смотрят, могут быть спокойны.
«АиФ»: - Анализируя прошлое и пытаясь предугадать будущее нашей страны, мы пропускаем настоящее. Не по этой ли причине наша история сплошной детектив. На ваш просвещённый взгляд, почему в России на протяжении веков реально работают только рабско-холуйские отношения?
Н. С.: - Не так. Хотя рабско-холуйские отношения имеют у нас давнюю традицию. Это свойство нашей истории, как раз той, которая находится в объективе внимания программы «Суд времени». У нас крепостное право отменили только в 60-е годы XIX века, а еще через полвека, в период Октябрьской революции, в процессе коллективизации его снова ввели фактически почти до конца XX века. У нас очень малы запасы традиций свободы. Они у нас очень слабые, мы не привыкли к этому. Мы привыкли смотреть на начальство снизу вверх. А начальство привыкло смотреть на народ сверху вниз. Мы привыкли не доверять закону, потому что знаем, что закон придумало начальство для того, чтобы нас всех обмануть. Поэтому у нас благо состоит не в том, чтобы следовать закону, а в том, чтобы его как-то обойти, потому что мы понимаем, если мы его не обойдем, то он обойдет нас. Все эти традиции, конечно, плохие. Справиться с ними очень сложно, тем более, если с ними не пытаться справиться.
«АиФ»: -Мы, все-таки, можем как-то победить этот инстинкт подчинения?
Н. С.: - Я не могу вам сказать, что нет, мы не можем победить инстинкт подчинения. Я, в принципе, по натуре своей оптимист, поэтому скажу вам, что мы можем его победить. Но на данный момент я такого яркого света в конце тоннеля не просматриваю.
«АиФ»: - Возможно ли в исторических хрониках проводить параллели с действующей властью? Будет с чем и с кем сравнивать.
Н. С.: - Параллели всегда проводятся. Не обязательно их проводить прямо, не обязательно говорить о ком-то: «Смотрите, это вот Путин, а это Медведев». Если вы достаточно вдумчивый человек и смотрите внимательно, вы эти параллели всегда найдете. Параллели с историей всегда возникают в современности, о чем бы ни говорили: хоть об Иване Грозном, хоть о Петре I, хоть о Юлие Цезаре, хоть о фараоне Эхнатоне. Все равно какие-то параллели с современностью у вас обязательно будут возникать.
«АиФ»: - Я вот смотрю, у вас программы чересчур мужские, и спорящих больше мужчин,и персоналии разбираются только мужские. Будет ли хотя бы правление Екатерины Великой рассматриваться? И как вы считаете, может ли вывести Россию из кризиса женщина-правитель?
Н. С.: - В этом плане я не рассматриваю ситуацию в России с половой точки зрения. Абсолютно все равно - мужчина это или женщина, здесь дело не в этом. Я не могу сказать, что мужчина занимается политикой лучше, чем женщина, я не могу сказать, что женщины лучше, чем мужчины. У каждого из двух полов есть своя специфика взглядов на политику, дело не в этом. Екатерину II мы, конечно, рассматривать будем, она одна из моих любимых цариц. Я считаю, что мудрейшая была дама, настоящая русская патриотка при всем своем германском происхождении. Что касается выхода России на свободную дорогу, тут дело не в том, мужчина это или женщина. С таким же успехом можно говорить о том, кто выведет Россию из кризиса, голубоглазый или кареглазый, или будет он одет в брючный костюм, или в футболку. Это абсолютно неважно в данном случае. Здесь нужно говорить о наших исторических, социо-психологических традициях, о нашей экономике. А в юбке или брюках будет наш начальник – это дело десятое. Но в любом случае сейчас у нас общество слишком консервативно, на мой взгляд, для того, чтобы выбрать президентом женщину. И это уже плохо, потому что женщина имеет ровно такое же право для того, чтобы стать руководителем страны, как и мужчина. Но, повторюсь, общество, в том числе и его женская часть, настроено слишком консервативно.
«АиФ»: - Николай Карлович, хочется услышать на "Суде времени" не только о российских, но и о зарубежных событиях и политиках. Взять то же вторжение американцев в Ирак - чем не ключевое событие современной истории? Конечно, разобраться в собственной истории куда важнее, чем в иностранной - но и понимать, что происходит в окружающем мире, я считаю, тоже необходимо. Тем более что мы живем в эпоху глобализации, когда событие в одном регионе мира тут же отражается на всех остальных.
Н. С.: - Это правильно. Я надеюсь, что мы будем разбирать не только российскую историю, которая нам ближе и интереснее, но и зарубежную, хотя Юлий Цезарь у нас был, а он не российский государственный деятель. Я думаю, что мы доберемся и до Наполеона, и до других очень ярких мировых персонажей.
«АиФ»: - А уютно ли Вам, как историку, в роли кукловода историко- политического шоу? Уютно ли Вам в роли судьи? Уютно ли Вам, как медиа менеджеру, в роли историка? Согласны ли Вы с тем утверждением, что от года к году манипулировать общественным мнением в России всё сложнее?
Н. С.: - Во-первых, я - не медиаменеджер. Я был медиаменеджером в течение полутора лет своей жизни в середине 90-х, когда возглавлял ВГТРК, все остальное время я – не медиаменеджер, я – действующий журналист. Эта передача тоже не моя. Эта передача Пятого канала, я в ней такой же приглашенный участник, как Млечин и Кургинян. Мне достаточно комфортно, потому что я – судья, но при этом по правилам игры я имею право в ней участвовать, имею право задавать какие-то уточняющие вопросы, имею право высказывать свои позиции, имею право делать уточняющие замечания, мне комфортно. Что касается того, насколько легко или сложно управлять общественным мнением, им можно управлять. Другой вопрос, что я не ставлю перед собой такую задачу, во всяком случае, в этой программе. Здесь речь идет об истории, но общественным мнением управлять сложно. Даже, людям, которые задают эти вопросы и считают себя абсолютно независимыми от СМИ, только кажется, что они независимы. Очень часто люди говорят, что не смотрят телевизор, надоела эта реклама, потом выясняется, что они смотрят телевизор, даже хотя у них те или иные передачи и целые каналы вызывают критическое отношение. Все это капает им на подкорку мозга и влияет на их мировоззрение, хотя они сами не отдают себе в этом отчет.
«АиФ»: - Вам много задают вопросы по истории былых лет...Но есть не столь приятные моменты в последней истории России. Очень хотелось бы услышать Ваше мнение на конфликт Южной Осетии-Грузии-России 08.08.08 Тем более что военные конфликты всех времен всегда были прикрыты вуалью пропаганды со всех сторон.
Н. С.: - Я очень много раз говорил об этом. Это была очень тяжелая, трагическая ситуация, в которой, я считаю, что, прежде всего, виновато руководство Грузии, но и руководство России тоже могло бы вести себя более дальновидно. Такие вещи, как раздача паспортов жителям Абхазии и Южной Осетии, несомненно, сыграла роль в том, что Россия была вынуждена потом затесаться в конфликт. Потому что когда Саакашвили совершил агрессию в отношении Южной Осетии, Россия защищала своих граждан, но они не были бы нашими гражданами, если бы не раздавали паспорта России. Кроме того, я считаю, что мы поступили абсолютно правильно, защитив людей. Но насколько правильно мы поступили потом, признав независимость Южной Осетии и Абхазии, это вопрос отдельный. У меня нет уверенности в том, что это пошло России на пользу. Абхазия и Южная Осетия – разные республики, их нельзя мешать вместе. В Абхазии очень хорошая перспектива экономического развития, это замечательный туристический курортный район, который достаточно динамично развивается. Что касается Южной Осетии, там все сложнее. Там до сих пор те граждане, которые остались без крова во время войны, до сих пор остаются без крова, потому что деньги, которые идут из России, разворовываются, частично на территории России. частично – по дороге, частично – в Южной Осетии. Ситуация трагическая, и остается драматической. Я думаю, что эти республики в будущем не будут признаны значительной частью мирового сообщества, Россией они признаны. И России нужно будет им помогать, нужно будет их защищать. Я боюсь, что от всей этой истории не выиграл никто.
«АиФ»: - Кого из исторических личностей Вы лично считаете наиболее прогрессивным? Как вы прокомментируете высказывание: " времена разные - люди одинаковые"?
Н. С.: - И времена разные, и люди разные. Люди не изменились по объему головного мозга за последние 20 тысяч лет, мы нисколько не умнее, чем были жители Древнего Египта, знаем в чем-то больше, а в чем-то, может, и меньше. Но изменились представления, человеческий опыт, нравы. Мы, вроде как, рождаемся такими же по своим способностям, а на самом деле в разных странах и в разное время люди разные. Мы, может быть, больше отличаемся от современных эфиопов, китайцев, швейцарцев, чем от наших предков двухсотлетней давности, потому что здесь не только история, но и география играет существенную роль.
Исторических личностей трудно мерить мерками сегодняшнего дня, поэтому говорить о прогрессивности исторических деятелей сложно. У нас по этому поводу споры ведутся на программе «Суд времени». Петр I – прогрессивный или не прогрессивный? С одной стороны - прогрессивный, с другой – нет. Слово «прогрессивный» в данном случае, вряд ли, применимо. Может идти речь о том, насколько этот человек способствовал развитию страны в свое время, но он часто преступал через кровь, в том числе и невинную, он значительно уменьшил население страны. Мне больше нравится Екатерина II, чем Петр I, она была не так жестока, она была по-женски более разумна, мягка. Кстати, она Петру I поставила памятник в Петербурге, относилась к нему с восхищением, но сама была другой. Я не знаю, кто из них лучше, прогрессивнее, реакционнее. Александр II освободил крестьян от крепостного права, а его за это революционеры убили. Мы долго считали революционеров прогрессивными, а его реакционным. Я считаю, что прав он, а не революционеры, которые в него бомбу бросили. Но, может быть, у нас снова изменятся времена, учебники истории, и снова будут нас учить, что правильно бросать бомбу. Я надеюсь, что этого не произойдет.
