В 2015 году врачи с горечью замечали: тарифов медстрахования теперь хватает только на расходные материалы для сложнейших хирургических операций…
Лечите, как хотите
«Самая высокая стоимость комбинированной КСГ по Тарифному соглашению по профилю «Неврология» – КСГ «Инфаркт мозга с тромболитической терапией» составляет 112 тысяч рублей. Фактическая стоимость одного случая составляет более 300 тысяч рублей. Так как только стоимость расходных материалов для эндоваскулярной тромбэктомии церебральных артерий составляет 250 тысяч рублей», – пишет главный врач больницы скорой медицинской помощи города Уфы Ирина Карамова.
Спасение пациента с инсультом (инфаркт мозга – ещё одно из названий этого заболевания) – сложнейшая операция по удалению тромбов из мозговых артерий. Фонд ОМС платит примерно треть. Вопрос в том, где найти две остальные трети.
Карамова замечает: несмотря на всю свою дороговизну, хирургическое вмешательство поможет госбюджету… сэкономить. На пенсиях по инвалидности, на дорогостоящей реабилитации, на более сложном и длительном стационарном лечении. Ещё раз повторимся: речь идёт об инсульте.
Всё дольше, всё дороже
«Чтобы получить по ОМС расходные материалы, приходится ждать от двух до четырёх месяцев. Иногда ожидание затягивается до полугода. А по закупке дорогостоящего оборудования мы в 2014–2015 годах «провалились» в десять раз. Аппараты морально устаревают… И если раньше я решал сам, какое оборудование мне нужно, то теперь за меня решает комиссия при Минздраве», – рассказывает главный врач Федерального центра сердечно-сосудистой хирургии Владлен Базылев.
Тарифы ОМС не поспевают за инфляцией – с этим согласна даже председатель Федерального фонда обязательного медицинского страхования Наталья Стадченко. А всё, что нужно для лечения, дорожает. В цене за последние два года выросло даже постельное бельё для пациентов на целых 60%. И оно вовсе не импортное. Что касается сложнейших операций… «Каждый год я имею 25 миллионов рублей дефицита по тарифу на аортокоронарное шунтирование», – констатирует Базылев.
Контроль качества
«Вопрос определения высокотехнологичной медицинской помощи – вопрос целеполагания всей системы здравоохранения. Нужно направлять её на то, чтобы не дать заболеть, – считает директор НИИ урологии Олег Аполихин. – Тогда и целеполагание будет другое, и ВМП будет индикатором контроля качества. А лечить больных – это поздний путь. Больных всё больше и больше. И они запущенные».
«Это вам не рак, это болезнь Крона»
При язвенном колите и при недуге под названием болезнь Крона иногда приходится удалять толстый кишечник. Полностью. Для спасения жизни больного. В некоторых случаях у пациентов с болезнью Крона удаляется и воспалённая прямая кишка.
«Я часто говорю своим докторам: это вам не рак, это болезнь Крона, будьте осторожнее. Болезнью Крона и язвенным колитом чаще болеют молодые люди, 25–30 лет», – поясняет руководитель Государственного научного центра колопроктологии Юрий Шелыгин. При указанных заболеваниях кишечника хирургическое лечение действительно очень и очень сложное.
Из-за погружения в ОМС дефицит ГНЦ колопроктологии составил 68 миллионов рублей. «Мы не погружаемся, мы себя топим в ОМС!» – замечает заместитель председателя Комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Дорофеев.
Финансировать будем по стандарту
«Инновационного бюджета в здравоохранении нет. Мы уже последние пять лет не закупаем новое оборудование, – констатирует директор Новосибирского НИИ патологии кровообращения имени академика Мешалкина Александр Караськов. – Если так будет продолжаться дальше, люди уйдут из центра на другие работы, а пациенты отвернутся».
«Лечите, как хотите, а финансировать будем по стандарту», – горько шутит главный врач Российской детской клинической больницы Николай Ваганов.
Способности и… жизненная необходимость
Много ли в нашей стране высокотехнологичной медпомощи? Новые страны ЕС – Венгрия, Польша, Словакия и Чехия – проводят в 2,9 раза больше операций по восстановлению проходимости сосудов сердца, чем Россия. Если же сравнивать с Германией (где сроки ожидания плановых хирургических вмешательств самые малые на территории Евросоюза), мы отстаём в 4,8 раза.
Замена коленного и тазобедренного суставов… По сути, речь идёт о выборе между хирургическим вмешательством и невозможностью самостоятельно передвигаться. В новых странах ЕС пациентам заменяют коленные и тазобедренные суставы в 3,2 раза чаще, чем у нас. А всё в той же Германии делают в 8,5 раза больше операций по замене суставов.
Быть может, в нашей стране просто-напросто меньше больных граждан? Увы, это не совсем так. По коэффициенту смертности от всех причин мы в 1,5 раза опережаем даже новые страны ЕС. Это означает, что способности здравоохранения не отвечают жизненной необходимости пациентов…
ОМС доплатит за ВМП?
В начале апреля Комитет Госдумы по охране здоровья провёл круглый стол о проблемах перевода самых сложных видов лечения на страховые принципы оплаты медицинских услуг. Участники круглого стола обсуждали законопроект, который предусматривает в бюджете Фонда ОМС новую статью расходов – ассигнования на высокотехнологичную медпомощь, не входящую в базовую программу медицинского страхования. А также обязывает Федеральный фонд обязательного медстрахования субсидировать фонды региональные…
Правда, в пояснительной записке к документу содержится замечание: законопроект не потребует дополнительных ассигнований из бюджетной системы РФ.
Тришкин кафтан здравоохранения
«Не происходит ли деления тришкина кафтана, перебрасывания денег из одного кармана в другой? – задаётся вопросом депутат Госдумы Лариса Фечина. – Мы всё погрузили в ОМС – и скорую помощь, и высокотехнологичную. В результате сокращается первичная помощь и недофинансируется ВМП. В Свердловской области тарифные соглашения пересматривались 11 раз в течение 2015 года».
Система ОМС была дефицитной ещё до того, как в неё включили высокотехнологичную медпомощь. По данным Счётной палаты, в 2013 году дефицит в обязательном медстраховании составлял 26,1 миллиарда рублей, в 2014‑м – уже 55,3 миллиарда рублей.
Поликлиники на грани жизни
«Нам сегодня становится неинтересно заниматься первичной профилактикой. Проще прооперировать, – обращает внимание депутат Госдумы Разиет Натхо. – Первичная помощь умирает. 40 миллионов россиян живут на селе. У них из медицинской помощи осталась только «скорая». Что же, отдавать «скорую» в аутсорсинг или в лизинг?».
Слова о лизинге и аутсорсинге – не преувеличение. Содержание автомобилей «скорой помощи» действительно могут передать частникам. По поручению президента Минздрав изучает соответствующие пилотные проекты.
Кстати, стоимость медицинских услуг внутри отечественной экономики в 2014 году была более чем в два раза ниже стоимости прочих услуг и товаров. Подтвердить это могут и тарифы ОМС. Необязательно на высокотехнологичную помощь. По данным Московского городского фонда ОМС, первичный приём терапевта в 2015 году стоил около ста рублей, а повторный – уже 83 рубля…
Государство и пациент – равны?
«Постепенно погружая всё в ОМС, мы уменьшаем финансовую базу здравоохранения. Это поставит последнее слово на федеральных клиниках в том виде, в котором они есть», – предупреждает директор ЦНИИ организации здравоохранения Минздрава РФ, заслуженный врач России (а в 1998–1999 годах министр здравоохранения) Владимир Стародубов.
«Финансирование должно идти не только из фонда ОМС, но и по линии федерального бюджета тоже», – считает председатель Комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Фургал. Тарифов ОМС недостаточно. Это ощущают и врач, и пациент. Как замечает Разиет Натхо, если в некоторых российских регионах сравнить территориальную программу госгарантий и платежи из кармана пациентов, суммы окажутся примерно равными.
Как быть дальше?
«Вопрос о высокотехнологичной медицинской помощи заставляет задуматься о том, как будет дальше жить здравоохранение, – размышляет заместитель министра финансов Айрат Фаррахов. – Наша страна – в числе лидеров по частным расходам граждан на лечение. Они составляют почти столько же, сколько государственные».
«К счастью, благодаря переводу ВМП в систему медицинского страхования ушла коррупционная система распределения квот», – замечает президент Межрегионального союза медицинских страховщиков Дмитрий Кузнецов. Сложнейшие операции стали доступнее. Дело за малым – дофинансировать медицину…
Нас лечить не на что? Чиновники не нашли денег для помощи народу 
На хороших врачей нет денег? 
Смерть на оптимизации. Кто виноват в уничтожении российской медицины? 
Рецепт для медицины. Врачи знают, как выбраться из тупика 
Медицина высоких технологий. Как лечат… роботы? 
