Споры в законе
Юлия Тутина, «АиФ»: Леонид Михайлович, случаям, когда подвергались нападениям неадекватных или пьяных пациентов сотрудники не только «скорой», приёмных покоев, но и поликлиник и больниц — нет числа. Да что там, некоторое время назад молодого врача убил прямо на рабочем месте пациент. Остался трёхлетний ребёнок. Почему же до сих пор этот вопрос никак не решается?
Леонид Рошаль: Сказать, что этот вопрос совсем не двигается с места, нельзя, хотя, к сожалению, гораздо медленнее, чем хотелось бы. Национальная медицинская палата ещё в октябре прошлого года предлагала проект закона о защите врачей, в основе которого было отнесение медицинских работников к категории лиц, за причинение вреда которым предусматривается повышенная ответственность. Аналогичные меры защиты уголовный закон предоставляет, кстати, для сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих и их близких, представителей власти и их близких. Мы исходили именно из критерия общественной значимости профессии врача, т. к. в результате причинения вреда жизни и здоровью медицинского работника страдает не только он, но и все пациенты, остающиеся без возможности оперативно получить медицинскую помощь. Ведь в России немало случаев, когда один-единственный врач обслуживает население всего сельского района. Или единственный дежурный врач на всю больницу. Этот тезис впервые сформулирован был мной. Этот проект закона был разработан совместно с экспертами Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России). И мы благодарны Следственному комитету РФ и сотрудникам этого университета за поддержку нашей позиции.
Буквально на днях, 16 июня, Госдумой был принят в первом чтении законопроект о защите врачей. Он был разработан Ириной Яровой и Дмитрием Морозовым. В его основе абсолютно другой подход, поскольку законодатели против наделения медицинских работников отдельным статусом. Честно сказать, этот законопроект, к сожалению, в некоторых своих положениях недостаточно проработан. У нас была полезная встреча с разработчиками проекта. И тогда нам обещали привлечь Национальную медицинскую палату к работе над проектом ко второму чтению. Депутаты сдержали своё обещание, и эксперты Национальной медицинской палаты вошли в состав рабочей группы по доработке этого законопроекта. Это уже второй конкретный случай, когда НМП привлекается к работе над проектами законов. Первый раз это было, когда принимался 323 закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», уже после, подчёркиваю, второго чтения. Тогда мы внесли около 140 поправок. Сейчас у нас есть конкретные предложения и по новому проекту закона. Сразу оговорюсь, что к предложенным авторами изменениям в 115 и 119 статьи УК РФ у нас замечаний нет, мы их поддерживаем.
Должна быть предусмотрена возможность привлечения к уголовной ответственности нарушителя не только в тех случаях, если от этого пострадал конкретный пациент, но должно быть отягощение и за вред, причинённый самому медицинскому работнику.
Суть вот в чём. Депутаты предлагают включить в УК РФ норму, при которой ответственность, которую понесёт нападающий на врача, зависит от того, будет ли причинён вред больному в результате его действий. Иными словами, предусматривается лишь ответственность за вред, причинённый пациенту, конкретному пациенту. Кроме того, закон из-за правовых недостатков сложно будет применить на практике. Совсем будет непросто установить причинно-следственную связь между причинением вреда здоровью либо смертью пациента и воспрепятствованием доступа медицинских работников к нему, особенно, например, с применением угроз. И опять, а если выводят из строя единственного на всю больницу врача или единственного на округу доктора? Если по счастливой случайности никто не умер, значит, нападающий ни в чём не виноват? Как определить на всю больницу, какому числу пациентов стало хуже? Например, вывели из строя единственного дежурного рентгенотехника, а поступает больной (возможно, не один) с тяжёлыми травмами, которому необходимо произвести рентгенографию. Усилиями хирургов и реаниматологов он остался жить. Как доказать, что состояние больного стало средней степени тяжести, ухудшилось, без рентгенограммы?
Сейчас этот проект закона прошёл только первое чтение, и мы надеемся в сотрудничестве с законодателями доработать данный законопроект, внеся в него по возможности ряд конструктивных изменений. В идеале же, на мой взгляд, в законе должна быть предусмотрена и возможность привлечения к уголовной ответственности нарушителя не только в тех случаях, если от этого пострадал конкретный пациент. Должно быть отягощение и за вред, причинённый самому медицинскому работнику.
— Госдума рассматривает закон, где степень ответственности таких неадекватных пациентов или людей, которые элементарно не пропускают «скорые», едущие на вызов, ставится в зависимость от степени нанесённого таким образом ущерба потенциальному больному. Но разве это можно оценить?
— Я как раз об этом и говорю. Оценить причинно-следственную связь невозможно. Больной вызвал «скорую», на медиков напали, и они не смогли приехать. Пациент находится в тяжёлом состоянии. Как и кто будет устанавливать, нанесён ли вред, в каком состоянии пациент находился до вызова скорой помощи, ухудшилось его состояние или нет? Кстати, бывает так, что немного машин «скорых» в конкретном регионе. Кто будет выполнять другие вызовы? Как будет оценено ухудшение состояния других больных, к которым «скорая» не пришла?
Есть временной норматив приезда бригад скорой помощи. Если из-за хама на дороге скорая не смогла прибыть к больному вовремя, то он должен быть наказан.
Мы не можем отталкиваться только от последствий преступления: нанесения вреда пациенту. Кстати, для «скорых» есть временной норматив приезда бригад. Если из-за хама на дороге «скорая» не смогла прибыть к больному вовремя, то он должен быть наказан.
Кто накажет врача за ошибку?
— Много говорится о наказании пациентов. А что насчёт наказания нерадивых врачей? Недавно наша читательница рассказала, как из-за неправильной работы врача УЗИ её опухоль выросла до 4 стадии. После этого врач просто «выразил сочувствие». Таких «спецов» кто и как накажет?
— Я не слышал, чтобы много говорили о наказании пациентов. По-моему, наоборот, у нас сейчас за всё винят врачей, такая презумпция виновности медика. Пациент не выполняет указаний врача, нарушает режим. А виноват врач, на пациенте никакой ответственности. Что касается того, виновен врач или невиновен, то, безусловно, это должен определять не пациент. Вы говорите, вам читательница рассказала, что в её беде виновен врач, а кем это установлено? Я не про конкретный случай говорю, ничего о нём не знаю, но определять, совершил врач ошибку или нет, могут только эксперты, представители медицинского сообщества. Как это делается во всех цивилизованных странах.
Мы работаем в этом направлении активно. Многие уже знают, что Нацмедпалатой создан институт независимой медицинской экспертизы, куда и любой пациент, и врач могут обратиться со своим случаем. На основании медицинской документации, причём обезличенной (все имена, места действия, названия стираются из документов), лучшие эксперты, ведущие специалисты рассматривают буквально под лупой каждый случай и выносят вердикт: была допущена ошибка или нет. Мы можем гарантировать полную непредвзятость при рассмотрении таких дел. Мало того, что документы обезличены, они ещё и посылаются для заключения в разные регионы. Конечно, сейчас этот институт только зарождается, но, скажем, в 2016 году Врачебная палата Московской области — одна из тех, кто возглавил пилотный проект по созданию этого института — приняла к рассмотрению 108 обращений по спорным случаям.
Уже в 10 российских регионах были организованы и начали работать комиссии по независимой медицинской экспертизе. У этого начинания большое будущее. Мы намерены добиваться того, чтобы те, кого вы назвали «горе-спецами», не имели права работать в медицине, с другой стороны, этот институт позволит защищать врачей от пациентского экстремизма. Когда, например, пытаются обвинить врача только с целью выжать из медучреждения денег. Ответственность конкретного врача возрастёт только тогда, когда членство в Национальной медицинской палате станет обязательным для всех медиков страны. И когда будет дано право самому сообществу избавляться от нерадивых и не исполняющих этические и профессиональные нормы членов и запрещать им деятельность.
Определять, совершил врач ошибку или нет, могут только эксперты, представители медицинского сообщества.
— Кого и как наказать — это вопрос важный. А что насчёт профилактики? Как сделать, чтобы ни нападений, ни ошибок не было?
— Об этом вся наша беседа. Создавать адекватные законы, которые будут хотя бы заставлять часть граждан крепко подумать, прежде чем напасть на медика, а врачей, деятельность которых будут судить самые строгие судьи, — их коллеги, профессионалы — дорожить своей репутацией, бояться потерять допуск к профессии. Конечно, полностью мы никогда не сможем избежать неадекватных граждан, которые могут кидаться на кого угодно с ножом. Но, создавая продуманные законы, позволяя судить об ошибках медиков профессионалам, мы хотя бы сможем быть уверены, что за свои действия эти люди будут нести ответственность.
«Взял топор и повёл в лес». Медики о конфликтах с пациентами 
Почему врачи «скорой» нуждаются в защите? 
Врач он или она — как правильно? 
