«Да мы почти ничего не кушаем, – школьница из Челябинска Ангелина говорит четко и совсем без грусти в голосе. – Когда я много зарабатывала, накупили риса десять мешков. Сейчас он кончается. Как будем жить, не знаю. Очень надеюсь, что нам помогут», – Ангелина, кажется, совсем не переживает о том, что говорит. Ей не впервой оказаться в ситуации, когда нет денег и работы. Она что-нибудь придумает, знает точно.
В доме, которого нет
Домик Ангелины и ее отца Грома найти с первого раза непросто. Девушка встречает всех гостей у мечети, потому что это здание в Челябинске знают все, а улицу Доменную – нет. К тому же дома под номером 20 нет ни на одной карте. Он не существует, ведь это не жилое помещение, а пристрой.
За забором рвется с цепи собака. Ангелина кричит: «Быстро в свою будку!». Пес, поджав уши, исчезает в своем деревянном доме.
«А по-китайски можешь его припугнуть?».
«Могу, – улыбается Ангелина. – Но он не поймет».
Жилище Ким более чем скромное. Удобства на улице, в комнате только раковина. Еду готовить можно – стоит электроплита. Обои старые, облезшие. Потолок в разводах от потопов после дождей.
«Не холодно зимой?».
«Холодно, хоть домик и отапливается, – Ангелина по-детски просто относится к проблемам. – Ну и ладно, пережили же холода. Слава Богу, хоть такой есть, не на улице живем».
Ангелина родилась здесь, в России, хотя ее предки корейцы. На вопрос, где ее мама, отвечает неохотно, говорит, бросила она нас. С детства девочка с отцом моталась по стране. Жили в Свердловской области, в Челябинске, потом в Башкирии, снова в Челябинске. Папа работал на плантации – в теплице, выращивал овощи. Как-то устроился в киоск делать дубликаты ключей. А потом сильно заболел, появились камни в почках.
Работать Гром больше не мог, лежал на поле под навесом, среди гектаров помидоров и огурцов. Мучился приступами, лечился, чем советовали огородники из Китая. Помогало редко и ненадолго. Есть было нечего, и Ангелина нашла единственную возможность заработать: она стала учить иностранные языки. Помогала иностранцам, приезжающим в Челябинск на заработки – среди них много азиатов, поэтому и языки Ангелина выбрала восточные. Сначала за помощь с переводами ее угощали овощами, потом стали покупать мороженое и конфеты, а вскоре девушка решила просить деньги.
Сорок тысяч в пятнадцать лет. Много, но недолго
«Китайцы совсем по-русски не понимают, – говорит девочка. – Я тоже языки не знала, ну русский-то еще более-менее, в стране же всю жизнь прожила, и корейский немного, с папой по-корейски разговариваю. Китайцам надо было переводить и сорта овощей, и с покупателями общаться, русскими, конечно, и цену обговаривать. Тут я помогала. Мне платили под конец очень хорошо, иногда по сорок тысяч рублей в месяц. Я и лекарства папе покупала, какие врачи скажут, и в платные клиники его возила – у папы нет гражданства, полиса нет, не принимают его в поликлиниках.
Прописана я в Башкирии, а где мне тут прописаться? Папа вообще без российского паспорта».
Ангелина говорит, что постоянно ездила с отцом по стране, учиться было некогда, иной год походит в школу, а потом переедут туда, где отец работу найдет, а там школы нет. Или некому водить ее, или дел домашних много, не до учебы. В свои пятнадцать она знает, что должна перейти в десятый класс. Но закончила только пять.
А потом на плантации узнали, что Ангелине нет еще и восемнадцати. К сеющим огурцы, морковь и лук и с утра до ночи обрабатывающим их жителям Поднебесной периодически наведывался миграционный контроль, Роспотребнадзор и налоговая полиция. Китайцы испугались, что у них могут быть проблемы: несовершеннолетняя девочка не может работать полный день переводчицей с образованием пяти классов. Да и сезон кончался: собрав последние овощи с теплиц, трудолюбивые сельхозпроизводители паковали вещи и собирались домой. Ангелина и Гром остались на улице: теплицы разбирали на запчасти, все, что можно было продать, продавали. Работы, дома и зарплаты не стало.
«Пока деньги были, мы хорошо кушали и одежду покупали, – говорит Ангелина. – Мы бы купили про запас много всего, но дома-то нет, где все добро хранить? С документами-то трясемся, чтоб нигде не выронить и не потерять».
Девочка говорит, когда было тяжело, холодно или ее услуги временно не оплачивались, на помощь приходил один знакомый пастор. Не то, чтобы Ангелина была набожной, священник девочку жалел. Угощал ее обедами и как-то даже предложил переехать в его скромный дом. Сам священник живет при храме, постройкой не пользуется.
Ангелина и Гром перевезли свои малочисленные пожитки сюда. Вот уже полгода они живут в летнем домике. За это время съели почти весь рис, что девочка покупала на заработанные деньги. Недавно об Ангелине узнал омбудсмен по Челябинской области Алексей Севастьянов. Он пообещал девочке, что поможет ее отцу попасть в бесплатную больницу, посодействует в оформлении документов на гражданство. А сама она будет получать все пособия, предусмотренные для российских детей.
«Мечтаю стать международным юристом»
«Я очень хочу снова в школу пойти, – смеется Ангелина. – Сама никакие предметы не учила, и те, что раньше проходила, все забыла. Математика и химия скучными кажутся. Интересуют языки – очень интересуют. Я же хочу стать международным юристом. Мечтаю по всему миру путешествовать. Если нам с папой помогут, ему станет легче, я смогу отлучаться из дома, чтоб на уроки ходить, пойду с сентября в шестой класс».
Ангелина открывает ноутбук. Интернет у нее есть – повезло, роутер стоит у соседей, и ее компьютер отлично ловит сигнал. Берет в руки кипу мыльных опер. Диски ей отдавали китайцы на плантациях – не будешь же их пересматривать бесконечно. Девочка хранит все эти учебные пособия: именно по разговорам героев сериалов, китайских и корейских, она выучила языки. Есть немного книг, самоучители и словари иностранных слов.
Включает диск. На мониторе диалог мужчины и женщины азиатской внешности. Ангелина останавливает воспроизведение и переводит по-русски: «Она сказала, что верит ему. Он ответил, что никогда ее не бросит». Затем ставит другой сериал, корейский. «Да тут совсем легко, – признается она. – Тут же субтитры есть на корейском языке, можно не слушать героев, так прочитать».
Самым трудным было научиться правильному произношению, говорит Ангелина. Сейчас у нее почти нет языковой практики – китайских рабочих она не видит. Зато возникла необходимость изучить английский и японский. «Английский пригодится для работы, когда стану юристом», – рассуждает девочка.
А японский надо знать, чтоб переводить комиксы – она увлеклась техникой манга, рисованием героев японских комиксов. Ким достает старую тетрадь, исписанную иероглифами, и начинает быстро-быстро карандашом выводить девочку с огромными глазами. Включает монитор – сестра двойник той, что на рисунке, говорит какие-то непонятные фразы, летает по небу и сражается с космическими воинами. «Я озвучиваю комиксы и выкладываю их на страницу в соцсеть, – говорит Ангелина. – Но за это мне никто не платит, мне самой нравится. У меня есть друг, он в другом городе живет, хорошо знает японский, озвучивает мужские голоса. Вместе получается очень круто. И, главное, по-русски: раньше эти комиксы только на японском можно было смотреть, а сейчас ко мне в друзья столько народу просится, всем же интересно понимать, о чем говорят герои, а не только смотреть картинки. Вон какие глаза выразительные в технике манга».
Преподаватель китайского языка одного из учебных центров Челябинска Мария Мишина, послушав Ангелину, очень удивилась: самостоятельно, по «авторской методике» – сериалам – изучая языки, полуграмотная девочка продвинулась хорошо вперед.
«Ты молодец, Ангелина! – Говорит Мария. – У тебя отличные способности к языкам. Очень хорошее произношение – действительно, как у героев сериалов – китайцев и корейцев. А вот с грамматикой есть проблемы. Ты понимаешь, что говорят с экрана, сама можешь выразить любую мысль. А написать сложней. Здесь только один совет – учиться, не глядя в монитор компьютера, а посещая лекции преподавателей. Но для начала школу закончить».
«Нет. Для начала надо папу вылечить», – отвечает Ангелина.
