В один из последних августовских дней рано утром в аэропорту Владикавказа приземлился самолёт из Москвы. На борту - сотрудники Центра спецназначения ФСБ (ЦСН), вдовы и родители офицеров, погибших 4 года назад при освобождении заложников в школе № 1 Беслана. Маршрут традиционный: аэропорт - кладбище - школа - аэропорт. На кладбище офицеры спецназа возложили венки и цветы к памятнику погибшим заложникам и к «своему» памятнику, который жители Беслана установили здесь же в благодарность за спасённые жизни.
Спасти из ада
«10 сотрудников - для нас это очень большие потери, - вспоминают офицеры ЦСН. - К утру 2 сентября нам были поставлены конкретные задачи, и мы начали подготовку. К вечеру того дня боевики впервые вышли на контакт, и у кого-то из ребят мелькнула мысль, что, может, и обойдётся. Но мы к тому времени уже понимали, что сделанная наспех система минирования боевиков рванёт в любой момент. Каждый из нас знал, что его ждёт, но ни у кого не возникло сомнений, идти в школу или нет».
«После взрыва я первым зашёл в спортзал, - говорит Владимир из Управления «В». - Там, где были взрывы, в живых мало кто остался, в другой части зала лежали раненые. Мы с товарищем минут сорок переносили их к безопасному выходу. Огонь, дым, вокруг бой - было очень тяжело. Местные пробили дырку и через неё брандспойтом поливали помещение. Под струёй воды добегал до раздевалки, там много заложников пряталось, и под струёй же их выводил. Помню, уже стал падать горящий потолок, а я с того конца вытаскивал последнюю раненую женщину. Чувствую, нет сил, не могу двинуться. Еле-еле выбрался с ней. Если бы не шлем и бронежилет, наверное, там бы и остался».
Они ходят по разрушенной школе и вспоминают каждую деталь того боя, как будто это было вчера. «Видите коридор? - показывают мне из окна столовой, куда террористы согнали человек 70 заложников и где развернулся самый жестокий бой. - Тут «дух» стоял с пулемётом, простреливал его. Наверное, обалдел, когда увидел полковника Бочарова, бегущего по коридору к двери, чтобы разбаррикадировать её и впустить ребят. «Дух» его очередью срубил. Когда подбежал, увидел, что у того полголовы нет, и не стал добивать. А Бочаров потом вспоминал, что боялся пошевельнуться, чтобы боевик не увидел, что он живой. Потом его ещё и балкой сверху придавило, но он выжил. Крепкий мужик».
Посреди столовой на кусках бетона и арматуры лежат красные гвоздики. «Здесь мой Саша погиб, - говорит отец погибшего майора Управления «А» Александра Перова Валентин Антонович, полковник ГРУ в отставке. - Он обеспечивал заход своей группы в столовую, сразил очередью боевика, обстреливающего этот угол. Ребята стали детей и женщин выносить, а часть группы их прикрывала. Вон в тот коридор бандит побежал, отстреливался, ранил нашего бойца. Саша его вытащил, склонился над ним, а из-за угла боевик выскочил и очередью автоматной четырёх сразу скосил. Смотрите, это вот здесь было. Но он ещё мог передвигаться, отстреливался, а вот здесь уже всё, умер». Валентин Антонович рассказывает, как будто сам в том бою был. Наверное, так ему немного легче пережить потерю сына, хотя потом он признаётся, что до сих пор так и не смог этого сделать: «Он должен был продолжить традиции нашей семьи, а получается, что я это делаю».
«Пуля прямо в сердце попала»
Анна Петровна Малярова, мама майора Управления «А» Вячеслава Малярова, приехала в Беслан во второй раз. «В прошлом году ребята затянули меня в школу через то самое окно, где Слава попал в здание, показали, где он был ранен, - не скрывает слёз женщина. - Он ведь сначала своего боевого товарища спас, ему ногу оторвало, сын его к стене оттащил, перевязал. А сам вот… От одной-единственной пули, дырочки в сердце погиб. Командир говорил, он боролся до конца, из школы его ещё живого увезли. Я всё спрашивала, он в сознании был или нет, вдруг какое последнее слово передал. Нет, умер, не приходя в сознание. Помню, всё говорил: «Мама, умирают одни дураки». Выходит, что ли, он дурак?» Да нет, конечно, и она сама об этом знает. Вспоминает, что он с пяти лет хотел стать военным, Родину защищать, людей. Стал. Защитил. А сам погиб.
Офицеры спецназа ещё долго ходили по школе, вспоминали, рассказывали детали своим товарищам, которых в тот день в Беслане не было. Вот здесь погибли Олег Ильин и Денис Пудовкин. Вот здесь лейтенант Управления «В» Андрей Туркин через проём в стене (БТР выдрал решётку на окне) заскочил в столовую. Оттуда навстречу - дети, боевик им вслед бросил гранату, которую своим телом накрыл лейтенант. Потом спасённые заложники приехали в Москву - поклониться до земли матери и семье Андрея.
Кто ответит на вопрос, Все ли они сделали для спасения заложников? «Когда ребята вошли в школу, пошла информация о потерях: первый, второй, третий… Но останавливаться нельзя, на кону жизни сотен женщин и детей, которых надо было спасать, - вспоминают командиры. - Уроки из этой операции мы вынесли и вышли из неё ещё более сплочёнными и сильными. Ребята погибли, но они живут в нашей памяти. Их решительные действия принесли свой результат - больше в России заложников не захватывали».
Что тут ещё добавить?
Неонацистская «Честь и Кровь» объявлена вне закона 
«Дяденьки, убейте их, они — сволочи». Журналисты «АиФ» — о Беслане 
«Мы хотим быть обычными!». Как живут в Беслане сегодня? 
Наш Димка. История сержанта из Волгограда, пытавшегося задержать террориста 
Хрупкий санинструктор спасла жизни десяткам бойцов 
