Супруга, тёща, приятельницы и т. д. В общем, учителей в ближнем круге очень много. Про школу, наверно, я могу написать книгу. Слава Богу, жена работает, а сын учится в очень хорошем учебном заведении, лучшем в районе. Но не все столичные школы такие. Вот что недавно мне поведала подруга, которая работает в одной из московских школ. Если это происходит в Москве, представляю, что творится где-нибудь в глубинке, куда контролирующие органы никогда не добираются. Предлагаю вам её монолог почти без редакторской правки, чтобы сохранить достоверность и эмоциональность. По понятным причинам имя этой учительницы и название учебного заведения я оставляю в тайне.
Прошу и вас поделиться тем, что вы знаете о нарушениях в школе (пишите в комментариях под статьёй).
«Деньги в школе делаются буквально на всём. В частности, на питании, когда получают откат (конкретную сумму не знаю, но это миллионы) за победу в тендере. В позапрошлом году тендер выиграл некий комбинат, который поставлял в школу продукты, и там уже еду готовили наши повара. Естественно, администрация урезала во всём дозировку. Иначе как можно уносить домой по 4–5 кг, скажем, фарша. А о фруктах и овощах говорить не приходится.
Сейчас почти все школы обслуживает сравнительно новый, но набирающий обороты комбинат. С первого сентября прошлого года он стал обслуживать образовательные учреждения (ОУ), и это не только школы. Работали из ряда вон плохо. То наймут азиатов в качестве доставщиков питания. Они крали часть еды (им не платили зарплату, и таким образом они пытались просто прокормить себя). Их ловили на воровстве, увольняли. Привозили готовую еду в бидонах для питания. Еда была не очень качественной – дети жаловались на боли в животе, отказывались есть привезённое, родительская общественность возмущалась, жаловалась в вышестоящие органы. Но ситуация не менялась, поскольку люди, владеющие этой компанией, имеют какое-то отношение к правительству. Комбинат и сейчас обслуживает ОУ. Чуть-чуть ситуация улучшилась. Но я же вижу, дети это не едят.
При этом все в школе знают, что вся семья директора школы и её особо приближённые питаются за счёт детей. Я своими глазами наблюдаю, как в коробках домой вывозится фарш, растительное и сливочное масло, все крупы (гречка, рис и т. д.) и овощи (свёкла, морковь, лук, картофель), упаковки сосисок, пачки молока. Даже супом не брезгуют. Запечённые в духовках лучшие тушки куриного мяса для директора и администрации (несъеденное директор увозит домой). Получается, дети всё это не доедали?! Не хочу быть соучастницей всего этого. Поэтому ни разу, слава Богу, не ела за их столом.
Теперь о том, как делаются деньги на инклюзивном образовании. Инклюзив – это образование равных возможностей. Т. е. в школах могут учиться дети разных возможностей, инвалиды и т. д. Наша школа работает на экспериментальной площадке. А что это такое? Создавалась комиссия, состоящая из педагогов, психологов, медиков, т. е. группа специалистов, которая должна работать на адаптацию таких детей в классе. Должно быть всё приспособлено для обучения этих детишек – от пандусов до оплат всей базы, в том числе и з/п самим педагогам. Это немалый труд. На это выделяются деньги на школу. И немаленькие. Более того, головной НМЦ (научно-методический центр) организовывал курсы, куда приглашались на обучение и помощь в подготовке специалистов все, кто задействован в инклюзивном образовании. В нашей школе всё делалось только на бумаге. Просто писались отчёты для вышестоящих организаций, как потрачены выделяемые деньги. Одна моя коллега всё это высасывала из пальца… А в документах на з/п вписывались приближённые: муж директрисы, её несостоявшаяся сноха, любимчики. Таким образом, на бумаге было всё тип-топ, с отчётностью всё в порядке. Слава Богу, с середины прошлого учебного года закрыли экспериментальные площадки. Представляю, к чему всё это могло привести. Но деньги-то получили. И не думаю, что только в нашей школе всё это было.
Знаю историю о том, как заносили взятку в Департамент образования, чтобы директриса осталась на своей должности. Давали не напрямую. Выход был найден через военное лицо. С 2011 г. в школах зам. директора по ОБЖ (охрана безопасности жизни) должен быть военным лицом. В нашу школу пришёл полковник в отставке, который и занялся этим вопросом. И „вышел“ на личность в погонах (военного), которому мог доверять. Объявлено было: чтобы сохранить должность директора, надо дать 3 млн руб, а для того чтобы стать директором школы-новостройки – 5 млн руб. Когда деньги занесли, то в департаменте стали закрывать глаза на многие безобразия. Хотя во второй половине прошлого года всевозможные жалобы поступали нескончаемым потоком.
По указанию (а иначе в школе не делается) директора были сфабрикованы заявления на лагерь. Реально в летний лагерь ходило 20 человек, а заявлений поступило на 60. И всё это на выделяемые из бюджета деньги. Несколько родительниц были возмущены, жаловались. Но делу не дали ход. Неоднократные жалобы были и на то, что директор позволяет себе очень грубо разговаривать не только с детьми, но также и с их родителями. Дело в том, что у нас по большей части старшеклассники с девиацией (трудные подростки), а следовательно, в достаточной мере уязвлены и беззащитны. Среда неблагополучная. С такими подростками у нас особенно не церемонятся. Часть родителей и на это жаловалась, но опять реакции не последовало. Ну, если только взыскания. Кроме того, жалобы были и от моих коллег, причём с конкретными данными. Вроде начали разбираться, но в результате всё это вновь было спущено на тормозах. И закрыли тему. Родители просто стали забирать детей из школы в массовом порядке.
В таких случаях (когда недобор детей) пишутся вымышленные имена. Оформляется ребёнок как вновь поступивший, вписывается в журнал для отчётности. А когда нужно, ребёнок „выбывает“. Вот и сейчас открыли 6-ой класс, где всего 3–4 человека. Ну, не имеют право открыть класс (так как на него идёт финансирование из бюджета), если не набирается минимум 12 человек. Вот и действует схема гоголевского Чичикова из „Мёртвых душ“.
У директрисы вся семья устроена в школе сотрудниками. Но никто из них не имеет соответствующего образования. В начальных классах два года назад была введена поурочная система (т. е. когда не один учитель ведёт все уроки, а на каждый предмет приходит отдельный „предметник“, как у старшеклассников). У директора внучка учится в одном из классов, вот ей и пришла в голову такая идея. Математику она стала вести сама. Соответствующего аттестационного листа на это нет. Это тоже нарушение. У нас же ФГОСы (Федеральные государственные образовательные стандарты; подробно не буду останавливаться на них). Во всех начальных классах у нас введено попредметное образование.
Вести математику в них директриса поставила свою дочь. Да, у неё высшее образование, но далёкое от педагогического и, уж тем более, от начального, а там очень много своих тонкостей и нюансов. Родители возмущены. Но директору всё равно – она так решила. А документов, дающих право занимать соответствующую должностью, у её дочери тоже нет. Разве это не нарушение?!
Одно время я вела вторую экспериментальную площадку в рамках спецкурса „Мой профессиональный выбор“. Работы – просто вал. От самой программы до лекционного материала – всё делали четыре человека, а потом нас вообще осталось только двое. А на получение денег были оформлены вся семья директора, её приближенные – те, кто не имел отношения к этому вообще. Но деньги получали. И не один год, а три.
У нас два года назад была финансовая проверка, которая выявила массу нарушений. Но директриса и тут вылезла сухой из воды. Заплатила членам комиссии 300 тыс. руб., и на многие из нарушений просто закрыли глаза. А ещё директриса даёт некоторым моим коллегам в качестве „бонуса“ по пол-ставки, но люди эти обязанности не выполняют, а просто обналичивают деньги и приносят ей в конверте. В конце учебного года она с отпускных у некоторых учителей забирает немалые деньги – 30 тысяч рублей с носа.
А органы опеки тоже свою работу не выполняют, дети их совсем не интересуют. У нас в школе была многодетная семья – 8 детишек. Государство дало им всё: жильё, транспорт, пособия, единовременные выплаты, льготы и т. д. Родители своих обязанностей не выполняли: пили беспробудно, дети вечно были немытые, голодные, от них воняло, с самыми младшими другие дети в начальных классах не хотели не только играть и общаться, но даже рядом сидеть. Мы вызывали родителей, били тревогу в органы опеки. Но последние просто сдерживали нас. Просто не хотели лишать родителей прав. И это несмотря на то, что один из детей, восьмиклассник, придя как-то в школу, упал без сознания от болевого шока. Вызвали скорую, и врачам ребёнок признался, что накануне папа его избил, чуть ли не выбил ключицу. Дело в том, что лишая родителей прав, надо детей оформлять в детский дом. А по выходе из него всем выдать жильё. Получается, что на одну семью нужно 8 квартир. Куда легче отделываться пособиями и частными, разовыми выплатами в 8 тыс. руб.
Также в нашей школе была многодетная семья, в которой все дети нюхали клей и балдели во главе с родителями. В органах опеки про это знали и тоже закрывали глаза. Школа – это уязвимое звено, потому что с нас требуют воздействия. Дети у нас проблемные, как правило, плохо учатся, родителям не нужны (нужны пособия на них и бесплатное питание), а мы обязаны их „прорабатывать“, на них воздействовать, аттестовывать. Мы, естественно, просим поддержки у компетентных органов в лице КДН и ЗП, органов опеки. А они всякий раз ссылаются друг на друга и так до бесконечности. Результата явного и действенного нет. Вот и воюет школа сама, как может, иногда как рыба об лёд».
 |
|
| Владимир Полупанов Журналист еженедельника «Аргументы и Факты» |
