У меня есть несколько развлечений, к которым я прибегаю довольно редко, - очень уж хочу сохранить остроту восторга, чтобы всегда было, как в первый раз.
Например, известен мне один секретный магазин, куда я езжу мерить красивые платья. Просто мерить. Просто очень красивые. И это уже очень много.
Примерить ведь можно что угодно и за какую угодно цену, правда? И даже не думать: «Куда я это надену?» и «Нееет, ну это же два взноса за ипотеку!»
Магазин красивый и волшебный, в нём сразу глупеешь и делаешься счастливой, как Алиса в Зазеркалье. Или вот всерьёз проникаешься уверенностью, что через неделю – Новый год.
Зал похож на лабиринт, в котором хочется заблудиться, а за каждом поворотом ждёт новое «Ах!» У огромных примерочных веером расставлены туфли всех размеров. А ещё ты не остаёшься с платьем наедине – на тебя его надевают, застёгивают, расправляют – и потом, конечно, восхищаются.
Туалеты там можно найти самые разные. И такие, что вечером сподручно отправиться «туда, где музыка и танцы», но днём в офисе от твоего вида никто не упадёт в обморок, а только разве скажет: «Ух, какая нарядная!» И такие, что можно смело дефилировать прямиком за Нобелевской премией, - осталось только изобрести что-нибудь мирового масштаба.
А вчера меня ну просто бес попутал! Заехала посмотреть, как сидит на мне одно шёлковое чудо, которое месяц назад было слишком впритык, чтобы даже мечтать о нём всерьёз. Ну, сами подумайте, какой толк в шикарном платье, если ты в нем можешь только вдохнуть и застыть в неестественной позе примы-балерины? И при этом девушки вокруг вместо того, чтобы не без зависти прикидывать, где же я раздобыла такой шедевр и чьих кистей работа, будут думать: «Да-а-а, зайка, размерчик-то не твой!»
Так месяц назад платье вдохновило меня стать на несколько килограммов легче. Теперь застегнулось всё идеально, дышалось привольно, на открытой спине никаких лишних складочек не наблюдалось. И, тем не менее, чувствовалась какое-то неуместное упущение. Вероятно, это знакомо каждой женщине, когда она строго и подробно рассматривает себя в зеркале в важном наряде.
Платье – это не мешковатые джинсы, не джемпер, у которого можно засучить рукава или небрежно отогнуть высокий ворот. Платье – это платье, это то, что должно быть совершенным и делать совершенной тебя.
Наряд, которому я посвятила несколько собственных килограммов, был коктейльным вариантом – то есть длиной по колено. И вроде бы он открывал и подчёркивал всё, что только дОлжно подчеркнуть – шею, плечи, тонкие лодыжки. Но где-то в лабиринтах магазина таился вечерний двойник моего платья – точно такое же, но в пол. И я попросила принести его – просто так. Совсем просто так, понимаете? Длинные платья и я – это настолько две разные истории, что даже и объяснять не надо. Ну, например, как я – и сапоги-ботфорты. Что думать о том, красиво это или уродливо, если у меня и мысли не возникает, что я могу их надеть?!
И тут – вжик молния, цок-цок крючки, - а там уже не я, в этих зеркалах. Там молодая женщина, которая ни разу в жизни не повышала голоса даже на собственных померанцевых шпицев. Хотя вы знаете, какие они хулиганы, эти шпицы, и как сложно с ними о чём-нибудь договориться!.. Она стоит на крыльце цвета сливочной помадки и встречает гостей – у неё сегодня какое-то скромное семейное торжество, так, ничего особенного, просто приятно собрать друзей, когда повод хорош. Где-то внизу прибой в пену ругается со скалами – что это? Атлантика, Пасифик, Средиземное море? У неё в руке бокал шампанского – стекло почти заиндевело, а пальцы такие холодные, что почти не оставляют на нём следов.
Нет, ну как же так? Почему коктейльное платье не уносило моё воображение дальше модного столичного кафе, где я протискиваюсь сквозь слишком плотно расставленные стулья на слишком маленькой террасе, а девушки за столиками думают: «Ишь, вырядилась!»
Скрепя сердце я дала снять с себя платье, но уйти была просто не в силах и попросила принести мне «ещё что-нибудь вечернее». Девушки из чудо-магазина бросились врассыпную и через минуту вернулись с разноцветными всполохами шёлка – белыми, мальвовыми, голубыми.
Я указала на голубой, потому что именно он …не понравился мне больше всех. А значит, от него легко будет отказаться, вздохнуть с тайным облегчением и коротко пожать плечами: «Ну… Буду думать…»
Голубой был не ярким и не ясным, не пронзительно-лазоревым и не глубоким – он был, как дым на фоне зимнего неба – сдержанным и чуть грязноватым. «Оно вам будет велико, но мы можем подогнать», - предупредили девушки. Тускло-голубые складки свободно повисли у талии, и я было совсем собиралась сказать, что, мол, не такое уж оно и большое, всё ясно… Но тут девушки закололи что-то сзади, закрепили, разгладили, - и я поняла: надо бежать, я пропала!
И хотя в тот день я была не накрашена, а волосы забраны в пучок где-то на затылке, меня можно было вот так, как есть, смело отправлять в Канны, Венецию, на Оскар… В одно мгновение из обычной девушки я превратилась в диву, у которой скулы, веки, ключицы и взгляд – взгляд прозрачный, с тайной драмой, тревогой в глубине. Я подбираю подол, и выхожу из лимузина - очень осторожно, опираюсь на чью-то руку - и распрямляю спину, медленно и с достоинством. Но смотрю при этом немного вниз, как будто не знаю, куда поставить ногу, а на самом деле не хочу щуриться и моргать, потому что вспышки, эти вспышки - невыносимо яркие. В конце концов, все про меня говорят, что я такая то ли ужасно несговорчивая, то ли скромница - никогда не позирую, никогда не смотрю в их камеры! И мы идём, и я даже будто что-то говорю своему спутнику, и тот похлопывает меня по руке, успокаивает - ага, значит всё-таки скромница. А люди по сторонам делают большие глаза и знающие лица, пытаясь угадать, в ком это я сегодня...
Такое это было платье. И ничего, что вулкан, и самолёты не летают, а Оскар случился вот уже два месяца назад. У меня-то теперь другая трагедия: кто же знал, что мне так идут вечерние платья? Будь мне это известно несколько лет назад – может быть, жизнь моя потекла бы совсем по иному руслу? А что, если это сейчас она катится вспять, по каналу, прорытому чужими руками? Ничего себе, примерила платьице!
И всё равно, скажу я вам, дорогие девушки. Идите и перемеряйте пять, десять, тридцать вечерних платьев, не глядя ни на бирку, ни в кошелёк. Сколько бы вам ни было лет, какой бы образ жизни вы ни вели, - сделайте это. Хотя бы одно, но оно сядет на вас и покажет, какой вы можете быть. Какой вы должны быть. Как высоко на самом деле ваша планка, и как вы можете – если постараетесь! – её держать. А там уж сами решайте, какой настоящей хотите быть: роскошной женщиной, задрапированной в шелка, тафту и атлас, с прямой спиной и сияющими глазами или такой, как в ту самую минуту, когда вы читаете эту строчку.
И, кстати, узнать это не стоит ни копейки.
А сейчас у меня к вам огромная просьба! Поделитесь позитивом: расскажите, чем вы поднимаете себе настроение?
Елена Семенова: Накладная красота 
Елена Семёнова: Форма как памятник. Полицейскому 
Правила новогоднего макияжа: как подготовить кожу и наносить косметику 
Что надеть, с кем встречать, чем угощать в ночь на 1 января 
