Журналист немецкого «Шпигеля» Тор Шредер сделал большой репортаж из села Вишневая Балаклейского района, которое полгода было под контролем союзных сил, а три недели назад его заняли украинские военные. Он пообщался с жителями села и поразился тому, в какой атмосфере взаимного недоверия живут сельчане сегодня.
Заметим, что репортаж делался под контролем ВСУ и для западной аудитории. К слову, другие журналисты, которых ранее возили в Купянск, Балаклею и Изюм, несмотря на все обстоятельства и тщательную цензуру со стороны Киева, уезжали не менее озадаченные.
Трещина через деревню
Вишневая находится в 90 км от Харькова, на трассе, ведущей в Ростов-на-Дону. Раньше в нем жило всего 503 человека. Но село небедное, со всеми атрибутами цивильной жизни: школа, фельдшерско-акушерский пункт, колхозный роддом, детские ясли, магазины, библиотека, почта, дом культуры, столовая и т. п. В советское время здесь был богатый колхоз «Заря», который с развалом СССР поменял название и форму собственности, но свое величие сохранил.
«У жителей есть большие сады, полные перца, помидоров, картофеля, моркови и кукурузы. По мере того, как осень приближается к зиме, они заняты сбором урожая кабачков, грецких орехов и яблок», — с удивлением описывает журналист. Видимо, в представлении европейцев украинские села после того, как оказались под охраной Союзных сил, должны стоять разрушенные с голодными ободранными людьми и всей душой ненавидеть русских. Однако даже те сельчане, которые «топят» за Украину, признались в разговоре с Шредером, что есть среди них и те, которые никуда не уехали и ждут возвращения России.
«Но, — говорит 51-летняя Ирина Янченко, владелица магазина в деревне, — я понятия не имею, что будет дальше». Она опасается, что «скоро у нас будет гражданская война», — пишет «Шпигель». И признает, что показная радость от освобождения села ВСУ «далеко не чистая, потому что ее разделяют не все». Эта самая Ирина называет своих односельчан патриотами и «рашистами» (от соединения слов «русский» и «фашист») и жалуется, что соседи стучат друг на друга.
«Трещина теперь проходит через эту деревню. Возможно, она всегда была там, и она стала видна только после освобождения», — делает вывод журналист.
Беглый мэр
Сторону так называемых патриотов в репортаже отстаивает 60-летняя Нина Чемерис, которая до сих пор числится мэром Вишневой. Сама она родом из западноукраинского Луцка и сейчас находится там, поэтому рассказывала журналистам обо всем произошедшем в режиме онлайн.
Чемерис 30 лет преподавала в местной школе украинский язык и литературу, была директором, а в 2010-м ее избрали мэром. И ее очень сильно беспокоит «благодарность, которую многие жители села проявили к русским».
По ее словам, первый раскол в селе случился в 2014-м и всему виной пенсионеры, которых здесь 60% — мол, на их жизнь сильно повлиял СССР и российское телевидение, которое здесь раньше смотрели все. При этом женщина признает, что 28 февраля, когда в село зашли солдаты Луганской народной милиции, никто не тронул украинский флаг над сельсоветом, он спокойно развевался там еще долго.
39-летняя Наталья Шукова, секретарь сельской администрации, уточняет, что в село не заходили военные до 12 марта, а когда пришли — это были четверо солдат с белыми повязками. «Они сказали, что повязки были знаком мира», — вспоминает Наталья. По ее словам, всего в селе было 25 солдат из ЛНР. Они раздавали детям конфеты и «дружественно приветствовали жителей». Их командир, по рассказам Чемерис, раньше был тоже учителем.
Чемерис из Луцка рассказывает, что поначалу она продолжала работать мэром и занималась поставками украинской гуманитарки, но в конце марта «появились люди из ФСБ», угрожали ей подвалом и требовали списки воевавших в АТО. Женщина их якобы уже к тому моменту сожгла. Тогда-то ее место и занял 52-летний Василий Литвин, проигравший ей раньше выборы.
Понятно, что слова доброго в адрес конкурента Чемерис не сказала. И неряшлив он, и жену с дочерью обижает, и вообще коллаборационист. Кстати, сейчас на доме Литвина нацарапано «Здесь жил предатель». Другие сельчане рассказали, что у него сын живет в Москве, сам он туда ездил в гости, а этим летом подружился с солдатами ЛНР и закупал для них бензин, жарил им шашлыки. Наталья Шукова говорит, что видела, как к Литвину ходили другие жители села, «искали кого-то, кто мог бы их защитить», «приносили оккупантам еду».
Чемерис говорит, что отношение к ней односельчан изменилось в июне, когда пришли россияне. Она чувствовала себя «обманутой» и уехала через Россию, Прибалтику, Польшу в родной Луцк. Сегодня Нина плачет, обижается на тех, кто «за Россию» и обещает вернуться в Вишневую. «Но я, конечно, больше не буду мэром», — добавляет она.
«Хочется выцарапать глаза»
С июня жители села могли подавать заявление на получение российских паспортов и на материальную помощь. Многие воспользовались последней опцией. Раз в две недели им раздавали килограмм гречки, 250 мл подсолнечного масла и одну-две буханки хлеба. Пенсионеры получали деньги — 10 тыс. руб. (эквивалент 170 евро, уточняет «Шпигель»). Это, по словам патриотов, помогал организовать Литвин. А еще он посмел, заручившись поддержкой библиотекаря, налаживать мирную жизнь «под оккупантами». Например, «организовал сбор урожая пшеницы, рассказал об основании нового фермерского коллектива и начал раздавать зерно своим последователям, по одной тонне каждому».
В Доме культуры народу представили планы по возобновлению работы школы. Бывший учитель математики и физики 59-летний Анатолий Бусин заявил, что будет готов организовать уроки по российской программе, начиная с октября. Как пишет «Шпигель», обещали, что учащиеся будут бесплатно обеспечены школьными принадлежностями, а также отправятся в классную поездку в Крым. Недостающих учителей должны были привезти из России, потому как часть педагогов к тому моменту покинула село.
Обстрел села начался в начале сентября. Немцы не стали уточнять, кто стрелял, лишь написали, что через сутки «луганские солдаты ушли из Вишневой, на прощание один из них сказал Наталье Шуковой, что они просто «передислоцируются». А «Литвин, Бусин и коллаборационисты сбежали в Россию».
Сейчас в селе 272 жителя из 503. Немцы пишут, что до сих пор не ясно, кто из них принимал российскую помощь и «ждет возвращения русских». 69-летний Александр Богданов признался, что брал помощь, 79-летняя Вера Бершная рассказала Шредеру, что взяла 10 тыс. руб., несмотря на то, что двое её зятьев служат в украинской армии. До начала войны, по словам женщины, она получала от украинского государства только пенсию в размере 40 евро в месяц. «Мы просто хотели выжить. И наш мэр оставил нас в беде», — пояснила пенсионерка. После прихода ВСУ жителям Вишневой раздали еще по 30 евро от Красного креста.
А продавщица Ирина Янченко напоследок вспомнила, что в середине лета после артиллерийского обстрела села вслух высказалась, что, наверное, это сами россияне себя обстреливают. Женщина говорит, что делит односельчан на две категории: тех, кто может сказать об украинцах после освобождения только хорошее, и тех, кто говорит только хорошее о русских.
Свой репортаж Тор Шредер закончил признанием: самым трудным было решить, что является фактом, а что просто слухами.
