Человеческое сознание устроено так, что, переступив однажды через определенное табу, общество привыкает к новой реальности. То, что ранее казалось недопустимым, превращается в обыденность. Именно это произошло на Украине.
«Военное преступление»
«14 марта около 11 часов 30 минут московского времени с территории, подконтрольной киевскому националистическому режиму, был осуществлен удар тактической ракетой “Точка-У” по жилому кварталу города Донецка, — говорится в заявлении Минобороны России. — Обстрел города произведен с северо-западного направления, из района населённого пункта Красноармейск, который контролируется украинскими националистическими подразделениями. В результате подрыва кассетной боевой части в центре Донецка погибло 20 мирных жителей. Ещё 28 человек, в том числе дети, получили тяжелые ранения и доставлены в медицинские учреждения. Применение такого оружия по городу, где нет никаких огневых позиций вооруженных сил, то есть заведомо по мирному населению, является военным преступлением».
Строки заявления не передают всей чудовищности происшедшего. Центр мирного города за секунду превратился в ад. Те, у кого хватило мужества взглянуть на фото и видео из Донецка, поймут, о чем идет речь.
Ремейк луганского «кондиционера»
Эти кадры живо напомнили события почти 8-летней давности. 2 июня 2014 года украинские ВВС нанесли удар по центру Луганска. Его жертвами стали 8 человек, еще 28 получили ранения.
Такая же варварская, немотивированная военной необходимостью атака. И аналогичная реакция на случившееся со стороны украинских силовиков. Тогда спикер АТО Селезнев заявлял: «Силы АТО не ведут огонь по жилым кварталам городов и не используют авиацию в этих районах». В памяти осталась версия о «кондиционере» — мол, жертвы были из-за неумелого залпа ополченцев из ПЗРК, который «навелся на кондиционер на стене здания».
Сейчас офицер Центра оперативного информирования ВСУ Матюхин заявил: «Вы уже встретили такую информацию, что в Донецке упала ракета или иной боеприпас… Хочу сказать, что это однозначно российская ракета или какой-то другой боеприпас».
В общем, Украина снова заявляет, что «обстреляли себя сами». Для Незалежной заявлять такое — норма. Как норма и убивать тех, кого Киев считает недостаточно украинцами.
От защиты человеческого достоинства до сожжения живьем
В свое время обострение «Евромайдана» начиналось с гнева из-за того, что протестующих студентов разгоняли при помощи дубинок. Не пройдет и двух недель, как борцы за человеческое достоинство начнут ставить противников на колени и писать им на лбу слово «раб» под восторженные возгласы толпы.
Когда начнут лить первую кровь, ей тоже найдут оправдание — убивать милиционеров и других «прислужников режима» можно, потому что они за плохое, а «евромайдановцы» за хорошее.
Победивший Майдан и не подумает останавливать маховик террора. 2 мая 2014 года в Одессе тех, кто был не согласен с новой политической реальностью, сожгут в Доме Профсоюзов. Убийство произойдет практически в прямом эфире украинских телеканалов, под восторженный рев националистов. А тем, кто внутри еще сомневался в правильности происходящего, объяснят — «они сами себя подожгли».
И украинское общество не отторгнет убийц, а примет это как новые правила — тех, кто не подчинился, можно уничтожать любыми способами.
Украинская армия не будет привлечена к попыткам подавления «Евромайдана», что, казалось бы, правильно — не дело Вооруженных Сил воевать с собственным народом. Однако пройдет всего пара месяцев, и ВСУ отправятся усмирять Донбасс.
Не так уж важно, по какой причине украинский летчик наносил удар по Луганску — из-за больших денег или из-за презрения к местному населению. Для украинских военных убийство мирных жителей быстро превратилось в норму.
Право на истребление
В украинском обществе появилась новая реальность — возможность легального, безнаказанного и хорошо оплачиваемого истребления людей. Не только убежденные нацисты, но и обычные мужчины и женщины на протяжении восьми лет подписывали контракты, отправляясь «мочить сепаров». А те, кто оставался в Киеве, Львове, Чернигове, погружаясь в свои дела, мирились с тем, что происходящее нормально.
Да и Запад, щедро спонсировавший Украину, давал понять, что эти преступления не замечает. Со временем в Киеве появилась формула «жертвы российской агрессии», в которую политики записывали и уничтоженных ополченцами карателей, и мирных жителей, этими карателями убитых.
Упорное нежелание Киева выполнять Минские соглашения — это, называя вещи своими именами, нежелание признавать в жителях Донбасса людей. Восемь лет для Украины они были просто мишенями в тире, к чему привыкли не только нацисты — привыкла вся Украина.
С началом специальной военной операции обыватели Незалежной негодуют: по какой причине на их города сыплются бомбы и ракеты? И хотя сыплются они на военные объекты, граждане Украины считают такое положение дел невыносимым.
Но когда 14 марта «Точка-У» взорвалась в Донецке, на украинцев это не произвело никакого впечатления. Никто не воскликнул: «Что вы творите? Зачем?»
Сами они не остановятся
Удар по Донецку случился как раз в тот момент, когда любитель кепок господин Арахамия, развалившись в кресле, вел переговоры в онлайн-формате с российскими представителями. И от происшедшего ничто не шевельнулось ни в Арахамии, ни в его боссе Владимире Зеленском.
Украинская армия сейчас не защищает ни страну, ни народ. Часть ее просто бьется за сохранение на Украине права на безнаказанные массовые убийства.
Ракетный обстрел Донецка стал показательной акцией, наглядной демонстрацией сути государства, созданного после «Евромайдана».
Когда украинские представители на переговорах заявляют о неготовности обсуждать денацификацию, это следует понимать так — мы никогда не откажемся от права истреблять тех, кого не считаем равными себе.
Экономисты, политологи, пацифисты всех мастей сейчас зовут к компромиссу — Россия, мол, выдвигает к Украине слишком жесткие требования.
Но мы это уже проходили. Если оставить убийце возможность убивать, он непременно этим воспользуется. Просто завтра эти ракеты начнут рваться уже не в Донецке, а в Ростове, Воронеже, Москве и Петербурге. Собственно, ради этого Запад и создавал в течение восьми лет такую Украину.
