Отказ Дональда Трампа от Транстихоокеанского партнерства (ТТП) многие эксперты уже расценили как победу Китая. Однако новый американский президент еще до вступления в должность дал понять, что не собирается потакать Пекину, более того, попробует ввести специальные пошлины на китайские 
товары. В этой связи издание Time даже предсказало начало Холодной войны между Америкой и Поднебесной. Возможно ли это и как дальше будут развиваться отношения двух держав, АиФ.ru рассказал ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
Наталья Кожина, АиФ.ru: Михаил, в ходе предвыборной кампании Дональд Трамп неоднократно высказывался в пользу введения специальных пошлин на китайские товары. Как вы считаете, выполнит ли новый президент США свои обещания?
Михаил Нейжмаков: Влиятельные противники повышения пошлин на китайские товары есть и среди однопартийцев Трампа. Например, среди соперников кандидата-миллиардера на республиканских праймериз в январе 2016 года с критикой такого подхода выступал Джеб Буш, заявлявший, что данный шаг вызовет рост цен на товары для самих американских потребителей. Поэтому сопротивление такому шагу среди американских элит со ссылкой на интересы избирателей наверняка будет, и еще вопрос, насколько далеко в итоге сможет зайти Трамп.
— В случае если подобные меры все же будут введены, как Китай может ответить США?
— Китай может ответить США не только экономическими, но и политическими методами. Например, поддерживая те страны и международные силы, которые создают очаги нестабильности, задевающие интересы США, или являются проблемными партнерами для Вашингтона. Скажем, многие ожидают, что при Трампе ухудшатся отношения США и с Ираном. Но на фоне американо-китайского охлаждения Тегеран может сохранить точку опоры в лице Пекина.
Игра на грани, шокирующая многих международных лидеров, становится самым любимым стилем Трампа. Такой же подход у него был и к предвыборной гонке.
— После выборов в США между тайваньским лидером и Трампом состоялся телефонный разговор, который наделал много шума. Как вы считаете, зачем Трамп пошел на этот шаг, заранее зная реакцию Пекина на свои действия?
— В политике часто действует закономерность — нелояльность ценится больше, чем лояльность. При условии, конечно, что у одной из сторон нет возможности просто навязать свои условия другой при минимальной затрате ресурсов. Игра на грани, шокирующая многих международных лидеров, становится самым любимым стилем Трампа (кстати, такой же подход у него был и к предвыборной гонке). Вот и Пекин он вовлекает в аналогичную игру. Но, кстати, тот разговор с Цай Инвэнь имел место в декабре 2016 года, то есть еще до вступления избранного американского президента в должность, в период, когда он мог позволить себе куда больше, чем действующий хозяин Белого дома. Если Трамп спешил сделать такой шаг именно в это время, а не подождать до инаугурации — значит, это именно игра. Провокация, которая должна заставить Китай нервничать и пойти на большие уступки. Не только эпатировать Пекин, но, в первую очередь, договариваться с ним, новому президенту США придется.
Тайвань – прекрасный повод для Трампа, чтобы провоцировать КНР. А к провокационному стилю внешней политики Белый дом при новом президенте наверняка обратится еще не раз.
— Как Трамп дальше будет выстраивать свои отношения с Тайванем?
— Стоит учесть, что внутри Республиканской партии, от которой избирался Трамп, много сторонников более серьезной поддержки Тайваня. Скажем, сам факт разговора избранного президента США с Цай Инвэнь многие связывали с усилиями Боба Доула. Этот пожилой политик еще в 1996 году был кандидатом в президенты США от республиканцев и боролся за этот пост с Биллом Клинтоном.
Опять же, Тайвань — прекрасный повод для Трампа, чтобы провоцировать КНР. А к провокационному стилю внешней политики Белый дом при новом президенте наверняка обратится еще не раз. Но все же, есть «красные линии», которые Трамп явно не собирается переходить. Пекин для Вашингтона стратегически важнее, чем Тайбей.
Экономически США и КНР слишком серьезно взаимосвязаны, чтобы пойти на масштабный конфликт. Курс Вашингтона нацелен на сдерживание Пекина, а не масштабный конфликт с ним.
— По мнению издания Time, администрация президента США Дональда Трампа может начать новую холодную войну с Китаем. Насколько вероятен такой сценарий?
— Диалог с Пекином при Трампе (по крайней мере, на начальном этапе) США будет вести сложнее, это правда. Но и при Обаме отношения этих стран не были безоблачными. Прошлая администрация нередко создавала поводы для возмущения со стороны Пекина. Достаточно вспомнить, как всего около полугода назад советник Президента США по национальной безопасности Сьюзан Райс встретилась в Вашингтоне с китайскими правозащитниками, осуждавшими политику собственных властей, причем накануне визита Обамы в Пекин на G20. Хиллари Клинтон, главный оппонент Трампа на президентских выборах, также известна заявлениями, задевавшими Пекин. Например, ее слова о Южно-Китайском море как зоне национальных интересов США, сказанные в 2010 году, вызвали заметное возмущение КНР.
Другое дело, что экономически США и КНР слишком серьезно взаимосвязаны, чтобы пойти на масштабный конфликт. Курс Вашингтона нацелен на сдерживание Пекина, а не на масштабный конфликт с ним. Трамп вполне прагматичен, чтобы это понимать.
— Администрация Обамы делала большие ставки на развитие Транстихоокеанского партнерства, что вызывало беспокойство Китая, который не входил в ТТП. Однако новый президент посчитал, что лучше отказаться от подобного соглашения. Как вы считаете, чем были продиктованы его действия и что отказ от ТТП означает для Пекина?
— Внутри США немало противников ТТП. Причем такие есть и среди республиканцев, и среди демократов. Недаром Хиллари Клинтонв августе 2016 года заявляла, что «выступала и будет выступать против этого в случае избрания на президентский пост». Интересно, впрочем, что как раз внутри республиканского лагеря есть немало известных сторонников ТТП. Скажем, хорошо узнаваемый в России Джон Маккейн критиковал подобные намерения Трампа, ссылаясь на интересы американских рабочих.
В наиболее оптимистичных для Китая прогнозах говорилось, что отказ США от ТТП передаст лидерство в интеграционных процессах в Азиатско-Тихоокеанском регионе Пекину. Но на деле все может оказаться куда сложнее. Теперь Вашингтон будет готовить двусторонние торговые соглашения со странами региона (о таком пути недавно напомнили в руководстве Японии). Есть шанс, что США продавят более выгодные для себя условия в рамках таких соглашений, что, в конечном счете, может задеть и Китай.
— Экономическое и политическое противостояние Китая и США неизбежно, но кто будет союзником обеих стран в этом вопросе? Какую позицию займут Япония и Южная Корея?
— США давно взяли курс на усиление своих позиций в Тихоокеанском регионе. Усилия по развертыванию в Южной Корее противоракетной системы THAAD (Terminal High Altitude Area Defense), против чего протестовал МИД Китая, — только часть этой большой стратегии. Например, Дорожная карта морской безопасности, обнародованная Пентагоном в августе 2015 года, говорила о планах Вашингтона разместить к 2020 году на базах в Азиатско-Тихоокеанском регионе 60% военно-морского и военно-воздушного потенциала. Понятно, что Пекину такая политика не могла понравиться.
В этих условиях Япония и Южная Корея для США остаются важными региональными партнерами. В ходе предвыборной гонки Трамп заявил: «Мы не можем защищать Японию». Но, по сути, это попытка в более грубой форме навязать союзникам ту же линию, которую в международном масштабе проводил и Обама — переложить хотя бы часть расходов на оборонные нужды на плечи партнеров. «Холодный душ» для Японии после подобных заявлений Трампа — это просто попытка создать выгодный для Вашингтона фон для начала переговоров с Токио по этому вопросу. Недаром, вступив в должность, новый американский президент быстро подтвердил, что обязательства США по обеспечению безопасности Японии сохраняются. И японский премьер Синдзо Абэ уже приглашен посетить Белый дом 10 февраля — раньше многих других зарубежных лидеров.
Сама Япония настроена на усиление своего военного потенциала. Например, в ноябре 2016 года правительство этой страны приняло решение о выделении дополнительных средств на систему ПРО до 31 марта 2017 года. И есть все основания считать, что «северокорейская угроза» тут только предлог, а беспокоит Токио именно усиление Китая. На этой почве Япония, вероятно, будет искать сближения с Южной Кореей. Исторические поводы для разногласий у них сохраняются. Например, в начале января 2017 года в Токио заявляли о замораживании экономических переговоров на высшем уровне с Сеулом — в связи с установкой в южнокорейском Пусане около генконсульства Японии памятника «женщинам для утешения» (во времена японской колониальной империи их принуждали к сексуальному обслуживанию солдат Страны восходящего солнца). Тем не менее, попытки снять такие противоречия между Токио и Сеулом уже предпринимались и наверняка будут продолжены.
