События конца лета 2021 г., удивившие мир унизительным бегством США и НАТО из Афганистана, напоминают события 33-летней давности, когда СССР выводил из Афганистана свой «ограниченный контингент».
Вячеслав Костиков, руководитель центра стратегического планирования «АиФ»:
Но такого драматизма и позора тогда, к счастью, не было — генерал Громов уводил советские войска упорядоченным образом под лозунгом «завершения благородной миссии». Однако суть остаётся той же: попытки навязать странам с другими представлениями о «прогрессивном мироустройстве» (будь то социализм советского образца или европейский буржуазный миропорядок) оканчиваются провалом.
Последние события (как ни грустно это признать американцам и европейцам) подводят к констатации того, что на земле, несмотря на всю глобализацию, технический и научный прогресс и на 80-летнее существование ООН с её стремлением к гармонизации международных отношений, продолжают существовать несколько различных и трудносовместимых цивилизаций и образов жизни. И попытки улучшить «менее продвинутые» (с точки зрения европейских представлений) государственные и политические системы, подключить их к единому потоку мирового развития кончаются провалом, даже несмотря на несопоставимые уровни экономического развития и военной мощи подключающих и подключаемых.
Сложные вопросы
В США и сторонники, и оппоненты президента Джо Байдена сегодня задаются вопросом: почему и американский «ограниченный контингент», и воинские соединения стран НАТО, и сама 300-тысячная афганская армия, обученная и оснащённая США, со всей их бронетехникой, авиацией и системами управления не могли справиться с 75 тыс. талибов (запрещенная в РФ терриристическая организация)? Как получилось, что усилия четырёх американских президентов и затраты в 1 трлн долл. пропали даром, столкнувшись с сопротивлением одной радикальной религиозной группировки? Могли бы талибы противостоять военной мощи объединённого Запада, если бы население Афганистана действительно горело бы желанием воспринять европейские и американские ценности и отказаться от своих?
Получается, система ценностей исламского шариата (средневековая, по нашим представлениям) для миллионов афганцев ближе и понятней, чем демократические институты США и Европы. Провал «цивилизационной миссии» Вашингтона в Афганистане (а ранее миссии СССР по внедрению социализма) означает, что для миллионов мусульман сложившаяся за века существования национальная идентичность оказывается сильнее соблазнов европейской цивилизации и порядков.
Извлечь уроки
Если коллективный Запад захочет извлечь уроки из провала своей миссии по «благоустройству» Афганистана, то ему придётся примириться и с новыми задачами своей внешней политики. Они будут состоять не в том, чтобы прицепить «глобальную периферию» к локомотиву европейского прогресса, а в том, чтобы попытаться мирно совместить христианские и мусульманские ценности, принципы европейской политики с практиками восточных цивилизаций. Разумеется, при понимании того, что при этом новом мирном сосуществовании Востока и Запада исламские государства не будут вторгаться в ареал западной цивилизации методами миграционного нашествия, а тем более террора. Готов ли будет коллективный Запад принять такие перемены во внешней политике? Какие перемены должны сопровождать их в политике внутренней? Будут ли они готовы к «новому мышлению» и к «перестройке»?
В этой связи полезно вспомнить, как уход советских войск (отнюдь не победоносный) из Афганистана повлиял на события в СССР. Не признавая публично своего поражения, советское руководство на фоне растущего общественного недовольства вынуждено было заявить о намерении приступить к переменам. Необходимость ускорения темпов развития была признана ещё при Андропове в 1985 г. Однако построение развитого социализма всё равно оставалось незыблемой целью. И хотя «перестройка» уже как политическое направление была заявлена Горбачёвым ещё в 1987 г., реально она стала проводиться только в 1990 г., когда был принят закон о восстановлении в СССР частной собственности. По сути, это была отложенная на год реакция на непризнанное поражение в Афганистане.
А Что же Америка?
В первом же выступлении после ухода из Афганистана Джо Байден заявил о необходимости серьёзных перемен во внешней политике США. Вашингтон больше не будет (так заявлено) заниматься государственным строительством («nation building») в других странах и стремиться к смене неугодных для США режимов во имя продвижения принципов демократии. Американские журналисты сегодня вспоминают оценки одного из самых авторитетных в США и в мире политиков Генри Киссинджера после не менее позорного бегства США из Вьетнама в 1975 г. Осмысливая «вьетнамский синдром», американский госсекретарь говорил тогда о перенапряжении Америки, о том, что американские моральные убеждения вступили в противоречие с возможностями США. Похоже, нынешнему президенту предстоит непростое и болезненное переосмысление баланса желаний и возможностей США. Престиж Америки серьёзно пострадал в результате афганского провала, и восстанавливать его придётся не на внешнеполитическом направлении, а во внутренней политике путём решения назревших острых социальных проблем. И прежде всего проблемы социального неравенства.
Похоже, провал «афганской миссии» заставит власти США, как в своё время это произошло с СССР, искать свой вариант перестройки. Первые контуры Джо Байден уже обозначил: модернизация устаревшей инфраструктуры и борьба с бедностью. На эти цели будет выделено 4,5 трлн долл.
* * *
Каковы вызовы новых ориентиров американской политики для России? Давайте вспомним о том, что годовой бюджет России в 15 раз меньше бюджета США. Если американцы умерят свои внешнеполитические амбиции и займутся модернизацией страны, наше отставание может ещё больше увеличиться. Заявка Байдена на борьбу с бедностью, решение социальных проблем, защиту окружающей среды и на модернизацию инфраструктуры — это серьёзный вызов и нашей политике в целом, и нашим политикам. Услышим ли мы во время предстоящей предвыборной кампании хоть какие-то ответы на эти вызовы от «Единой России»? Или в политическом меню «партии власти» лишь патриотические блюда?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
