Жесточайшая информационная война коллективного Запада против нашей страны продолжается.
Вячеслав Костиков, руководитель центра стратегического планирования «АиФ»:
На глазах уничтожается тот позитивный образ России, который сложился в странах Западной Европы после того, как в начале 90-х наша страна избавилась от идеологических вериг коммунизма и сделала попытку принарядиться в европейское политическое, культурное и бытовое платье. Европа в ту пору с удовольствием и готовностью принимала многочисленных русских туристов, в том числе в Венгрии и Чехии, которые испытали на себе тяжесть гусениц «советской демократии» в 1956 и 1968 гг.
История, естественно, по-прежнему хранила память о драматических событиях тех лет, но на бытовом, «народном» уровне чувство отторжения постепенно заглохло. На высшем политическом уровне русофобия продолжала культивироваться в основном в Польше и странах Прибалтики, чья элита полностью подпала под влияние США. Но, по свидетельству многочисленных туристов, в сфере обычного общения неприязнь к русским не ощущалась и там.
После нашего отказа в 1991 г. от идеологии коммунизма и от практики навязывания своих политических услуг другим странам в Европе постепенно начало формироваться доброжелательное отношение к русским и к России. Москва активно участвовала в мировом процессе глобализации. В самой России пропаганда культивировала понятие «Европа от Лиссабона до Владивостока». Не чуждой была даже идея вступления России в НАТО.
Мечты, мечты...
Похоже, события на Украине на многие годы, если не на десятилетия, заглушили мечты о евроинтеграции. Российские политики проевропейского толка явно недооценили возможности политического и экономического влияния США на Европу. Опасаясь наметившегося в последнее десятилетие ослабления этого влияния, США вначале успешно провели операцию по выводу Великобритании из Евросоюза под свой контроль (брекзит), а затем начали операцию по выдавливанию из Европы размечтавшейся о едином европейском пространстве России.
А у нас до поры до времени и политики, и дипломаты, и даже разведслужбы были околдованы пропагандой «нерушимого братства двух народов» и отказывались замечать опасные ростки национализма на Украине. А вот США их разглядели и стали активно подпитывать. Разросшийся украинский национализм стал удобным инструментом превращения Киева во враждебную Москве столицу. Сегодня Украина фактически превращена Вашингтоном в инструмент изоляции России от Европы.
Игра без козырей
Какие ответные меры примет Москва? Желание показать Вашингтону «кузькину мать» — как когда-то в хрущёвские времена, — явно есть. Но экономические возможности для этого у России, откровенно говоря, невелики. Зато велики наши экономические зависимости — от импорта, от займов, от западных технологий, от валютной системы Запада. Постепенно теряют силу и нефтегазовые козыри России. В Европе обсуждается идея полного ухода из-под российского сырьевого «зонтика». Блокировка «Северного потока — 2», ещё недавно казавшаяся немыслимой, с окончанием «эры Меркель» и в свете последних событий на Украине уже обрела реальность. Можно ли надеяться на то, что «заграница нам поможет»? Китай, несмотря на политическое и экономическое сближение с Россией в последние десятилетия, едва ли согласится активно поддержать её в экономической войне с Западом. У него свои интересы, далеко не всегда совпадающие с российскими.
Чем ответит Россия?
Повторюсь, экономических возможностей для того, чтобы «образумить» Запад, аналитики не видят. Можно, конечно, обеспечить европейским политикам головную боль за счёт недовольства их населения растущими счетами на отопление или ростом цен на бензин. Но сокращение, а тем более прекращение поставок газа и нефти дорого обойдётся и самой России. Рухнут доходы, подкармливать беднеющее население станет нечем. А это уже угроза рейтингам доверия, к которым власть всегда относилась очень трепетно.
Но как продолжать убеждать население, что «всё под контролем»? Какие ресурсы остаются у власти? Боюсь, что в большей степени пропагандистские, чем политические и экономические. Думаю, что в ближайшее время на информационном столе вновь появится десерт под названием «русский мир». Причём это будет продукт исключительно для внутреннего потребления. На Западе никогда не понимали и не понимают сейчас, что это за «блюдо» и что стоит за строками популярного в нашей стране стихотворения Тютчева «Умом Россию не понять...»:
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Объяснить европейцам или американцам, что такое «особенная русская стать», совершенно невозможно. Они не видят предмета для разговора и смотрят на пытающихся говорить на эту тему как на чудаков. Да и сами мы, кажется, не всегда способны объяснить, что стоит за этим понятием. Если сравнивать наше поведение и образ жизни с итальянцами, французами, немцами, испанцами, то можно, конечно, отыскать — как, например, у эстонцев или скандинавов — некоторые национальные нюансы. Но это не делает нас, как и «горячих эстонских парней», менее европейцами, чем темпераментных испанцев или улыбчивых итальянцев.
«Особенная стать», может быть, ещё и просматривалась во внешнем обличье русских в допетровскую эпоху: бороды, длиннополые кафтаны, рубахи навыпуск, соболиные шубы у бояр и проч. Но Пётр I, побывав в Европе, все эти «особливости» быстро прекратил и даже лично отрезал бороды у бояр. Много усилий по приближению России к европейским стандартам предпринимала и императрица Екатерина II.
Политический заказ на изоляцию России от Европы и на формирование «особой стати» появился в царствование Николая I. Царь и его окружение были так напуганы французской революцией 1848 г., что начали возводить по европейским границам России подобие того, что позднее, уже в XX в., назовут «железным занавесом». Были резко сокращены политические и культурные контакты. Вспомним, как Пушкину (одному из ярких русских европейцев) было запрещено выезжать за границу. Охваченная революцией Европа была объявлена «пылающей бездной».
* * *
К началу Первой мировой войны Россия (при известном политическом и экономическом отставании) — и в собственном восприятии, и в восприятии европейцев считалась уважаемой европейской державой. Потом большевики сделали попытку перекроить «русский мир» по коммунистическим лекалам и даже создать «нового советского человека». Но эксперимент не удался. Критикуя европейские ценности, обвиняя Запад в аморальности, советская власть так и не сумела создать ни политической, ни экономической системы, которые обеспечили бы народу приличный уровень достатка и бытового благополучия.
В последние годы задачей номер один в России была объявлена как раз борьба с бедностью и отставанием. Помогут ли в этой борьбе рассуждения о «русском мире»? Будут ли звучать убедительно разговоры про «особый путь», если любимая селёдка под шубой (в последние недели набор продуктов для неё подорожал на 20%) становится недоступной для народного стола?
В 2021 г., по опросам ВЦИОМ, 84% россиян назвали себя счастливыми. Какие «формулы счастья» власть предложит людям в этом году?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
