Первый замминистра юстиции Украины Наталья Севостьянова заявила, что Киев готов к тому, чтобы забрать всех находящихся в крымских тюрьмах украинцев. Сказано это было в ответ на обвинение уполномоченного по правам человека в РФ Татьяны Москальковой в нежелании Киева забирать своих заключённых. «Могу публично заявить сегодня, что мы сделаем всё, чтобы забрать всех и каждого, кто находится там (в Крыму) в заключении», — сказала Севостьянова.
По приблизительным данным, озвученным замминистра иностранных дел Вадимом Пристайко, в российских тюрьмах находятся около 7 тысяч заключённых — граждан Украины. Наибольший интерес для Киева представляют объявленные политзаключёнными Олег Сенцов, Александр Кольченко, Геннадий Афанасьев и Алексей Чирний. Все они обвинялись в подготовке терактов и поджогах в Крыму. В последнее время список пополнили бойцы запрещённой в России организации УНА-УНСО Николай Карпюк и Станислав Клих, участвовавшие в чеченском конфликте в 90-е годы на стороне боевиков. Всем вышеперечисленным лицам уже вынесены приговоры, а значит, вопрос об их экстрадиции на Украину может стать актуальным уже совсем скоро.
Для нас после истории с обменом Савченко, когда украинское руководство и СМИ на весь мир растиражировали историю своей наводчицы и по полной использовали это, важно учесть ошибки. Россия не приложила должных усилий к раскрутке политических заключённых на Украине, жёстоко преследуемых киевской властью, среди которых встречаются даже граждане России.
Точное количество политзаключённых на Украине не может назвать никто. Приводятся цифры от 150 до нескольких сотен. Сидят они в различных СИЗО — в киевской Лукьяновке, в Одессе, Николаеве, Мариуполе, Харькове, Старобельске, Краматорске, Артёмовске и Вольнянске. Среди них практически нет обвиняемых в убийствах, большинству вменяются участие в массовых беспорядках, призывы к изменению границ и конституционного строя, а также участие в террористических сообществах.
Одесский врач Владимир Грубник был задержан в прошлом году в Одессе. Ему вменяют подрыв здания местного СБУ. Задержанный приходится племянником лауреату государственной премии Украины и заслуженному деятелю науки и техники Владимиру Грубнику (старшему). Чем закончится процесс — неизвестно.
Гражданин России Евгений Мефёдов неделю назад был освобождён под домашний арест. Два года он провёл в СИЗО по обвинению в организации «массовых беспорядков» у Дома профсоюзов. Он стремился оказаться на Украине в марте 2014 года и был полон энтузиазма. Мефёдов участвовал в деятельности «Одесской Дружины», охранявшей мирные митинги и акции сторонников союза с Россией, а 2 мая пытался помочь избиваемым и сжигаемым противникам украинских националистов. Но в российских СМИ о нём практически ничего не говорили.
Журналистка Елена Глищинская, редактор канала «Бессарабия ТВ», обвиняется в призывах к нарушению территориальной целостности. Несколько месяцев назад её, беременную, посадили в тюрьму. И совсем недавно она родила ребёнка, что в тяжёлых условиях — уже подвиг, но младенца у неё отобрали. Сколько продлится процесс — непонятно, но выносимые ею нечеловеческие тяготы не могут не внушать уважения.
Известен на всю страну Спартак Головачёв, чемпион Украины по фридайвингу, которого обвиняют в попытках создания Харьковской народной республики. Кроме него, в СИЗО Харькова — 75 человек, по различным политическим мотивам преследуемым за симпатии к России и ополчению республик юго-востока. Один из них — инвалид-антифашист Олег Новиков, человек без ноги, кормивший семью из четырёх детей. Он был брошен в застенки за интернет-активность.
Вообще, отслеживание через социальные сети и прослушка телефонных разговоров стали самыми распространёнными способами вычисления спецслужбами сочувствующих Донбассу. На это брошена целая армия специалистов, денно и нощно прокручивающая группы и сообщества «ВКонтакте» и Facebook и находящая критиков власти. Против них возбуждаются дела по статьям 110 («Умышленные действия, совершённые с целью изменения границ территории или государственной границы Украины в нарушение порядка, установленного Конституцией Украины, а также публичные призывы или распространение материалов с призывами к совершению таких действий») и 109 («Действия, направленные на насильственное изменение или свержение конституционного строя»). Многие эксперты в России и Европе признают данные статьи «политическими», предусматривающими наказаниями за «мыслепреступления» и не имеющими аналогов в практике цивилизованных стран. Помимо того, значительная часть заключённых не раз через своих адвокатов передавала известия о пытках и принуждениях к даче показаний. На днях помощник генсека ООН Шимонович даже заявил о скором обнародовании доклада о массовых издевательствах и нарушениях прав в украинских тюрьмах.
Дмитрий Дуденко, Александр Горбенко, Александр Крыгин и Алла Галко в Кривом Роге в мае были осуждены на пять лет колонии за распространение газеты «Новороссия». Родственники утверждают, что ребята не были политическими активистами и не имели возможности издавать и распространять печатную продукцию. Суд это проигнорировал.
58 человек сидит в СИЗО Одессы по обвинению в ст. 258 «Террористический акт» и ст. 294 «Массовые беспорядки». Для того чтобы стать обвинённым в терроризме, достаточно оказаться членом «сообщества» лиц, которых воедино связывает следствие и подаёт как преступную группу. Так, неполитическая уголовная статья фактически становится абсолютно ангажированной и направленной против инакомыслящих.
«Янукович боялся, не знал, что так можно. Так же решили давить революционеров революционными методами, понимая, что другими методами будет очень трудно», — это слова не донбасского ополченца, а соловья Майдана и нардепа Игоря Луценко. Относительно репрессий нынешняя украинская власть оказалась жёстче, чем в эпоху бывшего президента — это видно невооружённым глазом. Даже глава представительства ЕС на Украине Ян Тамбинський подтвердил наличие политзаключённых на Украине. Что с этим делать, европейцы пока не знают. Они искреннее самих украинцев надеялись на торжество демократии и прав человека после Майдана, но оказались разочарованы действиями украинских властей. Те, в свою очередь, стараются любой ценой удержаться и потому сурово карают всех несогласных — даже журналистов и политиков.
Согласно Минским соглашениям, предусматривается обмен военнопленными между ДНР и ЛНР — с одной стороны и Украиной — с другой. Но политзаключённые не подпадают под категорию военнопленных, на них пока что не распространяются договорённости. Но это не означает, что Москве было бы целесообразнее забыть о них и продолжить диалог с Киевом как ни в чём не бывало. На Порошенко необходимо оказывать давление, только так можно от него добиться выполнения условий минского протокола.
Европа не заметила возвращения Александрова и Ерофеева в Россию, но обратила внимание на популярность освобождённой Савченко на Украине. Причина тому — громкий резонанс и поддержка всей этой истории ведущими СМИ. Так, быть может, стоит всему миру напомнить, в СИЗО какой страны прячут политзаключённых — инвалида и беременную женщину, а вместе с ними и сотни других в обход правовых норм, а иногда и закона? Благо и международным организациям это стало известно. Лучшего варианта для сценария осуществления «мягкой силы» и не найти.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
