Никита Исаев, директор «Института актуальной экономики»
— Раньше, до кризиса 2014 года, люди были убеждены в том, что доходы их будут расти и помешать этому не могут ни Пенсионный фонд, ни какие-либо другие факторы. Вот и не копили. Теперь все по-другому: россияне и хотели бы делать запасы, но не могут.
Народ нищает на глазах. Реальные располагаемые доходы падали на протяжении 5 лет подряд, в прошлом году они снизились на 0,2%, кроме того, Минэкономразвития снизило прогноз по росту реальных располагаемых доходов в 2020 году с 1,7% до 1,5%. Теперь объясним «на пальцах», что такое спад доходов на 0,2%. Для одного человека это практически незаметная сумма. Если в 2017 году получали 40 000 рублей, то в 2018 стали получать 39 920 рублей. Разница — условная пачка сока в месяц.
Вот только среднее значение — весьма коварный показатель, особенно когда в стране идут процессы усиления расслоения общества: богатые богатеют, а бедные беднеют. И бедных у нас куда больше. Кто-то увеличил свои доходы, а кто-то потерял существенно больше пачки сока в месяц. У нас 3% богатейших жителей страны, по оценке Высшей школы экономики и Института исследований и экспертизы Внешэкономбанка, владеют 89% всех финансовых активов, 92% всех срочных вкладов и 89% всех наличных сбережений. Оставшимся 97% россиян остались сущие копейки.
Так что новость о том, что 40% не имеют (и, соответственно, 60% россиян имеют) сбережений, сама по себе малоинформативна. Какие-то запасы у людей, может, и есть, вот только их объём оставляет желать лучшего. 21% россиян сбережений хватит максимум на 2 месяца выживания. И всё. То есть этих запасов может не хватить даже на то, чтобы как-то протянуть после сокращения в одной компании до того момента, как получится найти какую-то другую работу.
Сменить работу непросто, а новая волна кризиса и вовсе может стать экономической и социальной катастрофой. Вера в то, что экономический кризис в России может быть скоротечным, осталась в далёком 2009 году. Тогда нам просто очень повезло: нефть быстро вернулась к прежним значениям. Сейчас же очевидно, что быстро ничего не проходит. Да и как может кризис быстро закончиться, если власти разродились неким неполноценным подобием стратегии социально-экономического развития в виде нацпроектов только спустя 4,5 года после начала этого кризиса? Так что если США вдруг всё-таки решатся ужесточить санкции (а это вполне возможно, даже несмотря на то, что рассмотрение новых санкций постоянно откладывается с ноября прошлого года), ограничив взаимную торговлю, вложения в российский госдолг или запретив госбанкам операции в долларах, то затишье на фоне стабильной и достаточно дорогой нефти закончится. И вот тогда нас ждёт новая большая волна кризиса с сокращением рабочих мест и потерей доходов.
Но без запасов люди могут не пережить эту волну. Хорошо, если есть домик в деревне, за счет которого можно прокормиться какое-то время, и руки растут из нужного места... Но далеко не все могут похвастаться хотя бы одной составляющей этого набора. И что тогда будет? На этот вопрос очень наглядно показывают ответ Венесуэла и Судан: когда терпение людей кончается, начинаются голодные бунты, которые с разной степенью успешности перерастают в лучшем случае в государственный переворот, в худшем — в гражданскую войну. При любом раскладе ничего хорошего.
Все потуги властей продемонстрировать озабоченность этими процессами вызывают лишь нервный смех. С тем, что надо формировать отложенный спрос, никто не спорит, ради этого даже планируют ввести так называемый индивидуальный пенсионный капитал (ИПК), на который люди должны будут откладывать от 1% до 6% от своего дохода. По идее, ИПК должен стать настоящими собственными сбережениями людей. Впрочем (опять же «по идее»), и накопительная часть пенсии, которая вот уже почти 6 лет как заморожена, тоже должна быть полноправной собственностью человека. Но в одночасье её не стало. Так и с ИПК может случиться: сегодня это персональные накопления, а завтра это уже просто очередной бесперспективный побор с населения.
А ведь есть реальные вещи, которые могут позволить исправить ситуацию. Невозможно людей заставить делать сбережения на чёрный день, если у них на это нет средств. Но возможно дать людям средства для формирования накоплений, равно как и возможно снизить влияние «чёрного дня», которого все так ждут. Но для этого людям нужна работа. Последние 10 лет были абсолютно провальными в плане создания новых рабочих мест: по данным Росстата, в стране появилось дополнительно 1,4 млн рабочих мест. Для сравнения: в США за тот же период только в несельскохозяйственном секторе стало на 13,7 млн рабочих мест больше. Разница почти десятикратная! И к тому же при росте рабочих мест на 1,4 млн население России выросло примерно на 5 млн человек. Легче найти работу не стало.
Рекордный отток иностранных инвестиций на 6 млрд долларов в прошлом году (а значит, и сокращение рабочих мест) можно объяснить массой причин, ставя на первое место зарубежные санкции. Но власти сами тормозят развитие: бизнесу препятствуют различные административные барьеры, масса проверок, неуверенность в завтрашнем дне. Бизнес в России в любой момент может стать либо чьим-то чужим, либо незаконным, либо стать жертвой, по которой пройдется катком госкомпания. Так что мы сами мешаем появлению необходимых рабочих мест. Поэтому никакие накопления «в добровольно-принудительном порядке» ситуацию не спасут. А при таком раскладе расти уж точно будут не накопления, а долги.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
