По опросу одного из банков, 24% жителей крупных городов России постоянно чувствуют стресс из-за отсутствия денег, и ещё на 55% он давит периодически.
Почему денежная зависимость в нашей стране так велика? «АиФ» поговорил об этом с директором Института социоэкономики Московского финансово-юридического университета (МФЮА) Александром Бузгалиным.
Высшая ценность капитализма
Алексей Макурин, «АиФ»: За чертой бедности, по официальным расчётам, сегодня 12% населения России. Но доля страдающих из-за отсутствия денег выше в несколько раз. Почему?
Александр Бузгалин: Потому что такие опросы отражают не уровень доходов людей, а то, что им ценно. Говоря о стрессах, люди в закамуфлированной форме говорят о своей зависимости от денег. И если эта зависимость в той или иной степени достигает 79%, значит, ей подвержены все — и нищие, и представители среднего класса, и состоятельные бизнесмены. Только одни испытывают стресс из-за того, что лекарства дорожают быстрее, чем растут пенсии, вторые — из-за работы без выходных, а третьи — из-за потери одного из ста миллиона долларов и невозможности купить новый «Роллс-Ройс».
— Все причины волнений на финансовой почве у нас сходятся воедино?
— Да. Мы живём в стране олигархического бюрократического капитализма, находящегося по уровню развития на полупериферии мировой экономики — между лидерами и аутсайдерами. Это означает, что у нас есть космос и наука, но бедность у нас выше, чем принято по стандартам развитых стран. Половине семей денег хватает лишь на самое необходимое — еду, одежду, свет и тепло. Это усиливает зависимость от денег как источника выживания.
Манера наших нуворишей мериться яхтами уже вошла в анекдоты. Но счастья нет и у них. Размеры состояний сильно колеблются вместе с мировыми ценами и валютным курсом рубля. В России к тому же любой миллиардер может «обеднеть» до уровня миллионера или попасть в тюрьму, войдя в конфликт с властью. Всё это ввергает богатых людей даже в более сильные стрессы, чем обычных граждан с зарплатой в общественном секторе.
Трагедия нашего сегодняшнего состояния в том, что Россия после трагедии социалистического проекта оказалась в пространстве полупериферийного неолиберального капитализма, где деньги — главная детерминанта и высшая ценность, которой привержено подавляющее большинство.
Главное и второстепенное
— В позднем СССР шутили: «Не в деньгах счастье, а в их количестве». И стрессы в очередях выматывали ещё как.
— Конечно, советские граждане страдали от дефицита и хотели получать зарплату побольше. Но это было не главным. Для очень многих идеалом было уважение товарищей и интересная, нужная работа. Миллионы людей в первую очередь хотели быть физиками, полярниками, геологами — заниматься открытиями, а не гнаться за деньгами. Жизнь в СССР была явно лучше, чем в Индии, и явно хуже, чем в Финляндии. Но если сравнивать, скажем, с Италией, чей ВВП был с нашим сопоставим, то советская семья получала больше гарантированных благ и спокойствия, чем итальянская. Роль денег была тогда в нашей стране ниже, чем в рыночных странах и в нынешней России. Поэтому жилось счастливее, ярче, более творчески.
— Но в капиталистической Финляндии жизнь по-прежнему спокойнее и благополучнее. Почему?
— В странах, где утвердился социал-демократический вариант капитализма, сильны левые партии и профсоюзы, которые добиваются реального соблюдения социальных гарантий, продекларированных государством. И там положение человека чуть меньше зависит от рынка и денег. Там граждане имеют стабильную 36-часовую неделю и такую зарплату, которая не заставляет бегать по двум-трём работам. Финны или австрийцы тоже не ангелы, тоже подвержены товарно-денежному фетишизму. Но общество гарантирует им социальный минимум, позволяющий не думать о выживании. Высвободившуюся энергию они направляют на развитие, на борьбу за свои права, участие в местном самоуправлении, экологических и благотворительных организациях.
А в России только 10% населения получают больше 100 тыс. руб. И даже если ты принадлежишь к этим 10%, деньги стоят таких усилий, что на общественную активность времени не остаётся и о самореализации лучше не думать. Если же ты не зарабатываешь даже на прожиточный минимум, то это вообще тупик.
Тормоз для прогресса
— Психологи утверждают: краткосрочные стрессы мобилизуют. Может быть, для 55% граждан, напрягающихся по поводу денег эпизодически, это неплохо?
— Рыночная мотивация — безусловно, двигатель предпринимательской и трудовой активности, но ориентированной на частный интерес, а не на общественное развитие. «Невидимая рука рынка» сегодня всё чаще указывает в сторону не созидательных проектов, а спекуляций. Методами классического капитализма XIX в. теперь много и быстро не заработаешь. Человек, испытавший стресс из-за денег, сегодня станет скорее спекулировать на финансовом рынке, чем создавать новую версию электродвигателя. Самые прибыльные проекты, вызванные жаждой денег, сегодня лежат в сфере посредничества, и общество от этого скорее проигрывает.
— Почему? Чем плохо, когда становится больше богатых?
— Во-первых, богатые становятся богаче за счёт того, что бедные беднеют. Во-вторых, есть разница в методах, которыми создаются богатства. За последние 30 лет финансиализация пропитала все поры жизни. Спекулятивный капитал господствует над производством. Университеты превращаются в корпорации, капитализирующие мозги учёных. Так называемую «финансовую грамотность» преподают чуть ли не с детского сада. Что мы получаем? Идёт торможение технологического прогресса и реального сектора экономики. Ресурсы направляются преимущественно в сферу информационных технологий, которые используются для посредничества и игр больше, чем для прогресса человека и технологий. Одна моя студентка сказала об этом: «Раньше с помощью компьютера, который был в десятки раз слабее моего смартфона, человек вышел в космос. А сейчас мы с помощью сверхмощной техники передаём смайлики».
Самые счастливые
— Отцы научного коммунизма предлагали вообще отменить деньги. Станут люди тогда счастливее?
— Счастье — понятие относительное. При феодализме крестьянин был счастлив, если раз в неделю у него в супе было мясо. Сейчас счастье — это когда есть хорошая квартира, дача, две машины в семье и отдых за рубежом. Коммунизм — это общество, в котором потребностью человека станут не шмотки, а труд, интересный, уважаемый, творческий. Но при коммунизме будут свои противоречия: будут «солисты» и будет «кордебалет», будут люди, обладающие большими и меньшими возможностями для самореализации.
— Есть уже сейчас такие, кто не зависит от денег?
— Совсем уйти от этой зависимости в условиях капитализма нереально. Но я лично знаком с сотнями близких мне по духу людей, живущих на 30–50 тыс. руб. в Москве, на 20–40 тыс. руб. в провинции и не стремящихся зарабатывать больше. Это молодые учёные, которые занимаются наукой вопреки тому, что науку стремятся подчинить рынку и бюрократии, это учителя, которые увлечённо работают на периферии за копейки и не хотят уходить в бизнес. Подавляющее большинство социальных активистов, активистов левых партий и местного самоуправления — люди с небольшими доходами. И для них стрессом становится то, что тормозятся их предложения, а не то, что нет возможности купить какой-нибудь бренд.
Каждый хочет, чтобы в доме было красиво и уютно. Каждый хочет достаточно зарабатывать. И каждый мечтает о самореализации. Вопрос — в какой пропорции сочетаются эти желания. По моим наблюдениям, самые счастливые в России люди сегодня — это те, кто живёт на среднестатистическую зарплату, но при этом не сложил руки и ориентирован на интересную работу, на заботу не только о ближних, но и о «дальних» — о стране, науке, культуре, образовании.
