На обломках былого величия. Как нам выиграть в гонке технологий?

От советских времён нам остались в наследство тысячи предприятий. Но как мы ими распорядились?

«Превратить Россию в лидера мировой экономики», «совершить прорыв», «добиться устойчивого роста», «открыть десятки тысяч высокотехнологичных рабочих мест» – Эти лозунги звучат с высоких трибун уже не первый год. Но реализация их всё никак не начнётся. Что этому мешает? Ведь заводов и фабрик в стране тысячи!

Запустить производство – подвиг!

Писатель, журналист Лидия Сычёва:
Новосибирск — город таинственный. Третий по величине в России, он редко появляется в федеральных новостях. Как живут здесь люди сегодня?

Герои наших дней

«От промышленной мощи времён Советского Союза осталось процентов 20, не больше», – говорит мой собеседник инженер Центрального автомобильного ремонтного завода № 15. Предприятие в основном работает на оборонку. На его производственных площадях есть ещё один небольшой завод абсолютно мирного назначения – «Агропромспецдеталь». Здесь выпускают зерно­очистительные комплексы нового поколения.

Конструктор предприятия показывает нам «фокус»: ставит ребром монету на основание работающей зерноочистительной машины. Монета стоит не шелохнувшись, хотя включён форсированный режим. Значит, агрегат сделан с умом, сбалансирован, в нём нет лишней тряски, что хорошо для зерна и для человека.

Между прочим, конструкторские идеи этой и других зерноочистительных машин родом из далёкого советского прошлого. И те давние советские разработки до сих пор не превзойдены молодыми инженерами.

Но придумать хорошую машину мало, надо воплотить её в металле, выпустить на рынок, продать. В общем, наладить дело. Спрашиваю у гендиректора «Агропромспецдетали» Сергея Чернышова:

– Сколько времени у вас ушло от запуска завода до выхода первой продукции на рынок?

– Полгода.

– Да вы Илон Маск Новосибирска!

Запустить машиностроительное производство в современной России, да ещё на отечественных разработках, – подвиг. Это ж не носками китайскими торговать! Высококлассные инженеры, конструкторы, организаторы производства – настоящие герои наших дней. В неимоверно трудных условиях, фактически двигаясь против генеральной линии госуправления, они добиваются результата.

Строить из себя. Что кроме Крымского моста создано в современной России? Подробнее

Сколько стоит инженер

Сколько таких заводов, как «Агропромспецдеталь», в Новосибирске? Полагаем, немного. Иначе жизнь в России была бы другой. Ну а пока беглая экскурсия ещё по одному предприятию – Новосибирскому патронному заводу.

Вот этапы большого пути: октябрь 1941 г. – эвакуация патронного завода из Подольска в Новосибирск, налаживание производства. Октябрь 1991 г. – Министерство оборонной промышленности СССР передаёт имущество завода в аренду трудовому коллективу. Приватизация. 2015 г. – открытие частного индустриального парка «Новосиб». На его территории работают патронный завод и другие небольшие производства.

У патронного завода из-за санкций были большие проблемы, из-за стагнации промышленности в России и весьма унылого инвестклимата другие производства в индустриальном парке тоже не расцветают. Плюс низкий спрос населения: у народа элементарно нет денег.

Смотрим вакансии по Новосибирску. АО «Новосибирский патронный завод». Станочник широкого профиля – зарплата 23–26 тыс. руб., инженер-технолог – 25 тыс. руб., экономист на производстве – 25 тыс. руб.

Конечно, можно назвать бывшие промышленные площадки технопарком или «мечтой инноватора», но суть от этого не изменится. В России деиндустриализация, и для таких промышленно развитых городов, как Новосибирск, это ежедневная трагедия.

Давно выставлен на продажу «Сибсельмаш» – ещё один гигант оборонки. Судьба этого предприятия ещё ждёт своего Шекспира. Потому что рассчитывать на другие жанры – уголовные дела, например – не приходится. За измену Родине не наказаны те, кто входил в высшее руководство страны, кто принимал преступные решения, в логике и далеко идущих последствиях которых мы живём до сих пор. То, что не удалось сделать Гитлеру в ­1941-м – разгромить советскую промышленность, – вполне получилось у «своих чужих»!

Мы, рождённые в 60-е, сразу были брошены под каток экономических репрессий, так называемой «шоковой терапии». Она привела к несправедливому обогащению высокопоставленных комсомольцев и партийцев, к обнищанию народа, к разгулу криминалитета. Россия стала сырьевым придатком развитых стран, о чём свидетельствует не только структура экспорта-импорта, но и диктатура банковского сектора, паразитирование бюрократии, деградация этики, эстетики и физического здоровья народа.

Так и живём! Просвета пока не видно.

Made in Russia. Чем может торговать РФ кроме сырья, зерна, водки и оружия? Подробнее

Надо как в США?

В конференц-зале гостиницы «Хилтон» людно – народ стоит в проходах. Это в Новосибирске проходит выездное заседание Совета Торгово-промышленной палаты по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России. Тема заседания – «Новый курс. Сильная промышленность. Сибирский взгляд. К успешным национальным проектам – через реальный сектор». То, что с 1985 г. производство металло­режущих станков в Новосибирске сократилось на 95,9%, производство готового проката чёрных металлов упало на 91%, число предприятий обрабатывающей промышленности «ужалось» на 24%, для собравшихся не открытие. А вот что делать?

С компетенциями кадров, особенно в области госуправления, у нас явные проблемы. Характерный пример привёл гендиректор Агентства инвестиционного развития Новосибир­ской обл. Александр Зырянов:

– Я однажды разговаривал с иностранцем. У нас он покупал лес, вывозил его за рубеж. И вот гражданин иностранного государства говорит мне: «Я не понимаю, почему в России не ввести такие элементарные меры, как, например, сокращение на 10% каждый год квот на вывоз круглого леса. За 10 лет всё производство было бы перенесено в страну. Здесь бы производились мебель, бумага, другие вещи из древесины».

Вот такие парадоксы: наши высокопоставленные двупаспортные чиновники меньше размышляют о национальных интересах России, чем иностранный бизнесмен!

Ещё один пример на тему «ресурсного проклятия» привёл депутат Заксобрания Красноярского края Иван Серебряков:

– Приезжают к нам представители японской компании «Ямаха». В Китае они покупают резонансную древесину, из которой делают музыкальные инструменты. Китайцы им продают красноярскую ель, вы не поверите, – 1500 евро за куб! А мы здесь отпускаем по 5000 руб.! Вот и весь подход. Зато стоимость киловатт-часа в Красноярском крае для предприятий составляет порядка 8 руб. Индекс промпроизводства в крае только за 2019 г. упал на 7 пунктов. Говорим о пеллетах (топливные гранулы из опилок и других отходов. – Ред.), но при такой стоимости электроэнергии, при этой налоговой политике никто их выпускать не будет. Хотя тех самых опилок  в избытке.

«Успокоил» Серебрякова выступающий из Республики Алтай: «У нас цена электроэнергии – 18 руб. Чубайсовскую политику надо ликвидировать! Это он установил в России такой порядок, чтобы всю промышленность убить. Надо как в США: цена на электроэнергию должна быть везде примерно одинаковой, чтобы сохранить конкурентоспособность».

Расчёты специалистов ТПП показывают: при разумных подходах экономика области могла бы расти на 10% в год. Как, впрочем, и экономика всей России. Но для этого нужны слаженный труд миллионов, справедливые налоги, доступные и дешёвые кредиты, протекционизм, а не политика в стиле «заходи к нам поскорей, выноси последнее».

Пора действовать из прин­ципа целесообразности. А он таков: только созидательный, высокотехнологичный труд с достойным вознаграждением даст возможность сохранения и развития страны. Всё остальное – углеводороды, трубопроводы, атомное оружие, дружба с «партнёрами» – увы, не гарантия.

Да на тебе пахать надо! Почему сельхозтехнику стало выгодно делать в России Подробнее

Смогли встать на крыло

В советские годы на заводах и фабриках Иркутска трудился каждый третий иркутянин.

В 1985 г. в городе действовало 70 промышленных предприятий. Благодаря им росли целые микрорайоны, строились детсады, кинотеатры, клубы, стадионы. Как и везде по стране, развал промышленности здесь начался в 90-е гг. Предприятия разорялись, разворовывались и продавались, а на их месте открывались рынки и торговые комплексы.

К примеру, на заводе тяжёлого машиностроения им. Куйбышева работали 8000 человек. В год здесь выпускали 30 тыс. т продукции – оборудование для золотодобывающей и горно-обогатительной промышленности, чёрной и цветной металлургии. А теперь это крупнейший хозяйственный рынок в городе. На заводе карданных валов изготавливали детали для автомобилей ЗИЛ, самосвалов, автобусов, клапаны для тракторных прицепов и даже прищепки и пластмассовые крышки. Сейчас на его месте отгрохали новый торговый центр.

Ещё одна былая гордость города – завод «Эталон», выпускавший высокоточные приборы (влагометры, которые использовались на подводных лодках и космических кораблях), ныне превратился в салон мебели.

В перечень стратегических предприятий ОПК страны входил и Иркутский релейный завод, который специализировался на выпуске реле, пере­ключателей, соединителей. Теперь помещения предприятия переоборудовали в апартаменты. А продукция Иркутской слюдяной фабрики успешно шла на экспорт.

Страшно подумать, но сейчас от всех перечисленных предприятий не осталось и следа. А ведь это только заводы областного центра. Да и в целом по региону картина нерадужная. В городах и посёлках Приангарья прекратили существование многие промышленные гиганты. Некоторые из них помимо армии безработных оставили после себя опасное наследство в виде тонн химических отходов – речь о Байкальском целлюлозно-бумажном комбинате и Усолье­химпроме. Как «зачистить» их промплощадки, теперь думают уже на федеральном уровне.

На чём держится промышленность региона сейчас? В лидерах – пищевая промышленность, также кормят население лесная отрасль, энергетика, несколько алюминиевых заводов. Кроме того, одно из ведущих мест занимают компании, добывающие полезные ископаемые: нефть, золото, уголь. Словом, сидим на «сырьевой» игле.

Из сохранившихся с советских времён гигантов, пожалуй, можно назвать Иркутский авиа­ционный завод. Предприятие сумело стать одним из самых современных и высокопроизводительных в самолётостроительной отрасли России. Завод успешно выполняет контракты на поставку авиационной техники по государственному оборонному заказу, а также иност­ранным партнёрам. Именно на Иркутском авиазаводе сейчас собирают новый российский пассажирский самолёт МС-21. Первые коммерческие поставки авиалайнера начнутся в 2021 г. российским, а также ближнезарубежным авиакомпаниям.

«Витамины роста» для заводов. Что ускорит возрождение нашей промышленности? Подробнее

В поисках лучшей доли

В Тверской обл. многие предприятия были и остаются градо­образующими.

ОАО «Каменская бумажно-картонная фабрика» позволяет нормально существовать 1000 из 9000 жителей г. Кувшиново. Предприятие было основано ещё в 1829 г., успешно работало в советское время. «Но в 90-е годы крупнейшее предприятие Кувшиново с трудом удалось сохранить, – говорит первый замглавы администрации Кувшиновского района Михаил Аваев. – Да и позже она испытывала большие трудности, что ставило под угрозу благополучие всего райцентра. В 2013 г. инвесторы установили на фабрике новую бумагоделательную машину, вложив более 4,5 млрд руб. Кредит нужно было отдавать, и мы поняли, что Кувшиново должно получить статус моногорода, ведь это даёт экономические преференции. Нам это удалось. Сегодня предприятие поставляет продукцию в два десятка стран».

Спировский стекольный завод «Индустрия», основанный ещё в 1886 г., раньше был крупнейшим предприятием Спировского района. Он обеспечивал работой каждого десятого трудоспособного жителя. Предприятие признали банкротом в 1999 г., но тогда производство удалось восстановить. В 2011 г. «Индустрия» вошла в состав группы компаний «Орехово-Зуевская стекольная компания». Новые владельцы сообщили, что завод ждут 400  млн руб. инвестиций, а объём производства вырастет на треть. Дела сначала шли неплохо, было много заказов. Но осенью 2013 г. на предприятии сломалась основная печь. И это фактически разорило завод. «Сот­ни стекольщиков стали искать заработок за пределами района, – говорит глава Спировского района Дмитрий Михайлов. – Кто-то теперь работает вахтовым методом в Москве и Петербурге, кто­-то остался в районе. Сейчас завод законсервирован и ждёт своего инвестора. Для бизнеса это готовый рабочий проект, а для нас 400 потенциальных рабочих мест».

Стекольный завод «Востек» в пос. Великооктябрьский был одним из ведущих производителей стекла в России. На нём трудилось больше 1000 человек, треть населения посёлка. Он обанкротился в 2010 г., и это стало социальной катастрофой. В 2009 г. в посёлке жили 3200 человек, в ­2014-м – около 2500, сейчас – порядка 1900. Люди разъехались в поисках лучшей доли.

Чем гордиться танкограду?

Судьбу крупнейших предприятий Челябинской обл. безоблачной назвать трудно.

Часовой завод «Молния», некогда успешное предприятие в самом центре Челябинска, больше 10 лет назад был вынужден продать значительную часть своих площадей. Теперь на месте цехов расположен торгово-развлекательный комплекс. Завод ютится по соседству в оставшемся помещении.

В советское время помимо высокоточных приборов для армии завод делал гражданские часы и даже экспортировал продукцию в США, Францию и др. страны. В 2007-м «Молния» пере­шла только на оборонку, но пять лет назад производство часов возобновилось.

– Российские механические часы сейчас очень ценятся за рубежом. Например, на Тайване даже возникла мода на «Молнию». В советские времена на заводе работали 4500 человек и гнали на конвейере миллионы механизмов в год, а сейчас 140 сотрудников делают эксклюзив, – говорит замгендиректора часового завода «Молния» Александр Волощенко.

Челябинский тракторный завод можно назвать одним из символов города. Ещё в конце 1930-х он был в передовиках – мог выпускать по 100 тракторов «Сталинец» в сутки. А в войну стал одним из главных оборонных предприятий страны. Причём основной рабочей силой были женщины и дети. Город даже получил неофициальное название Танко­град. После войны завод ставил мирные рекорды. В 1990-м детище ЧТЗ попало в Книгу рекордов Гиннесса – бульдозер-рыхлитель Т-800 признали самым большим и производительным в мире. Но с развалом СССР начались сокращения, реорганизация, банкротство. А после – новая жизнь.

Последние 10 лет директора Челябинского тракторного меняются как перчатки. Предприятие едва ли не каждый год подаёт уведомления о сокращениях и часто переходит на четырёхдневку. Новых моделей у ЧТЗ почти нет, а старые с трудом конкурируют с китайской техникой. Спасают два фактора. Во-первых, у завода есть небольшой оборонный заказ. Во-вторых, он является структурой госкорпорации «Ростех», которая не даёт ЧТЗ окончательно развалиться.

Судя по вакансиям в интернете, предприятие постоянно ищет сотрудников. Причина проста: при средней зарплате в Челябинске в 33 тыс. руб. ЧТЗ предлагает работу за 15–20 тыс.

Иная ситуация у другой легенды СССР из Челябинской обл. – Магнитогорского металлургического комбината, едва ли не главного налогоплательщика региона. На предприятии, где в годы войны выпускали сталь для брони, часто бывает Владимир Путин. А председателя совета директоров Виктора Рашникова называют одним из богатейших людей России.

Даёшь «Россия-центризм»!

Как повернуть экономическую политику лицом к отечественному производителю?

Константин Бабкин, президент ассоциации «Росспецмаш»:

В 90-е годы Россия широко открыла свой рынок для других стран и стала частью глобальной экономики. Прилавки наполнились товарами, мы узнали о многочисленных сортах сыра и колбасы, пересели на иномарки. Но в глобальных производственных цепочках наши заводы в лучшем случае вторые, а чаще третьи и пятые. Поэтому пора сместить взгляд нашего общества с геоцентризма на «Россия-центризм». 

В экономике это означает изменения в трёх сферах – налоговой, денежно-кредитной и внешнеторговой. Правила, установленные в них сейчас, больше играют на руку иност­ранным корпорациям, которые наполняют наши рынки своими товарами. В том числе и поэтому заниматься производством в России сегодня менее выгодно, чем за её пределами (см. инфографику).

Очень дороги многие ресурсы, которые нужны производству. Из-за высокого акциза бензин у нас почти в 2 раза дороже, чем в Казахстане. Не пора ли и России обнулить или до минимума снизить налоги, включённые в стоимость энерго­ресурсов? Вот первый рычаг, с помощью которого можно изменить ситуацию в промышленности. А строительство дорог, которое ведётся сегодня за счёт топливного акциза, лучше финансировать напрямую из федерального бюджета. В нём уже скопилось столько денег, что государство за год не успевает их переварить.

Чтобы стимулировать инвестиции, важно освободить от налогообложения ту часть прибыли, которую предприятия вкладывают в своё развитие. Эта льгота действовала при правительстве Евгения Примакова, и нужно срочно её возвращать.

Ключевая ставка Банка России должна быть максимум 1,5% годовых – к этому тоже нужно идти. Тогда кредиты будут стоить бизнесу 3–4%, а не 10–12%, как нынче. И надо прекратить уничтожение малых и средних банков. ЦБ РФ постоянно ужесточает к ним требования, отзывая лицензии. Но не может нормально развиваться экономика, которую финансируют только крупные банки-монополисты! Со средним бизнесом, составляющим основу диверсифицированной промышленности, лучше смогут работать такие же средние кредитные организации.

И наконец, внешнеторговая политика должна быть нацелена не на соблюдение правил ВТО, а на защиту интересов российского производителя. Да, введены ограничения на импорт в Россию ряда товаров. Но это решение стало реакцией на антироссийские санкции. Долгосрочной стратегии по созданию комфортных условий для тех, кто производит в России, по-преж­нему нет.

В то же время в отраслях, где правительство отошло от политики, сформулированной ещё в гайдаровские времена, ситуация резко меняется. Живой пример – сельскохозяй­ственное машиностроение, за последние 5 лет выросшее в 3 раза. Спрос на новые машины повысился сразу, как только началось импортозамещение в продовольственной области. А расширить производство правительство помогло заводам с помощью бюджетных субсидий.

В России тысячи производст­венных предприятий, которые экономят каждую копейку на инвестициях и на зарплатах. Тем не менее они смогли выжить в тех нечеловеческих условиях, в которых не по своей воле оказались 30 лет назад. Они по-прежнему выпускают машины, приборы и вещи, которые востребованы не только в России. Они умеют и хотят работать. И если им помочь, они быстро станут успешными.