В мероприятии также участвовали главный исполнительный директор ВР Роберт Дадли, Министр финансов Катара Али Шариф Аль-Эмади и глава Инвестиционного фонда Катара (QIA) — Мансур Ибрагим Аль-Махмуд, генеральный директор Baker Hughes Лоренцо Симонелли, Glencore — Айван Глазенберг, глава CNPC Ван Илинь, ExxonMobil Global Projects Company — Нил Даффин, Equinor — Эльдар Сетр, Trafigura — Джереми Вейер, Vitol — Рассел Харди, Gunvor — Торбьёрн Торнквист, министр энергетики России Александр Новак, представительная венесуэльская делегация, министры нефти Анголы и Ирака, послы Португалии, Индии, Мозамбика, Катара и Венесуэлы, руководители российских регионов.
Повестка дня
Дискуссию в рамках форума в этом году посвятили повестке устойчивого развития, причем интересно то, что сейчас для него непростое время. По словам Игоря Сечина, участники рынка энергетики должны ответить сейчас на вопрос «Прошли мы или нет точку невозврата?». Рыночные принципы работы и взаимовыгодный диалог отходят на второй план, и ключевую роль играет стратегия регуляторного давления и односторонних санкций. «Энергетика как глобальная отрасль, играющая бюджетообразующую роль во многих странах, стала первой заложницей односторонней политической повестки, и налицо признаки расползания этой болезни на другие отрасли. Единственный глобальный регулятор не только не беспристрастен, но и очевидным образом обслуживает исключительно локальные интересы. Поэтому, перефразируя небезызвестный лозунг Президента Трампа («Make America great again!»), я хотел бы обратиться с призывом к участникам сессии сделать лейтмотивом сегодняшнего обсуждения и, может быть, даже нашей общей последующей работы, лозунг «Давайте вернем рынку его былое величие», — заявил глава «Роснефти».
Изменения в геополитике имеют непосредственное влияние на энергетические рынки, уверен президент «Роснефти». И главная тревога исходит от США. «Мы видим, что её действия направлены на переформатирование мирового экономического и политического пространства, на слом формировавшихся десятилетиями рыночных взаимосвязей и договоренностей, на устранение правил конкуренции. Под огонь санкций и торговых ограничений попадают не только так называемые «страны изгои», но и традиционные партнеры, то есть те, кто считается союзниками Америки. В чем причины такой политики? Думаю, они связаны с осознанием принципиального ослабления роли и возможностей Соединенных Штатов Америки в мировой экономике и политике», — заявил он.
В 2000 году США превосходила тот же Китай по объему ВВП практически в 3 раза. Однако сейчас именно Китай обошел Америку по объему ВВП по паритету покупательской способности почти на четверть. А к 2050 году превосходство экономики Китая над американской вырастет вдвое. «В этих условиях США стремятся не только ускорить свое собственное экономическое развитие, но и затормозить количественный и качественный рост основных конкурентов, что всё больше ведет к потере Америкой морального лидерства, так как исторически эта страна была одним из основных идеологов открытого рынка и конкуренции. Именно подавление конкурентов стало доминантой экономической и внешней политики США, а использование силовых методов решения проблем превратилось в особый американский стиль ведения дел, или же, цитируя недавнее высказывание заместителя министра иностранных дел Китая, господина Чжан Ханьхуэя, в стиль «обнаженного экономического терроризма и шовинизма», — отметил Сечин.
Ключевой вызов
Как отметил Игорь Сечин, ключевым вызовом «глобальной энергетической трансформации», на фоне которого должно быть ускоренное развитие высокоэффективных энергосберегающих технологий и их адаптация под быстро меняющиеся потребности рынка, остается геополитическая нестабильность. Она нередко усиливает риски добывающих стран. Именно поэтому, уверен глава «Роснефти» нужно сфокусироваться на вопросах преодоления внешних угроз, снижения волатильности и роста устойчивости мирового энергетического сообщества.
Так, за последние 25 лет рост мировой экономики отметился в пределах 3,5% в год. Также ожидается продолжение довольно высоких темпов роста. И именно это является основным фактором энергопотребления. Второй важный фактор — энергоемкость. При складывающемся сейчас уровне цен в 60-70 долларов за баррель нефти и с учетом изменения структуры ВВП за счет опережающего роста технологического сектора скорость снижения энергоемкости мирового ВВП в обозримой перспективе вряд ли превысит 1,5-2,0% в год. «С учетом этого мы полагаем, и ведущие отраслевые аналитики с этим согласны, что спрос на энергоресурсы до 2040 года будет расти с темпами около 1,5-2,0% в год», — заметил Сечин.
Конечно же, в структуре спроса будут изменения, которые окажутся связанными с внедрением энергосберегающих технологий и обязательств по снижению выбросов. Но в целом динамика положительная.
Газовые нюансы
«Природный газ, в отличие от альтернативной генерации, может обеспечить стабильное производство электроэнергии. Более того, природный газ является перспективным топливом для большегрузного автомобильного транспорта, морских судов. Мы прогнозируем увеличение спроса на газ со стороны транспортного сектора в 5 раз к 2040 году. Поэтому спрос на газ будет расти самыми быстрыми темпами среди ископаемых топлив (на уровне порядка 2% в год), что приведет к росту его доли в энергобалансе с 22% до 25% к 2040 году», — сказал Игорь Сечин.
Также будет расти, как считает он, спрос на нефть — прогнозируется около 1% в год. К 2040 году потребление нефти в мире увеличится на 20 млн баррелей в сутки. Это объясняется и повышением уровня жизни в развивающихся странах, которое влечет за собой массовое распространение в них легкового транспорта. Также нефть потребуется и нефтехимии. «В результате, хотя доля нефти в мировом энергетическом балансе снизится с 32% сейчас до 28% в 2040 году, ее потребление будет расти в абсолютных цифрах, а роль нефтяной отрасли как основы современной энергетики не изменится. Рост спроса на нефть неизбежен», — заявил Сечин.
Популярные сценарии
Речь в докладе шла и о популярных сегодня низкоуглеродных источниках. «Важнейшей составляющей «зеленых» сценариев является тема опережающего роста использования возобновляемых источников энергии. Но эти сценарии невозможно обосновать ни наблюдаемыми тенденциями динамики энергоемкости, ни доступными технологическими изменениями, ни структурными сдвигами в мировой экономике», — отметил Сечин.
Показательным примером того, что знаковые проекты в области «новой энергетики» имеют как минимум туманные коммерческие перспективы, являются электромобили.
При этом главным фактором изменений на мировых рынках называется объем добычи нефти в США. Именно от этого зависит предложение жидких углеводородов в мире, баланс спроса и предложения, цены на нефть, а также цены на все прочие энергоресурсы. «Бесспорным фактом, реалией сегодняшней жизни является то, что энергетику как политическое оружие масштабно используют США. Ввод санкций или даже угроза их применения разрушительно влияют на рыночную экосистему мировой энергетики. Американский «золотой век» для всех остальных участников рынка может оказаться веком энергетического колониализма. Должны ли потребители энергии в мире становиться заложниками безостановочной предвыборной кампании в США?», — сказал Сечин.
Как он заметил, США для своей политики давления выбирают те страны, бюджеты которых формируются за счет доходов от экспорта энергоресурсов. В дополнение к санкциям такие страны оказываются отрезанными еще и от МВФ.
Поведение США на мировом энергорынке он связывает с ростом добычи нефти в штате Техас, где расположена основная часть Пермского бассейна и бассейна Игл-Форд. Добыча здесь уже достигла 5 млн баррелей в сутки, превысив суммарную добычу Ирана, Венесуэлы и Ливии.
Усиление давления США на мировой рынок нефти было бы невозможно без изменения статуса США, которые впервые за долгое время стали экспортером нефти. Как рассказал Сечин, с момента снятия в конце 2015 года запрета на экспорт, действовавшего на протяжении 40 лет, США крайне быстрыми темпами наращивают экспорт нефти: по сравнению с 2015 годом он вырос в 6 раз и уже достиг 2,7 млн барр./сут, что сопоставимо с добычей таких стран, как Бразилия (2,7 млн барр./сут), Кувейт (2,7), ОАЭ (3,1). Расширяется и география поставок. Если раньше американскую нефть приобретали лишь ближайшие соседи США, то сейчас количество импортеров превысило 40 стран. «Активное строительство трубопроводной и портовой экспортной инфраструктуры позволит уже в ближайшие годы не только практически удвоить объемы экспорта нефти из США до 5 млн баррелей в сутки, но и создать «запас» под дальнейший рост добычи. Уже в 2020 году США станут чистым экспортером нефти, а в 2024 году мощности по экспорту нефти и нефтепродуктов из США могут составить 9 млн баррелей в сутки», — рассказал Игорь Сечин.
Российские вопросы
В России отмечаются разнонаправленные тенденции, сказал Сечин, — российский регулятор балансирует между задачами наполнения бюджета и стимулирования экономического роста с одновременным поиском решения социальных проблем за счет рынка. «Хотелось бы выразить надежду на возврат к рыночным формам регулирования и принципам ценообразования с целью устранения дисбалансов на рынке», — заметил он.
Как отметил Игорь Сечин, Россию можно назвать одним из самых надежных участников мирового энергетического рынка. Россия, наряду с США и Саудовской Аравией, входит в тройку мировых лидеров по добыче нефти. И именно у РФ — лучший в мире портфель новых проектов, которые имеют определенные перспективы. Запуск многих из них планируется в ближайшие 2-3 года. Эксперты же отмечают, что новые месторождения прибавят еще около 1 млн баррелей в сутки, и все это уже к 2022 году.
«Мы во многом согласны с оценками аналитиков по поводу потенциала новых российских проектов. Новые российские проекты имеют наилучший потенциал в мировой отрасли и по масштабу ресурсной базы, и по качеству нефти, и по показателям себестоимости. В то же время я вынужден констатировать, что несмотря на то, что эти оценки корректны, наши уважаемые коллеги-аналитики далеко не всё знают о перспективах российской Арктики, которая является стратегическим для нас регионом развития», — заявил Сечин.
Одним из перспективных направлений называют Арктику. Ресурсный потенциал ее составляет 20 млрд тонн нефти. «Эта оценка включает в себя как проекты в Карском море, где с учетом предстоящего бурения мы, я думаю, превысим запасы в 15 млрд тонн, так и на севере Красноярского края, где нас ждут великие открытия и масштабные проекты, которые окажут серьёзное влияние на мировую нефтяную отрасль», — сказал Сечин.
Компания также завершает работу с Минфином РФ по созданию инвестиционных стимулов для крупных проектов как в Западной Сибири, так и в новых стратегических регионах, которые обеспечат перспективную добычу и укрепят позиции страны на мировых рынках на ближайшие десятилетия. «В текущей непростой ситуации как никогда важно противопоставить нерыночным инструментам эффективную кооперацию и взаимовыгодное сотрудничество, — подчеркнул Игорь Сечин. — Не исключу также, что облик мировой отрасли может измениться — с возможным выбытием из отрасли тех компаний, которые вышеперечисленными характеристиками не обладают. Для «Роснефти», я уверен, «все, что нас не убивает, делает нас сильнее», поэтому в ходе нашего обсуждения я прошу не забывать о том большом пути, который прошли лидеры отрасли, несмотря на тактические вызовы, геополитическую и ценовую волатильность. По-настоящему «Золотая эра» может быть действительно «золотой» только для всех участников рынка», — подытожил глава «Роснефти».
