О борьбе с кризисом
Наталья: — Как Вы относитесь к тем антикризисным мерам, которые были приняты правительством, считаете ли Вы их достаточными?
Дмитрий Ананьев: — Начну с оценки антикризисных мер, основой пакет которых был принят год назад. Без всяких сомнений, большинство оказались чрезвычайно эффективными и полезными, но некоторые были контрпродуктивными. На первом этапе, к сожалению, значительные средства были распределены только между государственными и квазигосударственными банками, что стимулировало переток клиентов и создало неконкурентую среду. Правда, Правительство быстро исправилось — доступ к аукционам, которые проводил Минфин, был расширен до 20 банков, а потом был снят и этот порог. Однако в течение нескольких недель состояние на рынке было тревожное.
Если говорить про положительные меры, которые позволили избежать коллапса банковской системы и помогли побороть временную проблему с ликвидностью, стоит выделить беззалоговые аукционы и повышение страховых гарантий до 700 тысяч. Благодаря им панические настроения населения были успешно преодолены.
Из возможных ошибок можно назвать то, что в начале кризиса ЦБ продолжал повышать ставку рефинансирования. Эта мера негативно повлияла на внутренний спрос, на деловую активность. Слава богу, сейчас тактика изменилась. Последние 9 месяцев мы наблюдаем позитивную тенденцию снижения ставки рефинансирования, сейчас она достигла исторического минимума — 9% годовых. Однако болезни кризиса зашли далеко, и одним снижением ставки проблему удешевления ресурсов для реального сектора уже не решить. Очень глубоки кризисные процессы на рынке заимствований. Более 250 эмитентов оказались в дефолте, многие —
О тяжёлой жизни малого бизнеса
Игорь: — Что делается для облегчения жизни малого бизнеса? В Америке можно завести частную лавку, продавать кабачки и жить богато, а у нас для этого надо все круги ада пройти и в конце концов разориться. Когда у нас начнёт развиваться нормальное пространство для предпринимателей?
Д. А.: — Малый и средний бизнес — тема, о которой много говорится и на федеральном уровне, но гораздо меньше делается. Недавно я написал небольшую статью «300 спартанцев» в своем блоге, в которой упомянул традиционно унизительную зависимость нашей экономики от нефтегазового сектора — она связана, в том числе, с моноструктурностью нашей экономики. Объем малого и среднего бизнеса недопустимо низок по сравнению с развитыми странами. Если доходы в бюджете в развитых странах от малого и среднего бизнеса превышают 50%, то в нашей стране — ниже 20%; тем самым и поддерживается нефтегазовая зависимость и сохраняется угроза нестабильности нашей экономики в целом.
Ключевой проблемой я считаю недоступность ресурсов для малого и среднего бизнеса. Сейчас на рынке стоимость денег остаётся на уровне 18-20% годовых. Плюс снизилась деловая активность, желающих стартовать своё дело, взять на себя его риски, столкнуться со всеми реалиями российского бизнеса становится все меньше. Не говоря уже о том, что в нашей экономике большое влияние имеют чиновники: по структуре рабочих мест чиновники составляют порядка 50%, и в большинстве своем это люди, которые создают коррупцию либо отравляющую атмосферу для малого и среднего бизнеса.
Что было бы необходимо предпринять? Каждый малый и средний предприниматель хочет, кроме базовых посылов, почувствовать, что в его маленьком городе в нем реально заинтересованы. На мой взгляд, если не извращать эту идею, было бы правильно ставить перед губернаторами и мэрами количественные и качественные задачи по приросту компаний МСБ, по реальной поддержке таких предприятий. Чтобы каждый губернатор понимал, что это одно из квалификационных требований со стороны центра. Тогда многие представители малого и среднего бизнеса почувствуют не только, что их обкладывают поборами на местах, но и что им реально помогают.
Вообще, за рубежом с этим действительно всё
О вкладах и кредитах
Ольга Александровна: — Некоторые банки начали уменьшать ставки по кредитам и повышать по вкладам. Но в сравнении с тем, насколько снизилась ставка рефинансирования — это мизер. Скажите, пожалуйста, что должно произойти, чтобы банки стали более «смелыми»? И когда этого можно ожидать?
Д. А.: — Что касается повышения процентных ставок по вкладам, я бы к ним относился максимально настороженно. Сейчас объективных оснований для повышения процентных ставок по вкладам у банков нет — скорее всего, они просто хотят залатать дыры и закрыть деньгами вкладчиков накопившиеся проблемы. Так что высокие процентные ставки могут быть признаком нестабильности и ненадежности.
Что касается доступности кредитов, банковская система пережила серьезные шоки. Первым шоком был кризис ликвидности, а за ним мы наблюдали достаточно серьезную панику населения — банкам нужно было обеспечить бесперебойную выдачу денег, которая позволила бы вкладчикам успокоиться. После этого самым неприятным для банковской системы образом начала проявляться проблема плохих долгов. Многие предприятия не были способны рассчитаться по своим кредитам и даже оплачивать проценты.
Всё это бесследно не проходит. Естественным ответом на кризисную ситуацию стало желание банков снизить риски при выдаче кредитов, то есть повысить ставки. При этом, не надо забывать, что функция банков — питать экономику деньгами и тем самым зарабатывать доход. Банки по природе своей должны получать комиссионные путем кредитования — и тогда все вернется на круги своя. Просто ещё не наступила та фаза работы банков, когда борьба за клиентов идёт путем активной выдачи кредитов. Будем надеяться, что поворотный момент наступит в следующем году. Для этого есть предпосылки.
Михаил: — Есть ли сейчас законодательные инициативы, которые затронут вклады населения?
Д. А.: — Пакет антикризисных законов, которые в том числе коснулись вкладов населения, уже сыграл важную роль. В частности повышение страхового покрытия до 700 тыс. руб. и то, что покрытие стало распространяться полностью на 100% вклада, вернуло доверие к банковской системе.
Но сейчас опять имеет смысл подумать о повышении страховой суммы. Плюс, банковское сообщество поднимает вопрос о том, чтобы сократить размер страховых взносов, которые банк платит за депозиты. У нас эти взносы — самые высокие по сравнению с другими развитыми странами, и их сокращение позволит снизить расходную составляющую у банков, а значит и стоимость банковских услуг.
Еще раз хотелось бы отметить, что в целом ситуация в этой области позитивна. Главное свидетельство тому — объем вкладов в банковской системе продолжает расти.
О бездорожье и безработице
Инн: — Как долго бюджет будет дефицитен? Или сейчас ситуация понемногу выравнивается?
Д. А.: — Думаю, что на простых людях в следующем году дефицит бюджета не скажется, особенно с учетом того, что руководство страны реализует модель четкого выполнения социальных обязательств. Когда расходы на социальные нужды составляют более трети бюджета — это очень серьезно.
Плюс, существует позитивный фактор в виде благоприятной конъюнктуры цен на нефть и газ; но большего внимания всё-таки должны требовать проекты, которые будут генерить дополнительные бюджетные доходы, создавать конкурентоспособные производства и в конечном итоге позволят диверсифицировать нашу экономику. В том числе внимания заслуживает и эффективная модернизация инфраструктуры в стране, например, нефтегазового хозяйства.
Что касается общей ситуации в стране, задач в экономике, конечно, очень много. Но глаза боятся — руки делают. Уже сейчас одним из позитивных сигналов, на мой взгляд, стало активное обсуждение строительства автодорог, причем по тем стандартам, которые приняты в развитых странах. Ведь в нашей стране строительство километра дорожного полотна на федеральных трассах стоит таких денег, каких себе не может позволить ни одна, даже самая богатая, страна мира. Мы можем много говорить о коррупции, но вот конкретная сфера, в которой нужно наводить порядок! Тем более что рядом с нами есть страны, которые служат прекрасным примером — в первую очередь, Китай.
Мария: — Есть неоптимистичные прогнозы по безработице. Удастся ли избежать массовых сокращений?
Д. А.: — Если монетарные власти будут продолжать политику снижения процентной ставки и удешевления ресурсов для реального сектора, ухудшения ситуации по безработице не будет. Дешевые деньги и наличие ресурсов в экономике — это главный стимул для деловой активности, для создания новых рабочих мест, и эффективное средство по борьбе с безработицей. Правда, безработица делится на вынужденную и невынужденную. Человек, который теряет работу, некоторое время ее ищет, и если не находит, начинает привыкать к нерабочему состоянию. И часто наступает эффект привыкания и безработицы невынужденной, когда человек не хочет ничего делать, даже если ему предлагают работу. С учетом неблагоприятной демографической ситуации и недостатка рабочей силы в целом, хотелось бы верить, что наши власти будут продолжать снижать стоимость ресурсов и бороться с вынужденной безработицей и тем самым снижать невынужденную.
