Владислав Иноземцев, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества
Кризис всегда требует от правительства мер по стимулированию экономики. Если их не предпринимать, у государства всё может быть хорошо (в годы Великой депрессии в США федеральный бюджет сводился… с профицитом), но у людей - всё плохо (безработица тогда доходила до 25% трудоспособного населения, а ВВП сократился почти на треть).
США: двойной манёвр
Уроки депрессии были выучены хорошо, и с тех пор власти чётко знали: когда экономика разгоняется, нужно повышать налоги, сдерживая инвестиции; когда она останавливается - снижать налоги, вкладывать в экономику госсредства, наращивать занятость, стимулировать потребление. Эта система в целом получила название кейнсианской политики и была широко распространена до середины 1970-х гг.
Во второй половине 1970-х стабильность цен была нарушена резким повышением котировок нефти. В 1979-1982 гг. американский центробанк - Федеральная резервная система (ФРС) - резко ужесточил финансовую политику: решительно повысил процентные ставки и ограничил денежное предложение, что привело к снижению инфляции. Так родилась новая система регулирования: когда экономика росла, повышение процентных ставок откачивало капитал из реального сектора в банки, а при замедлении - снижение ставок стимулировало рост потребления.
В 2008 г. кризис фактически потребовал от финансовых властей развитых стран применить как кейнсианские, так и монетаристские методы борьбы с кризисом. С одной стороны, было начато снижение процентных ставок (с 4,25% в США в январе 2008 г. до 0-0,25% с 16 декабря 2008 г.). Этот манёвр не принёс нужного результата - отчасти потому, что частный сектор был отягощён долгами и люди, столкнувшись с кризисом, начали их выплачивать, сокращая при этом потребление и инвестиции. Кроме того, количество «плохих» долгов в экономике оказалось слишком большим, чтобы проблема могла быть решена традиционным методом. Поэтому, с другой стороны, правительство пошло на рост госдолга (в США с начала 2008 г. по конец 2012 г. он вырос с $8,95 трлн до $16,2 трлн - на 50% ВВП 2008 г.), неповышение налогов и активное инвестирование в экономику (в основном в форме предоставления кредитов терпящим бедствие компаниям и банкам, выкупа «сомнительных» активов).
ЕС: осторожные шаги
Сегодня, когда в США восстановился экономический рост (в III квартале 2013 г. он составил 4,1% в годовом исчислении), ФРС начинает отказываться от экзотических мер. С декабря 2013 г. американский ЦБ сократил выкуп активов с $85 млрд до $65 млрд ежемесячно. В то же время считается, что экономика ещё не столь стабильна, чтобы можно было отказаться от политики нулевой ставки. Видимо, мы увидим повышение ставок не раньше 2015 г.
В итоге американцы достигли своей цели: хотя госдолг и дефицит бюджета поднялись до исторических рекордов, экономика восстановилась быстро. По этому пути, однако, не пошли в Европе, где Германия жёстко противится монетарным методам, не прибегая к значительной денежной эмиссии. В результате европейские экономики выходят из кризиса медленнее, а некоторые продолжают переживать сокращение ВВП.
Никто не мог предположить, что годовой дефицит американского бюджета может достичь $1,41 трлн и при этом инфляция останется минимальной. А это значит, что, если правительство хочет поддерживать экономический рост, оно должно смириться с долговым финансированием и дефицитами, не повышать налоги и дожидаться восстановления предпринимательской активности. При этом финансирование госпроектов всё равно остаётся дополняющим, но не первоочередным фактором выхода из кризиса. Это подтверждает и опыт ЕС, где большой госсектор и огромные бюджетные перераспределения не стали гарантами быстрого преодоления кризиса.
РФ: свой путь
Что можно в таком случае сказать о России? К сожалению, мы не способны использовать в полной мере ни тот, ни другой способ борьбы с кризисом. С одной стороны, процентные ставки в России привязаны к инфляции. Но инфляцию порождает не увеличение денежного предложения (как это было во времена правительства Е.Гайдара), а рост цен и тарифов монополистов, а также курса доллара, который правительство вынуждено повышать, чтобы получать нужное ему для исполнения бюджетных обязательств количество рублей. Поэтому снижение ставок «до нуля» у нас невозможно - а следовательно, невозможно и резкое увеличение кредитования. С другой стороны, госинвестиции в России контрпродуктивны. Они предполагают повышение налогов и тем самым изъятие у предпринимателей денег, которые могли бы быть вложены в эффективные производства. Деньги эти «пилят» на объектах саммита АТЭС и чемпионата мира-2018, которые не окупятся никогда. При этом «стройки века» не дают толчка для роста отечественной экономики: часть денег оседает в офшорах, материалы закупаются зачастую за рубежом, работы выполняют гастарбайтеры, переводящие деньги к себе на родину. В лучшем случае от рубля, вложенного в национальную экономику, остаётся 30-40 копеек - а ведь весь этот рубль мог быть использован более рационально, останься он у предпринимателя. Именно из-за неэффективности государства в РФ темпы роста упали с 4,9% в I квартале 2012 г. до 1% в конце 2013 г., а в США они выросли за тот же период с 2,8% до 3,9%.
Мораль проста: успех определяют не столько инструменты, сколько умение их использовать.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
