«Я не хотела убивать отчима, но стоял выбор - либо он, либо я».
«Я раздела девчонку, отобрала у неё телефон, ботинки и штаны».
«В общем, детство прошло и хорошо, и плохо, а главное - быстро».
Февраль, третья четверть, классная работа. У девочек - сочинение. И лучше бы они это действительно сочинили…
Во всей стране их 750. Девочек в зоне. Они пишут эти строки между построениями, уроками и швейной фабрикой. Они пишут, а потом их сочинения издают «Облака» - Центр содействия реформе уголовного правосудия. Возмутители спокойствия, «Облака» печатают страшные книжки. От их тоненьких брошюр становится стыдно и жалко, от них ненавидишь и хочешь помочь, а ещё больше - не веришь. Не веришь, что это всё про нас. Девочка, зарезавшая за пакет макарон. Пятиклассница с дозой в ранце...
В колонию «Облака» провожали меня с тюком тёплой одежды для «девок».
- И проверь, подошла ли Шерстоваловой куртка!
Через 7 дней Шерстоваловой предстояла «выписка». «Садилась» она в свитере, по весне, ещё два года назад…
«Не было у меня счастья»
Когда я приехала, Новооскольская воспитательная колония жила бурной жизнью. «Выписывалась» Шерстовалова, замначальника колонии перезванивалась с её мамой… Отправляли во взрослую, женскую колонию Катю и Олесю. В карантине дожидались выхода в зону 4 новоприбывших. Несчастны были все, включая замначальника.
В карантине - боялись зоны и хотели повеситься.
Катя и Олеся хотели остаться.
Шерстовалова хотела выйти - но боялась свободы…
Подполковник Кудлаева плакала на плацу - ей было грустно прощаться.
А я вспоминала их «сочинения».
Вытащила кошелёк. Залезла в форточку. Отобрала мобильник - вообще сплошь и рядом. Убила маму - «ничего в моей жизни не понимала». Отчима - «достал». Работала в цветочном салоне - с 7 подельниками зарезала человека в лесу. Самое страшное: сёстры задушили поясками халатов маму и папу и вывезли по частям на саночках… В 14, 15, 16 лет…
Чтобы войти в зону периметра колючки, нужно забыть всё прочитанное.
- Мы - единственное место, где ещё верят Макаренко…
В Новооскольской колонии… ищут таланты! Здесь юные авторы страшных книг шьют народные костюмы, вышивают крестиком и вяжут шали. У них прорезается голос. Их посещает муза. Они начинают вести дневники. Пишут стихи. Выжигают по дереву. Принимают крещение. Летом - на шашлыки.
«Много хороших качеств я приобрела: материться, мне кажется, практически перестала, курить - даже неохота, пить не тянет ни капельки».
- Это же обычные дети! - подполковник Кудлаева, только что в ужасе рассказывавшая про пояски от халатов, искренна и сейчас. - Это всё взрослые их испортили…
«С 11 лет не было у меня счастья...» - листаю я дальше.
«Папа сильно издевался, я убегала от него. Поймал, закрыл в сарайку и три дня не кормил. Там были крысы, я так испугалась, что потом заикалась. Ушла в детский дом». «Не было даже хлеба, голодали».
«В тюрьму попала за украденные ботинки, их мог бы купить отец. Он получал на нас шестерых пособие. И всё пропивал».
- Многие не ели так, как здесь, на чистом не спали, первый новогодний подарок получили у нас в колонии и спрашивают до сих пор: а это правда от Деда Мороза?!
8 месяцев до свободы
«Хорошо, что меня посадили». Многие говорят, Шерстовалова боится возвращаться домой - затянут родные улицы, она на них в 11 лет первый раз укололась. Уже строит планы страшной и долгожданной свободы. «Ухожу я в четверг. В пятницу - отсыпаться. В выходные - отмываться. В понедельник - в школу».
Раньше правозащитники говорили: плохо, что девочкам в нашей стране дают маленькие сроки. Лучше бы больше давали. Я не верила своим ушам… «Они хотя бы успели в колонии школу закончить, к жизни нормальной привыкнуть, повзрослеть!»
А теперь… В декабре 2008-го принят закон, по которому в 19 лет будут отправлять на взрослую зону. Раньше разрешалось сидеть на малолетке до 21 года, и многие уходили от новооскольских «Макаренко», так и не узнав, что такое настоящая тюрьма. «Облака» в ужасе. Подполковник Кудлаева плачет.
- Только что отправили 10 лучших наших девочек! Столько вложили в них труда! - шепчет Марина Викторовна. Она в погонах, а приказы начальства не обсуждаются. - Катю с Олесей ночью отправляем, а как на взрослой их встретят?!.
«Мне 8 месяцев до свободы осталось»... 5 специальностей, пятый разряд швеи, 10 поощрений, грамота с фестиваля... У Кати чистое лицо отличницы. Зарезала парня в постели. Стоят, обнявшись с Мариной Викторовной, на плацу. Через минуту Катю и Олесю уведут в карантин, готовить к этапу.
А там, в карантине, мечутся в страхе перед зоной новенькие… Подполковник Кудлаева покажет им фильм про колонию, мастера принесут поделки: шали, салфетки... И расскажут истории, которыми утешают девочек, журналистов и самих себя.
Макаренко верил, что человека можно перевоспитать. Трудом, человеческим отношением. Иногда это действительно удаётся...
Саша Григорьева, легенда. Красива как ангел. Талант. Начальница училища хранит её стихи и рисунки, подполковник Кудлаева - диск с выступлением на конкурсе заключённых… Гитара, вокал. Слова и музыка собственного сочинения. Посвящение - маме. Пела так, что после фестиваля Сашу пригласили в московский театр. Взяли на ставку швеи, подыскивают роль. Саша убила маму - не давала встречаться с мальчиком.
Уже не помнят, по какой статье сидела Валя. Главное - Валя стала бизнесвумен. Начала с пирожков на лотке, потом поставила палатку, потом: квартира, машина, дача.
Надя из 4-го отряда приезжала в гости с мужем. Сейчас учится на юридическом.
Татарочка Айгуль, «девка «оторви и выкинь», в колонии в изоляторе сидела, а вышла - набрала группу богатых, стала им аэробику преподавать».
Света прислала фото со свадьбы. Потом - с детьми.
Но большинство из них, тех, кто вышел из колонийского «рая» обратно на волю, просто в ней растворились. Про них нельзя сказать ни хорошего, ни плохого, можно только догадываться. Это так легко - пройти незамеченной. Их же всего 750…
- Пока они в колонии, искренне верят, что встали на путь исправления. Поголовно мечтают стать поварами-кондитерами. Радуются: «Получила звание «Лучшая швея»!» - говорят «облака» Елена Гордеева и Валерий Сергеев. - А выйдет: «Меня это уже не касается, и пошли вы со своей строевой подготовкой!» Через 3 месяца она уже беременная, через год - мать-одиночка… Многим некуда возвращаться: дом сгорел, родители умерли, паспорта нет, на работу не берут, а кушать хочется, и у бабушки пенсия маленькая... И вот она уже снова сидит.
«Так зачем же вы с ними возитесь?! Есть же тысячи хороших детей, которым нужно помочь!» - часто задают вопрос «Облакам». И «Облака» дают единственно возможный ответ: «Каждый имеет право на ещё один шанс».
Фамилии девочек изменены по этическим соображениям.
