Ещё пару месяцев назад казалось, что мироустройство — экономическое, политическое, социальное — находится в благополучном равновесии. Неожиданно для всего мира поедание китайцами летучих мышей (так ли это на самом деле?) и возникшая в этой связи вирусная инфекция привели к непредсказуемым последствиям. Буквально на глазах обострились все видимые и невидимые противоречия.
Политические противоречия как между отдельными странами, так и внутри стран существовали, как говорится, испокон веков. На мировых рынках продолжается жёсткая конкуренция. Внутри даже очень устойчивых и отлаженных политических систем часто (как бы на пустом месте) возникает бескомпромиссная борьба. Яркий тому пример — состояние почти открытой войны между демократами и республиканцами в США. В мире (Ирак, Сирия, Афганистан, Палестина) тлеют затянувшиеся конфликты. Все как бы даже и примирились с существованием такого зла, как терроризм. Острейшей проблемой на Земле являются бедность и неравенство возможностей...
Утраченные иллюзии?
Словом, болячек на просторах земной цивилизации было более чем достаточно. Но при всех этих болячках и противоречиях в течение последних десятилетий существовало понимание того, что мир базируется на устойчивой конструкции, сложившейся после Второй мировой войны. Вектор развития казался незыблемым.
Да, говорили политики, существующую модель мироустройства нужно совершенствовать и развивать. И мы сегодня наблюдаем такого рода корректировки в отношениях между США и Китаем, Россией и Китаем, Турцией и Евросоюзом. Но эти корректировки, носящие порой скандальный характер (например, угрозы Турции наводнить Европу миллионами мигрантов), тем не менее не нарушали общего вектора мирового развития.
В последние годы общим местом были разговоры и об углублении интеграции Европы. Да, велись споры о темпах подключения к этому процессу отдельных стран бывшего соцлагеря. Но вера в успех общеевропейского развития была очень высока. Более того, замах уже делался и на решение глобальных проблем человечества — на корректировку климатических процессов, сбережение природных ресурсов, общую миграционную стратегию. Привычными стали меры по выработке единых подходов к сфере образования. Система высшего образования Европы фактически стала доступной для студентов независимо от страны, где ими было получено среднее образование.
Неустойчивое равновесие
И вот все эти происходившие в течение последних 70 лет шаги по объединению политических,экономических и социальных усилий поставлены под сомнение. Пришедший из Китая вирус угрожает не только жизни тысяч людей, но и действует как мощнейший дезинтегратор мировой экономики и европейского единства. На его фоне померкли даже взрывы недавно разразившейся нефтяной войны. Нефть за 25–30 долларов за баррель (на фоне недавних 60–70) сегодня не так пугает мировое сообщество, как закрытие границ, прекращение транспортного сообщения и глобальное в этой связи нарушение торговых связей.
Закрытие границ между рядом наиболее поражённых вирусом европейских стран (Италией и Испанией), воспринятое поначалу как досадное исключение, сегодня распространилось, по сути, на всю Европу. И уж совсем как гром среди ясного неба прозвучал запрет на въезд в США для европейцев. Он затронет 4 млн пассажиров и будет разорительным для европейских авиакомпаний. Какие другие узы кроме пограничных будут разорваны? Будет ли ограничено шенгенское визовое соглашение? Введут ли разрешительную систему для выезда граждан из страны? Ответов пока нет.
Удар за ударом
Европа очень болезненно восприняла выход Англии из Евросоюза. Одни расценили это как политическое предательство при подстрекательстве США (с целью ослабить Европу), другие — как рискованную демонстрацию экономического эгоизма. Но это был выход всего одной страны из ЕС. Не подвигнет ли вирусная угроза к подобному шагу другие страны? Масштаб и сила удара китайского вируса уже обозначили новую интригу. Уже сказаны тревожные (а для кого-то соблазнительные) слова о возможном кризисе шенгенских соглашений. А это таит угрозу свободному передвижению людей и капиталов. Это глубочайший кризис единой Европы.
Шенгенские договорённости — чуть ли не главное достижение европейской политики начиная с 1950 г. Первоначальный, достаточно скромный план министра иностранных дел Франции Шумана по объединению угольной и сталелитейной промышленности шести европейских стран постепенно трансформировался в политический союз. Движение к такому союзу было продиктовано, с одной стороны, быстро растущим влиянием США, а с другой — умело культивируемым мифом о советской угрозе. События с точки зрения мирового времени развивались стремительно: в 1979 г. была введена единая европейская валюта, прошли первые общеевропейские выборы в Европарламент, а в 1995 г. возникла Шенгенская зона с безвизовым режимом и без пограничного контроля. Сегодня в неё входят 26 стран.
Развод по-европейски?
Неужели со всеми этими шенгенскими удобствами для бизнеса, капиталов и для человека придётся распрощаться? Каковы могут быть последствия для политики? Ещё вчера европейские депутаты спорили о последствиях выхода Англии из Евросоюза. Сегодня некоторые из излишне торопливых аналитиков заговорили чуть ли не об угрозе европейской дезинтеграции. Ещё вчера среди европейских политиков, недовольных чрезмерным влиянием НАТО (а точнее сказать — США) на европейскую политику, шли разговоры о создании объединённой европейской армии. Продолжатся ли эти разговоры завтра? Не заговорят ли о необходимости укрепления национальных армий и национальных ВПК?
Никакой паники по поводу дезинтеграции пока не наблюдается. Пока лишь тихие разговоры в кулуарах. В распад единой Европы действительно трудно поверить: слишком много нитей за прошедшие с момента её «зачатия» переплелось, слишком многие ткани срослись в неразрывное единство.
Но вот споры о перспективах той или иной модели европейского развития непременно начнутся. Национально ориентированные силы и лидеры могут получить более массовую поддержку. Ныне действующая в Европе либеральная социал-демократическая модель может оказаться под огнём критики. Может усилиться консервативный крен в сторону более чётко выраженной национальной политики, против национального «растворения» в едином европейском омуте. В проигрыше окажутся те из недавно вошедших в Евросоюз стран Восточной Европы, которые питали надежды на щедрость европейского бюджета, на подключение к тем благам «социального государства», которыми уже давно пользуются старожилы ЕС.
* * *
События, спровоцированные коронавирусом, выявили целый ряд непредсказуемых экономических (и, возможно, политических) последствий для Европы. Россия, понятно, не останется в стороне. И нам уже сегодня полезно задуматься о вариантах корректировки экономических связей. В том числе и с теми, кого мы (иногда слишком поспешно) называем друзьями. Разговорами о Конституции, как говорится, сыт не будешь. Пора подумать и о хлебе насущном.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
