Я помню, что все советские витамины в таблетках выглядели одинаково — это были маленькие жёлтые шарики, покрытые сладкой оболочкой. Их прописывали детям зимой, во время профилактики гриппа, или при плохом анализе крови. Некоторые таблетки, которые я называю «советскими», продают до сих пор — например, анальгин или цитрамон. Современная фармакология развивается такими темпами, что человек просто не успевает проверять, что полезно, а что не очень, его изумляют цены, его повергает в уныние слишком большой выбор, и только поэтому, может быть, он цепляется за старые названия. В то время, о котором я пишу, всё было по-другому: для меня, маленького, эти таблетки были знаком мистической силы взрослых.
Если ты заболевал, ты сразу понимал, как огромна и безгранична эта сила, ты сразу терял власть над своей жизнью и слепо подчинялся приказам. Если у тебя болело то или это, ты покорно слушался врача и родителей и пил таблетки...
От таблеток переставала болеть голова, снижалась температура, проходил понос, уменьшался кашель. Для меня это всегда было чудом, и я, который с самого детства был яростным противником всех законов и правил — ешь кашу большой ложкой, вилку держи в левой руке, громко не кричи, этого не говори, — я цепенел от мысли, что взрослые знают что-то такое, что управляет миром, иначе откуда бы взялись эти таблетки?
Мои детские болезни, а их было много, приучали меня к доверию. Когда нет другого выхода, ты вынужден доверять людям, которые обещают тебя вылечить, вывести из плохого дня твоей жизни в хороший. На самом деле, как я теперь понимаю, это была моя детская вера в чудо. Вера в силу больших людей, которые отвечают за весь мир, за всю планету, за всё человечество.
И, кстати говоря, эта вера до сих пор помогает мне жить, несмотря ни на что. Есть ли они — эти люди — сейчас? Я не знаю. Смотрю на анальгин и думаю: наверное, есть. Их просто не может не быть...
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
