За кандидатуру единогласно проголосовал совет ассоциации еще в июне 2020 года, а 15 апреля на традиционном съезде ассоциации состоялись формальное утверждение звания и представление коллегам. Это старейшая и самая авторитетная профессиональная ассоциация хирургов, которая существует с 1880 года. В её состав входят ведущие хирурги из разных стран. И лишь 98 врачей со всего мира стали ее почётными членами. Хатьков — 99-й.
Игорь Хатьков оперирует почти 30 лет. С 2012 года он возглавляет Московский клинический научный центр им. Логинова, с 2014 — главный онколог Москвы.
Признание коллег
Юлия Борта: Игорь Евгеньевич, вы и ранее входили в состав европейских профессиональных сообществ. Чем отличается Американская ассоциация хирургов?
Игорь Хатьков: По сути, это что-то вроде академии наук в России. В Американскую ассоциацию хирургов могут только выбрать, туда нельзя вступить за деньги, оплатив членский взнос, как в любую другую профессиональную ассоциацию. Причём врач должен иметь звание не ниже профессора. Мою кандидатуру предложили иностранные коллеги, с которыми мы много сотрудничаем. Для меня это было неожиданностью.
— Что дает членство в такой ассоциации? Например, вы можете уехать в Америку и там работать?
— Я никогда не думал об этом и не планирую уезжать в Америку. Намерен хорошо и эффективно работать в Москве. Как главный специалист по онкологии города могу сказать, что у нас сегодня есть возможности, абсолютно эквивалентные ведущим практикам мира по лечению онкологических заболеваний. Пациенты могут получать все самые эффективные современные схемы лекарственной терапии. В последние годы в онкологии случились революционные прорывы: таргетная терапия, сейчас — иммунотерапия. Такое лечение очень дорого. Без поддержки города обеспечить им пациентов было бы невозможно.
— У вас есть множество и собственных хирургических методик.
— Мы много лечим людей, поэтому у нас большой опыт в таких серьезных разделах, как хирургия печени, опухолей головы, шеи, торакальная хирургия и другие. Моя специализация — хирургия поджелудочной железы. Максимально широко используем малоинвазивные (через минимальный доступ без больших разрезов — Ред.) методы лечения в онкологии. У нас один из самых больших в мире и Европе опытов по лапароскопическим операциям при опухолях поджелудочной железы. Этим мы и интересны иностранным коллегам. Больше десяти лет проводим мастер-классы, в том числе международные. На всех континентах мы выступали с лекциями, а во многих странах выполняли операции: в Италии, Германии, Сербии, Иордании и ряде других.
— Как вы справлялись во время эпидемии коронавируса? Онкология была одним из немногих направлений, по которым было решено не прекращать помощь пациентам.
— Конечно, сложно было. В том числе и потому, что большие ресурсы — и финансовые, и врачебные — были переключены на лечение пациентов с коронавирусом. Мы с самого начала проработали рекомендации для тех ситуаций, где хирургическое лечение (потому что оно все-таки более опасно для пациентов в период пандемии) можно было отсрочить и перевести больных без потери качества на другие программы: лекарственное лечение, лучевую терапию. Количество курсов лекарственной терапии значительно выросло. Части пациентов стали проводить терапию на дому. Для пациентов нашего центра мы организовали доставку лекарств на дом. При этом всех, кого надо было оперировать, мы оперировали. Число вмешательств при онкологических заболеваниях не уменьшилось. По программе высокотехнологичной медицинской помощи тоже наблюдался рост. Все это благодаря поддержке, которую оказывало правительство Москвы онкологической службе города.
Сейчас начали программу вакцинации онкологических больных.
— Но ведь изначально онкология была в числе противопоказаний к прививке.
— Да, вначале мы тоже опасались. Но теперь уже показано, что вакцинация безопасна в том числе для онкологических пациентов. Конечно, в сложных случаях надо консультироваться с лечащим врачом. Очевидно, что прививки можно делать в период ремиссии, между курсами терапии. Более того, даже находящихся на длительных курсах лекарственной терапии необходимо вакцинировать, если они себя удовлетворительно чувствуют. Мы не видим от этого никаких избыточных проблем у пациентов.
— Прочитала, что в 2023 году в составе вашего центра откроется суперсовременная клиника, где будут лечить самые сложные опухоли.
— Это личное решение мэра города — возвести новый восьмиэтажный корпус на месте двух старых. Большинство прежних зданий бывшего Института гастроэнтерологии — 1950-х — 1970-х годов постройки. Даже вложив огромные средства в ремонты, мы бы все равно не смогли реализовать современные технологии организации помощи. Кстати, проект клиники разрабатывался с участием немецких специалистов по типу новейшей клиники в Гамбурге. Так совпало, что накануне планирования строительства нас пригласили оперировать в гамбургскую больницу. Многие вещи нам понравились. Сейчас они у нас все реализуются очень быстрыми темпами. Чтобы сделать новый корпус максимально удобным для врачей и пациентов, строители и архитекторы сидели у нас на конференциях, ходили в отделения, наблюдали, как строится работа.
Поводы пойти к врачу
— Наверное, лучше все же не попадать в клинику, даже суперсовременную. В одном из интервью вы сказали, что у нас обследований боятся больше, чем рака. И как с этим быть?
— Тенденция к переменам наметилась. Но этого недостаточно. Людей надо больше информировать, чтобы они обращали внимание на какие-то, может быть, небольшие диссонансы в своем состоянии: немотивированная слабость, выделения из молочной железы, кровь с калом, мочой. Непривычные ощущения должны быть поводом обратиться к врачу. При всех реально огромнейших успехах онкологии лечить все эти заболевания эффективнее всего в ранней стадии. Например, сейчас рак на 1-2 стадии в Москве выявляется в 62% случаев. Еще 5 лет назад их было 50%. А выявляемость рака молочной железы на ранней стадии выросла до 73%.
— Какие есть самые коварные опухоли, про которые надо знать и быть настороже?
— Одна из проблем — поздняя диагностика рака шейки матки. С 2024 года в Национальном календаре появится прививка от вируса папилломы человека, который может приводить к развитию этого заболевания. В странах, которым удалось массово такую вакцинацию организовать, например в Австралии, случаи рака шейки матки сведены к спорадическим. В Москве каждый год заболевает около тысячи женщин. Причем достаточно большой процент из них обращается на поздней стадии. С 21 года каждая женщина должна обязательно показаться гинекологу на предмет обследования шейки матки. И дальше, если ничего не беспокоит, раз в 3 года сдавать цитологический анализ. Если что-то беспокоит, то раньше. На этапе предраковых изменений слизистой можно очень эффективно помочь.
Следующий орган, который требует пристального внимания, — молочная железа. С 39 лет женщине есть смысл выполнять маммографию. Опять же, если есть жалобы (уплотнения, выделения и т. д.), то раньше.
Начиная с 45 лет мужчинам рекомендуется сдавать кровь на ПСА (простатспецифический антиген — Ред.). Рак предстательной железы — самая часто встречающаяся опухоль у мужчин.
А после 50 всем желательно раз в год сдавать кал на скрытую кровь и при необходимости выполнять колоноскопию для раннего выявления рака толстой кишки. Эти опухоли сегодня самые предупреждаемые. В 50% случаев человека можно излечить на предраковой стадии. Например, если удалить полипы, человек с большой вероятностью не заболеет раком толстой кишки.
Курильщикам (и тем, кто много курил, но бросил) стоит делать компьютерную томографию лёгких.
— Кто может обратиться в ваш центр? Долго ли ждать очереди на операцию?
— Лечиться может любой житель страны, нужно только направление. Лечение серьезных заболеваний, если они не входят в программу ОМС, выполняется по различным другим программам, например, высокотехнологичной помощи. Мы стараемся не создавать очереди. Для этого у нас работает 18 операционных в две смены. В новом корпусе будет еще 18. Расширено терапевтическое отделение. Конечно, определённый срок ожидания есть. Но зачастую потому, что проводится уточняющая диагностика.
— Какой совет можете дать пациентам?
— Доверять врачам. Да, ошибки бывают, и недопонимание, когда объясняют иногда недостаточно... Много чего может случиться, когда человек может остаться недовольным помощью. Но в подавляющем большинстве случаев именно от доверия врачам зависит успех лечения. У нас реально много неравнодушных классных специалистов.
