В обычной практике, без участия консульства, которое и помогло Корсаковой, такие споры решаются в соответствии с договорами страхования и действующим законодательством. А в нём-то и проблема. В нашей стране обязательных стандартов добровольного медицинского страхования просто нет. Есть утверждённые Минздравом нормативы, но они носят лишь рекомендательный характер, говорит руководитель отдела стандартизации в здравоохранении ММА им. И.М. Сеченова Павел Воробьёв. Из-за этого и происходит большинство проблем.
Например, так называемое «залечивание» пациента, которое бьёт и по карману страховщика, и по терпению больного. Клиникам ведь выгодно оказать пациенту как можно больше услуг, за которые заплатит страховая компания, — вот они и оказывают. Даже если услуга не нужна. И ладно бы, если она безвредна для пациента. А если речь идёт о лучевой терапии? Клиента облучают до посинения, а страховщик не может не оплатить это так называемое лечение, потому что оно предусмотрено его договором.
Есть и другая крайность: некоторых пациентов могут, наоборот, недолечить. И опять же из-за договора, который не предусматривает оплату той или иной сложной процедуры, как в случае с Корсаковой. Тогда клиники предлагают оплатить лечение из кармана больного, который итак уже отдал свои кровные за страховку и платить больше, естественно, не захочет. И ему просто отказывают. И это опять же вопрос наших законов, согласились специалисты.
— Обязательно медицинское страхование у нас подвержено определённой регуляции со стороны общества и государства. А вот добровольно страхование выпало из общественного контроля. В Европе, скажем, есть стандарты по методам лечения, которые включают и сложные процедуры, — рассказал ответственный секретарь Общественного совета по защите прав пациентов при Росздравнадзоре Алексей Старченко.
Хотя клиент сам может решить, за какие услуги он готов заплатить, а за какие нет. Программа его страхования, то есть перечень услуг, которые покрывает страховка, определяется в индивидуальном порядке. Хочешь полного спектра медицинского обслуживания — выкладывай кругленькую сумму. Звучит вполне справедливо. Вот только большинство клиентов как раз не имеют возможности пообщаться со страховщиком лично, потому что за них это делает работодатель. Речь идёт о корпоративных договорах, когда первую скрипку играет организация, заключающая договоры на своих сотрудников.
— За страховой полис в большинстве случаев платит работодатель, — говорит руководитель отдела медицинского страхования одной из страховых компаний Александр Лапунов. — Но при этом он хочет сэкономить. К тому же, он ограничен законодательно (по закону, организация может тратить не более 3% от зарплатного фонда на цели социального страхования. — Прим. ред.). Поэтому он называет конкретную сумму, и в результате мы просто не можем за эти деньги обеспечить его сотрудников достаточным медицинским обслуживанием.
Получается, что главным проигравшим остаётся несчастный сотрудник. По полису ОМС, за который он заплатил своими налогами, он лечиться не хочет, а по полису ДМС, который купил его работодатель, его просто не лечат. И пока наши законодатели всерьёз не возьмутся за регуляцию системы медицинского страхования, ничего не изменится. ОМС и ДМС должны дополнять друг друга, считает Павел Воробьёв, а у нас они идут параллельно — и в результате не работает ни то, ни другое.
