О проблемах и достижениях российской стоматологии мы беседуем сегодня с заведующим кафедрой стоматологии общей практики и анестезиологии МГМСУ, заслуженным врачом РФ, доктором медицинских наук, профессором Соломоном Рабиновичем.
Страхов все меньше
«AиФ»: – Соломон Абрамович, стоматологов пациенты боятся… Наверное, это сильно затрудняет работу?
Соломон Рабинович: – Стоматологический прием – вообще дело сложное. Во-первых, огромное количество пациентов. По данным ВОЗ, заболеваниям зубо-челюстной системы подвержены 93% населения. Во-вторых, большой разброс в возрасте. Бывает, что в нашей помощи нуждаются малыши, у которых только-только прорезались зубки, а самому пожилому моему пациенту было 92 года. В-третьих, к нам все чаще обращаются люди немолодые. Официальных данных по нашей стране нет, но, например, в Германии 20% пациентов – старше 60 лет. А ведь у пожилых людей и обменные процессы уже по-другому протекают, и есть, как правило, целый «букет» сопутствующих заболеваний – их может быть 6–8!
В развитых странах пациенты лучше следят за своим здоровьем, принимают лекарства. А жители России лечиться не любят, про таблетки забывают, поэтому часто, например, приходят на прием с высоким давлением. И чтобы не возникло осложнений – гипертонического криза и т.п. – стоматолог вынужден сначала принять меры профилактики, а при необходимости и оказать неотложную помощь. То есть он должен быть в первую очередь врачом, а потом стоматологом. На кафедре мы разработали алгоритм приема пациентов старшего возраста: заполнить опросный лист, измерить давление, пульс, выбрать обезболивание. И, наконец, четвертая особенность нашей работы – тот самый страх перед стоматологическим вмешательством.
«AиФ»: – А сколько именно таких «боящихся»?
С. Р.: – На Западе подсчитали, что от 5 до 14% населения из-за страха вообще не обращаются к стоматологу. Думаю, что в нашей стране – не меньше 20%. Но положительная динамика есть! В 1992 г. исследование выявило: около 84% пациентов испытывали страх, садясь в кресло. Аналогичное исследование в 2004 г. показало, что боятся уже 49%! Это заслуга современной анестезиологии.
Новые технологии покоряют страну
«AиФ»: – Людям действительно больно?
С. Р.: – В полости рта очень много рецепторов, и большинство манипуляций на самом деле болезненны, ведь все делается при сохраненном сознании пациента.
«AиФ»: – Многие как раз мечтают лечить зубы под наркозом.
С. Р.: – Обычно в этом нет необходимости, достаточно местной анестезии, ведь новые препараты в 5 раз сильнее привычного всем новокаина. Но еще до введения анестетика пациента необходимо успокоить. Просто поговорить с больным – это уже элемент терапии.
К сожалению, многие врачи продолжают использовать новокаин. А это прошлый век – и в прямом, и в переносном смысле. Он был синтезирован 100 лет назад. Но нередко страховые компании оплачивают только применение новокаина. Хотя они не должны указывать профессионалам!
«AиФ»: – Вообще современные препараты и технологии, наверное, применяют в основном в Москве и Петербурге?
С. Р.: – Ничего подобного! Сотрудники нашей кафедры побывали примерно в 70 регионах от Калининграда до Сахалина – читали лекции, проводили семинары. Вот, например, в ноябре прошлого года мы с коллегами из Франции летали в Сургут – там было 29 градусов мороза, они такого никогда не видели. Но уровень стоматологии в клиниках Сургута они признали очень высоким!
Платные и бесплатные
«AиФ»: – Сейчас становится все больше коммерческих стоматологических клиник. Хорошо это или плохо?
С. Р.: – Такие клиники первыми покупают самые современные средства, потому что, во-первых, у них есть деньги. Во-вторых, они заинтересованы в пациентах. Сколько будет стоять пломба или носиться протез, станет ясно через несколько лет, а уж боль замечаешь сразу. Именно сотрудники коммерческих клиник первыми стали приходить учиться на нашу кафедру.
Сейчас у нас в университете внедряются новые программы обучения, и переход на них даст еще больший прогресс в нашей специальности.
«AиФ»: – В чем особенность этих программ?
С. Р.: – Мы создали современную технологию местного обезболивания. Она включает знания по анатомии, фармакологии, патофизиологии, геронтологии, анестезиологии, психологии, а также умения пользоваться современными инструментами и шприцами. Ведь сейчас каждый врач может сам сделать анестезию, не отправляя пациента к хирургу-стоматологу. Есть сейчас и безыгольные инъекторы, есть шприцы, которыми управляет компьютер, специальные шприцы для снятия стресса, исполняющие мелодию.
«AиФ»: – А есть ли надежда, что в обозримом будущем все эти новинки придут не только в коммерческие клиники, но и в государственные?
С. Р.: – Конечно. В крупных государственных стоматологических центрах многое из этого уже есть.
Дни стоматологии в России
«AиФ»: – И все же, несмотря на все достижения, Россия в области стоматологии отстает от Запада.
С. Р.: – Конечно, в маленькой Швейцарии, например, проще внедрять новые технологии, а у нас есть географические и экономические особенности. Тем не менее успехи наших стоматологов признаны мировым сообществом. В 2001 г. Россию приняли в Европейскую Федерацию по развитию обезболивания в стоматологии, а со следующего года я буду выполнять сложные и почетные обязанности президента Федерации.
В 2003 г. нас приняли во Всемирную Федерацию анестезиологических стоматологических обществ. В феврале в Москве состоялся Первый Международный cтоматологический cаммит «Три точки... Женева–Москва–Токио». Такого форума в истории еще не было! Приехали мировые корифеи. Президент Всемирной ассоциации стоматологов (FDI) Роберто Виано, экс-президент FDI Мишель Эрден – она делала доклад о проблемах людей старшего возраста, говорила о необходимости государственной политики в области профилактической стоматологии. Были ученые из университета Женевы – в частности, профессор Жан-Пьер Бернар, специалист по 3-D технологиям.
Профессор Такаши Цуи из Токио докладывал о своих результатах «выращивания» зубов – это просто фантастика! Это буквально были Дни стоматологии в России! Наш университет все сделает, чтобы они стали традиционными. Важно, чтобы наши молодые специалисты лично знакомились с мировыми светилами.
Смена будет
«AиФ»: – Современная молодежь охотно приходит к вам учиться?
С. Р.: – Очень охотно – об этом говорят высокие конкурсы. Многие продолжают семейные традиции.
«AиФ»: – И ваши дети – в том числе?
С. Р.: – Из троих моих детей только дочка продолжила династию, стала врачом-ортодонтом.
«AиФ»: – У вас тоже «наследственный» интерес к стоматологии?
С. Р.: – Мои родители не были врачами, но профессию я выбрал именно благодаря им. Папа родом из Сибири, поехал учиться в Ленинград, оттуда и отправился на фронт. Мама тоже была студенткой ленинградского вуза – педагогического, но в начале Великой Отечественной войны закончила медицинские курсы, работала в госпитале, в челюстно-лицевом отделении. И в 1942 году в ее палату поступил мой будущий папа, раненный в шею. Так они познакомились и полюбили друг друга. Потом маму эвакуировали, а уже после войны папа ее нашел и они поженились. Слушая мамины рассказы о госпитале, я понял, что мое призвание – челюстно-лицевая хирургия. Стал хирургом-стоматологом, потом заинтересовался анестезиологией. Ведь это самая гуманная работа – избавлять человека от боли.
Как выбрать стоматологическую клинику 
Советы врача-анестезиолога: Какой наркоз безопасней? 
Наталья Томилина: «После пересадки почки человек может жить абсолютно полноценной жизнью» 
Андрей Каприн: «Победить рак можно только в содружестве больного с врачом» 
