«Эпоха, последний из могикан, мэтр…» – Эти слова и ещё миллионы и миллионы соболезнований про Марка Захарова, великого режиссёра, который умел о трагичном, страшном, тяжёлом рассказать так, что все – и те, кто смотрел, и те, кто играл – верили: так победим!
Марка Анатольевича не стало 28 сентября. Телеведущий Михаил Ширвиндт на страничке в соцсети поставил совместную фотографию Александра Ширвиндта, Андрея Миронова, Марка Захарова и подписал её словами своего отца, Александра Анатольевича Ширвиндта: «Последний дружок…»
Выпускали пар
Александр Ширвиндт, Михаил Державин, Андрей Миронов, Григорий Горин, Марк Захаров – это была компания закадычных друзей. Они действительно умели дружить так, как не умел никто. Помогали друг другу, поддерживали и, конечно, шутили друг над другом. «Мы тогда думали, что с нашим остроумием мог потягаться только Бернард Шоу», – вспоминал Марк Анатольевич.
Когда Андрей Миронов женился на Ларисе Голубкиной, Захаров убедил Ширвиндта, что молодых нужно обязательно разыграть. Они отправились на дачу, где решили уединиться молодожёны. Сначала друзья попытались напугать их, шумя под окном, но поскольку реакции не последовало, Захаров помог Ширвиндту залезть в спальню через окно, и тому всё же удалось довести розыгрыш до конца – укусить спящую Голубкину за пятку. «Мы бунтовали в плане внутреннего досуга, – вспоминал в интервью «АиФ» Александр Ширвиндт. – Мы не поджигали дома, не гоняли на автомобиле «Победа» вверх по улице Горького, сшибая прохожих. Но пар-то выпускать надо было. Так что мы придумывали для себя какие-то игры. Например, сажали самолёты около «Шереметьево». Руководил посадками Марк Анатольевич Захаров. Тогда «Шереметьево» не было так забаррикадировано, там был забор, взлётно-посадочные полосы, а дальше лес. Мы приезжали в этот лес, разводили три костра и сажали самолёты. Самолёт летел над нами, а Марк кричал: «Кыш, кыш, кыш!»
Друзья по жизни, коллеги по театру Андрей Миронов, Марк Захаров, Александр Ширвиндт. СССР. 70-е. pic.twitter.com/pzxwdYeAwu
— Исторические Фото (@HistoryFoto) November 3, 2015
Те, кто не знал Захарова близко, видели лишь человека, в глазах которого застыла вечная печаль. Но в данном случае внешность была обманчива. И в дружеских компаниях именно Марк Анатольевич часто руководил «полётами». Однажды они вместе с Григорием Гориным и Андреем Мироновым шли в гости к Александру Ширвиндту. Приметили на помойке старую батарею. Взялись все трое за неё. Кое-как дотащили по лестнице до квартиры актёра. Позвонили в дверь и со словами: «Дорогой друг! Прими от нас этот презент, пусть он согревает тебя, как греет тепло наших сердец!» – вручили батарею хозяину дома. Ширвиндт окинул своим невозмутимым взглядом Горина, Миронова и Захарова и сказал: «Молодцы, теперь несите её назад». Все трое поволокли батарею обратно на помойку. Дойдя до мусорки, Захаров вдруг остановился: «Надо довести шутку до конца! Понесли её снова к Ширвиндту». Вот тут, когда актёр увидел у своей двери троих запыхавшихся друзей и ту же батарею, он наконец-то улыбнулся и оценил режиссёрский юмор Марка Анатольевича.
Даже уже в неюном возрасте товарищи продолжали встречаться и веселить друг друга. «Помню, однажды отмечали что-то с Марком Захаровым, – вспоминал Александр Анатольевич. – На столе был коньяк – и всё. Закуски не осталось, но в вазе стояли красивые белые каллы. Марк предложил съесть эти цветы. Они хорошо пошли под коньяк. Оказались очень мясистыми, с горчинкой – да и полезные, потому что от них не толстеешь».
Не боялся рисковать
В 1960–1970-е в Театре сатиры, где тогда служил режиссёром Марк Захаров, сложилась особая атмосфера молодости, задора, дружбы и... борьбы с цензурой. Спектакли Марка Анатольевича, равно как и постановки других хороших режиссёров, запрещали, пытаясь таким образом обуздать строптивцев. Но Захаров и там, и в Театре им. Ленинского комсомола, который возглавил в 1973 г., продолжал идти своей дорогой, которую ему подсказывало вдохновение.
«Наша жизнь рискованная, – говорил в своём последнем интервью «АиФ» Марк Захаров. – Заниматься искусством – это определённый риск. Но ради искусства стоит рисковать, иначе у нас не было бы многих великих творений и творцов. Каждый живописец, стихотворец, литератор рискует. Да, театр также рискует, могут возникать всякие неожиданности – особенно у нас, в России, когда сейчас некоторых наших чиновников охватил законотворческий зуд и они каждый день, соревнуясь друг с другом, выдают всё новые законодательные замыслы. К счастью, дело не доходит до принятия некоторых из них, связанных с вещами анекдотическими, но что-то всё-таки принимается».
Захаров не боялся рисковать и благодаря своему бесстрашию привёл в искусство целую плеяду любимейших российских актёров – Абдулова, Караченцова, Янковского и многих-многих других. Причём за «птенцов гнезда Захарова» он всю жизнь стоял горой. Одного только Александра Абдулова Марку Захарову приходилось вытаскивать из многих передряг и заступаться за него перед самым высоким начальством.
«Улыбайтесь, господа!»
«Когда мы гастролировали за рубежом со спектаклем «Юнона и Авось», где использовали открытый огонь, нам сказали: «Мы ни в коем случае не хотим ничего вам запрещать, но по нашим законам мы должны перед началом спектакля проверить готовность железного занавеса», – рассказывал нашему еженедельнику Марк Анатольевич. – Факелом в том спектакле размахивал Саша Абдулов. Увидев его, меня попросили: «Если можно, этот факел ему надо приковать к руке металлическим браслетом». Я удивился: «Почему?» «Понимаете, у него глаз безумный, он может швырнуть его в зрительный зал». Я говорю: «Вы знаете, он у нас комсомолец, сознательный человек». «Нет, это вам так кажется, у него в глазах какая-то дикость гуляет. Поэтому мы вам разрешаем огонь на сцене, если все меры предосторожности будут соблюдены».
Олег Янковский во время съёмок в «Обыкновенном чуде» слишком много работал, пытался успевать у Захарова и в театре, и на съёмочной площадке. За такую верность искусству актёр заплатил сердечным приступом. Когда Марк Захаров пришёл к нему в реанимацию, Янковский сказал, что готов отказаться от роли, потому что понимает, что производство картины придётся приостановить. Но Захаров даже не дал ему договорить: «Мы будем тебя ждать».
«Поскольку лет мне достаточно, я всё же не верю, что доживу до очень радостных времён, – философствовал Марк Анатольевич. – Хотя в своё время я чётко понимал, что, например, совершенно нереально нам воссоединиться с церковной культурой, с православием, с той духовностью, которую накопила Церковь. Как говорил Мюнхгаузен: «Мы были искренни в своих заблуждениях». Оказалось, что я ошибся, что Церковь снова стала играть большую роль в жизни государства, настолько большую, что у некоторых церковных деятелей даже возникло желание управлять искусством, культурой, а может, и техникой. Так что, как показывает нам история, жизнь может повернуться к нам любым своим ракурсом, даже очень неожиданным. Так что грустить не стоит. Верьте в лучшее, даже в невозможное, и «улыбайтесь, господа!».
Культовые фильмы Марка Захарова
