Этим летом Академия кинематографического и театрального искусства Н. С. Михалкова выпустила в самостоятельное плавание 13 актеров, 5 режиссеров и 5 продюсеров.
Никита Михалков напутствовал своих учеников, вызвав своей речью и взрыв смеха, и слезинки, которые вчерашние ученики утирали тайком. А еще было общение с журналистами и ответы на вопросы aif.ru.
«Покинувшие Россию артисты здесь не нужны»
Аif.ru в разговоре с Никитой Сергеевичем затронул тему уехавших артистов, многие из которых уже открыто намекают на возвращение.
— В России они не нужны, их места заняты. Заняты новыми артистами, которые никогда бы не пробились сквозь них. И очень хорошо, что их места заняты.
Они замечательно там устроились. Дают концерты, записывают ролики с просьбой прийти их послушать, потратить деньги на билеты. Они получили то, что хотели.
В отличие от тех, кого изгоняли из страны в 1920-х годах на «Философском пароходе», эти страну сами выгнали из себя.
В поиске смыслов
Говоря о проблемах отечественного кино, мэтр особенно выделил отсутствие хороших сценаристов.
— Людей, с которыми мне бы хотелось работать как со сценаристами, почти не знаю. Людей, которые ищут и находят смыслы. Людей, которые умеют грамотно писать, а не делают это по принципу «он приподнял цилиндр своей шляпы». Открываешь сценарий — и видишь вопиющую безграмотность в построении фразы. Пять страниц — и все ясно.
В Советском Союзе сценарное мастерство было очень высоким, называлось оно кинопроза, кинолитература. Сегодня все это ут-ра-че-но попыткой догнать манеру среднего американского кино. Поиски смысла в котором закончились в 1970-х годах. Там были сняты великие картины, например, «Последний наряд» с Джеком Николсоном. Там были выдающиеся работы Де Ниро, Копполы. Сейчас зрелище завладело экраном. Предпринимается механическая попытка насытить смыслом то, что не насыщается смыслом, вроде «Аватара».
Чтобы вернуть сценариям должный уровень, нужно основываться на русской литературе. Не в смысле делать ее экранизации, а в смысле глубины проникновения в изложение текстов. Просто читать русскую литературу, или хорошую зарубежную литературу, допустим, Хемингуэя, хотя и к нему могут быть претензии. Или Ирвинга Шоу.
«Тогда и посмотрим, где будет «Оскар»
Отдельно Михалков остановился на участии российского кино в международных кинофестивалях и кинопремиях.
— Вы спрашиваете меня, стоит ли сегодня российским режиссерам стремиться показать свои картины за рубежом. Понимаете, для того чтобы попасть на зарубежный фестиваль, нужно исполнить несколько «заветных» задач — нужно очень не любить свою страну, нужно презирать ее и осуждать. Или примкнуть к общему тренду западного сообщества — это ЛГБТ, трансгнедеры. Это уже стало таким же законом на западе, как при Советском Союзе нельзя было делать фильмов про хороших белогвардейцев.
Сегодня любая достойная картина, которая не обличает свое государство, свой народ, свою историю — она бесперспективна на международных фестивалях на Западе. Поэтому мы организовываем Евразийскую киноакадемию с евразийской премией. Дорогой, большой премией. Уже согласны присоединиться и Иран, и Китай. А это, простите меня, чуть не половина человечества. И если мы договоримся и организуем Евразийскую киноакадемию, тогда и посмотрим, где будет «Оскар».
Нужно ли нам подавать на «Оскар» в этом году? Лично я вышел из этого спора. Считаю, что получить одобрение людей, которые тебя, по большому счету, презирают, — это унижение.
Кто-то скажет: мол, конечно, у него уже есть «Оскар». Но!.. Когда мы получили «Оскар», Америка была другой страной. Сегодня нет ни музыки американской, которую любили, нет кино американского, которым вы восхищались. Сегодня Франции нет такой, какой мы восхищались, и Италии. Сегодня в Риме в 9 часов вечера темно, а в Париже на Елисейских полях в 9 вечера — Каир.
Так проявляется их слабость и трусость, воспитанная американским ядерным зонтиком. Они разжирели, у них прекратилось обсуждение серьезных проблем, которые поднимались во французских, итальянских фильмах в период «новой волны», в неореализме. Все, все что они сегодня делают — попытка попасть в тренд, когда женщина ведет со своей машиной сексуальную жизнь. Ай-йя-яй! Потрясающе! И дело не в том, что я моралист. Меня должно волновать кино. Это нам по старой памяти кажется: раз картина попала на Каннский фестиваль — это ого-го. А я, входя несколько лет назад в жюри европейского фестиваля, смотрел картины и понимал: тут из 20 картин есть смысл обсуждать пять, а раньше из 20 имело смысл обсудить 19. Вот и все! Этот мир умирает. Он сам довел себя до смерти своими мыслями о толерантности, мультикультурализме. Они за этим спрятали свой страх и невозможность защищать свою культуру, язык, родину.
Сегодня киножизнь, начинается там, где есть проблемы. Это Латинская Америка, это Африка. Это Азия. Там сегодня кино. Но стоит только латиноамериканским режиссерам переехать в Америку, и они превращаются в то, что являют собой все. И не только с латиноамериканскими это происходит. Гай Ричи — замечательный режиссер. Но его последняя картина «Переводчик» — это стыдная картина, сделанная по заказу Пентагона. Это картина о геройстве американского сержанта, который воюет в Афганистане, и афганце, которого он спасает, дав ему американский паспорт. Эта картина показывается в кинотеатрах Москвы, люди покупают билеты, отдавая деньги тем, кто может пустить эти средства на производство «хаймерсов». Получается, что наши люди смотрят плохое американское, абсолютно пропагандистское кино, заплатив деньги, на которые могут убивать их родственников. Мы писали письмо от Союза кинематографистов министру культуры, просили хотя бы отложить на время показ этого фильма. Министерство с нами было согласно. Но были силы, которые настояли на его показе.
А что можем показать мы?
— Если говорить про российскую индустрию, то, да, рождается кино, которое интересно смотреть российскому зрителю.
Медленно, но рождается. Хотя бы картина «Снегирь» Бориса Хлебникова — хорошее национальное, честное, волнующее, большое кино. Или то, что снимает Сергей Урсуляк.
Время кинофильмов, которые снимаются в гламурных интерьерах и рассказывают об эскортницах, проходит. Но очень немногие люди от кинематографа хотят понять, что вернутся те, ребята с орденами, и они зададут вопросы. Просто вопросы зададут. А где ты был эти 9 лет, что ты делал? Почему я так говорю? Потому что моя совесть чиста.
Я с 2014 года бил во все колокола. Не слышали, смеялись. Бог с ними. Вода камень точит.
«Бесконечные сериалы губят актера»
Выпускников Академии Михалков постарался уберечь от ошибок, которые они могут наделать в погоне за славой и гонорарами.
— Мне очень приятно видеть, насколько вы изменились за прошедший год. Теперь вы вооружены против слабого режиссера, которых сегодня намного больше, чем хороших. Вы всё можете делать сами. Я понимаю, что впереди у вас есть возможность стать не только хорошими актерами, но и медийными фигурами, снимаясь в бесконечных сериалах, которые во многом губят актера. Они притупляют желание делать что-то новое. Они воспитывают в нем страх — страх другого амплуа. Что его перестанут снимать, что он перестанет зарабатывать деньги, что его перестанут узнавать на улице и так далее. Хочу вам сказать: яркая индивидуальность при всей привлекательности — это важнейшее ограничение возможностей! Трудно представить себе — ничего не хочу сказать плохого и предосудительного — но трудно представить себе Боярского в роли чеховского дяди Вани. Боярский приговорен к шпорам, к перьям. Он хороший актер! Но он сам разрешил себя приковать к образу.
И есть, вернее, был великий Юра Богатырев, который жаловался мне все время, что его не узнают. Был, к примеру, такой эпизод. В СССР был дефицит туалетной бумаги, люди стояли в длинных очередях, выходили из магазина с гирляндой туалетной бумаги на шее. Ходила даже шутка такая: почему не хватает туалетной бумаги? Потому что считали по головам, а ж... оказалось больше. Так вот, Юра говорил мне: «Только что вышел фильм „Два капитана“. Каждый день люди на меня по телевизору смотрят, и не одна гадина не уступила мне место в очереди за туалетной бумагой. Я стоял, крутил головой, улыбался. Никто не узнал!» Или Лена Соловей — тоже самое. Она никакая, но именно поэтому может быть любой. И Юра Богатырев мог быть другим в других ролях. И Смоктуновский мог быть любым. Так что не сетуйте на то, что вы не являете собой яркой внешней индивидуальности.
В конце, отвечая на вопрос aif.ru, разделяет ли он мнение, что Россию во время попытки мятежа 24 июня от гражданской войны и кровопролития уберег Господь, Михалков сказал: «Конечно. Абсолютно!» Он также добавил: «А все, что происходит в России, — благодаря Господу. По-другому и не бывает».
