Параллельно с бесконечной «ментовской» эпопеей в творческой судьбе Трухина появились фильмы «Дети Арбата», «Гибель империи», «Письма к Эльзе», «Лабиринты разума» и др. А в последние годы добавилась ещё и «прописка» в одном из самых знаменитых российских театров - МХТ им. А. П. Чехова.
В скором времени на экраны выйдет фильм «День Д», в котором Трухин играл под режиссёрским руководством своего однокурсника, коллеги по театру и просто близкого друга - Михаила Пореченкова.
- Михаил, новое амплуа Пореченкова не разбудило в вас режиссёрских амбиций?
- Оно меня страшно раздражало. На второй день съёмок режиссёр заявил: «Как же я ненавижу артистов!» Но это, естественно, всё дурачество. А если серьёзно, я проникся к Мишке большим уважением. Он молодец, не побоялся взвалить на себя колоссальный груз ответственности и довёл дело до конца. О том, чтобы снять кино самому, я даже не задумывался. Пока для реализации творческих амбиций мне хватает актёрской профессии.
Избитый...
- Ваша коллега по МХТ актриса Екатерина Семёнова призналась мне в интервью, что, играя на экране следователя, она однажды не побрезговала украсть в магазине колбасу. А вы, будучи «оперативником» со стажем, закон нарушали?
- Мне до сих пор ужасно стыдно за то, что я вытворял на своих первых зарубежных гастролях во время учёбы в институте. Это было в начале 90-х, когда люди давились в очередях за водкой и колбасой. Наш учебный театр вывезли в Финляндию. После жизни в тотальном дефиците мы были поражены видом ломящихся от деликатесов полок. Выносили под куртками ананасы, какие-то консервы, спиртное. Однажды нас за этим делом застукали. Приехали финские опера, уложили нас лицом в пол. Потом отвели в отделение и устроили допрос. Финны поражались нашей тупости, поскольку на входе в гастроном на русском языке чёрным по белому было написано: «Ведётся видеоконтроль!» Слава богу, от визы нас тогда не отлучили. Отделались предупреждением и штрафом. Отвратительный, позорный факт моей биографии, но такое было!
- А в российской кутузке вам приходилось бывать?
- Один раз, когда опять же в институте учился. Тогда я просто стал жертвой обстоятельств. Мне предстоял показ учебного спектакля, для которого я не успевал подготовить фонограмму и свет. В запасе была целая ночь, и я надеялся всё доделать. Но вахтёрша категорически отказалась пускать меня в институт. И я решился на крайние меры - полез в аудиторию по водосточной трубе. С неё-то меня и снял наш доблестный ОМОН. Увезли в отделение, где основательно побили. Когда узнали, что я артист, добавили ещё. После всей этой экзекуции меня закрыли на ночь в камере, отобрав ремень и шнурки. Видимо, чтобы не повесился с горя.
- Слышал, что ваш сериал любит не только милиция, но и бандиты. С кем-то из авторитетов общались?
- Однажды в казино во время съёмок очередной серии ко мне подошли телохранители одного крупного питерского авторитета. Говорят: «У нас тут на днях чувака завалили, точь-в-точь как у вас в прошлой серии». Слышать такое как-то жутковато. Но они, видимо, таким образом пытались сделать комплимент. Мол, достоверно снимаете…
...и ограбленный
- «Улицы разбитых фонарей» принесли вам не только известность, но и, думаю, неплохие гонорары. С годами ваше отношение к деньгам как-то меняется?
- Я всегда довольно легко расставался с деньгами. Кроме того, меня очень легко обмануть. Например, очень много денег потерял, когда пытался купить дом под Питером. Нарвался на мошенников и остался ни с чем. Три года мы со следователем вытаскивали мои сбережения. В итоге удалось вернуть лишь незначительную сумму. Когда я появлялся в следственном отделе в качестве потерпевшего, надо мной все начинали дружно хохотать. Уж от кого-кого, а от меня такого никто не ожидал. Но в этом смысле я полный дилетант.
Писатель Михаил Рощин: «Для русского человека ложь хуже смерти!» 
«Любовь раздирает на атомы». Михаил Трухин о жизни в кадре и вне его 
Михаил Трухин: «Мой персонаж - деспот, но ранимый и приличный» 
Светлана Иванова: «Никак не могу научиться стрелять» 
