«Позади крутой поворот», «Возьми меня с собой», «Самба с Марадоной», «Радоваться жизни»... Те, кому за 40, помнят хиты, которые исполняла эстонка Анне Вески. Самой певице исполняется 65.
Когда в конце 1970-х — начале 1980-х эстонские артисты только появились в Москве, публика всколыхнулась — Анне Вески, Тынис Мяги и Яак Йоала пели с акцентом, внешне отличались от русских, одевались иначе и выглядели почти посланцами с Запада. Интерес к ним возрастал с каждым днем. А когда достиг апогея, граница закрылась: все три прибалтийских страны заявили о независимости.
По-разному сложилась жизнь певцов, имевших поклонников во многих городах и весях Советского Союза, и похвастаться, что их по-прежнему любят и ждут в России и странах СНГ, увы, не может сегодня никто из них («кремлевский соловей» Яак Йоала и вовсе ушел в другой мир).
«Мы не знали, как границу перейти»
Лет 20 назад Вески еще оставалась на плаву — почти половина всех ее концертов проходила в России. Но чего ей это стоило?!
«Первое время было очень тяжело, — откровенничала со мной в интервью Анне, сидя летом 1999 года на террасе своего дома в Таллине. — Не знали, как границу перейти. Потом потихоньку все наладилось. А сейчас, чтобы иметь работу в Москве, там нужно тусоваться. Помогают старые связи, но все равно приходится крутиться. Я не жалуюсь, хотя сегодня чаще приходится просчитывать: стоит ехать в Россию или нет, будет ли отдача. Недостаточно снять клип и показать его 2-3 раза по телевизору. Его нужно прокрутить 20, 30 раз. А это сумасшедшие деньги, которые никакой артист заработать не в состоянии. Нужны спонсоры, банкиры-любовники. Мне тоже предлагали подобные вещи, говорили: давай сделаем клип — потом отработаешь. Зачем мне это надо? Конечно, сидя в Москве, можно решать какие-то вопросы и без денег. Но я не под рукой. Многие провинциальные администраторы даже звонить перестали — дорого. Так что часть работы проходит мимо. В Эстонии, правда, все хорошо. Много концертов, но объехать нашу страну хватит двух недель. И что дальше? Вот и приходится выступать в России».
Интересно, что первыми в Кремлевском Дворце Съездов выступила именно Вески с Юрием Антоновым. Охрана, списки, тщательные проверки на входе. Ведущие концерта объявляли певцов под фонограмму — не дай бог им сказать что-то от себя. Живого звука вообще не было. 10 месяцев в году артисты гастролировали по СССР, ездили за границу.
«Нас возили в Таиланд, когда еще никто понятия о нем не имел; были на острове Маврикий — я даже не знала, где он находится, — вспоминала певица. — Конечно, мы тогда уже объездили мир. Все бегали вокруг нас, устраивали посольские приемы. Это же была экзотика: советские артисты — как они сюда попали?»
С годами популярность Вески в республиках Союза росла, тогда как в Эстонии ее не очень-то жаловали. Говорили, что продалась русским оккупантам... Ярые националисты были недовольны тем, что Вески, Мяги и Йоала больше выступают в России, чем в Эстонии. Они злились, что родителей многих из них в свое время сослали в Сибирь.
«Какая еще могла быть реакция? Они и знать ничего не хотели о том, что родственники русских тоже были сосланы, погибли. К сожалению, человек так устроен: его интересует только его жизнь, он не видит дальше своего носа. В нашей семье никогда не было подобных разговоров. Может, потому что у нас никого и не ссылали — маме было 16, когда ее родители умерли...»
«Была бы сейчас директором фабрики»
Тогда, в конце 1990-х, Вески звали в Россию в основном на заказные концерты. Приглашали выступить в День металлурга и в День города. Она пела в варьете и в ресторанах. Многие в России еще удивлялись: как можно петь, когда люди едят? В Эстонии это никогда не считалось зазорным.
«С “Витамином” я начинала выступать именно в варьете. А вообще меня не волнует, где я буду петь — в заводском клубе или в ночном. Ждать, придет народ по билетам или нет, я уже не могу. Помню, были летом в Сочи... Да, собирается публика, но в это время туда съезжается столько артистов, что конкуренты даже срывают афиши. А у народа как не было средств, так и нет. Аншлаги там явление редкое».
Проблемы у Анне Вески возникли и после 17 августа 1998 года. В первые полгода после дефолта она лишь раз приехала в Москву — на юбилей Михаила Танича. Предложения поступали, но организаторы обещали такие смешные суммы, что нужно было бы самой доплачивать за концерт...
А считать деньги Анне умеет. Когда-то, испугавшись, что после консерватории придется всю жизнь работать учительницей музыки, она забрала оттуда документы и отнесла в политех. Выучилась на экономиста, и если бы не рождение дочери, спасшее ее от прохождения практики на табачной фабрике, возможно, мы никогда бы не узнали о ее существовании. А тогда она уже начала петь, завоевывала популярность в Эстонии, и министр пищевой промышленности сказал Анне: «Я видел ваши выступления — вам лучше петь».
«Может, была бы сейчас директором той фабрики или ее собственником, но я никогда ни о чем не жалею. Судьба распорядилась иначе — значит, так должно быть. До 15 лет играла в настольный теннис, выступала в соревнованиях, потом начала петь. Но стать звездой никогда не мечтала».
А ведь по данным некоторых хит-парадов 1980-х гг Анне Вески порой обходила даже Аллу Пугачеву...
«Было такое. Но и хит-парадов было много. Что с того? Я просто пела, стараясь каждый день делать это лучше».
«Продавать меня — наш семейный бизнес»
Вески добилась своего. Стала звездой. Многочисленными гастролями по Союзу она довольно быстро обеспечила себе безбедное существование в будущем. Уже тогда, в 1999-м, Анне жила в Таллине рядом с Балтийским морем — в шикарном доме с сауной, построенном по финскому проекту, ездила на хорошей машине, была совладелицей меховой фирмы...
Главное, с чем (точнее, с кем) повезло Анне, — это муж, с которым она вместе уже 39 лет. Замечательный друг, партнер, помощник, организатор ее концертов.
«Мы, конечно, обеспечили себя, но пусть это будет потом. Не петь я уже не могу. Продавать меня — наш семейный бизнес. Да, мы 24 часа вместе. Тяжело, конечно. Шучу... Не представляю, как может быть по-другому: Бенно должен быть рядом, чтобы в любой момент можно было посоветоваться. Когда все кругом норовят тебя обмануть, семейный бизнес — самый надежный».
Вот уже много лет Бенно Бельчиков остается в тени Анне Вески: не любит фотографироваться, «светиться». Когда-то он сознательно оставил свою работу (был директором ресторанов, администратором гостиниц), чтобы посвятить себя жене.
«Однажды я подумал: вдруг через 20 лет она, стоя у окна и вглядываясь вдаль, скажет: “А ведь я могла стать звездой”», — улыбается Бенно, одновременно успевая готовить на гриле сёмгу для журналиста и фотографа из Москвы.
Решиться на такой шаг ему было тяжело. Он долго и мучительно размышлял. В Эстонии Анне уже была популярна, а в России начало было очень скромным.
«В Москве сидели жирные чинуши, у них все было схвачено, и уже в то время они делали бешеные бабки, — рассказывает Вески. — И если я “он — она” путала, то Бенно говорил по-русски так же хорошо, как по-эстонски. Так что административные вопросы легче было решать ему».
«Теперь-то что, дом пилить, машину?»
Не оставь Бенно свою работу (а начинать все приходилось с нуля, да и музыкантов он, мягко говоря, недолюбливал), Вески пришлось бы ограничиться Эстонией — нормальной семьи с постоянно гастролирующей женой у них бы не получилось.
Первые браки у обоих были неудачные. У каждого осталось по дочке. Керли Вески бороздила моря директором круизов, потом стала дипломатом, работала консулом в России. Бриггита летала стюардессой в финской авиакомпании... На общего ребенка супруги не решились: «дочки передрались бы»...
Поженились Анне и Бенно спустя два месяца после знакомства. Втайне от мамы Вески — она просто не поняла бы дочь и упала в обморок. Молодоженам не хотелось, чтобы их свадьба стала достоянием общественности — на родине певицу уже хорошо знали. Они уехали в курортный городок Пярну, и Бенно заплатил даме-регистратору за молчание. Но она не стерпела — когда невеста с женихом подъехали к загсу, их уже ждала толпа поклонниколв. Ту тетеньку Бенно чуть не убил...
«Конечно, люди сплетничали. Я ведь только что была замужем, уже родила... Говорили, что мы женились не по любви, что поскольку оба богатые, то просто соединили свои деньги... Бенно сам до сих пор не верит, что смог прожить столько лет с артисткой. По-моему, таких браков больше нет (был у Софии Ротару, но она давно вдова. — Авт.) Теперь-то что, дом пилить, машину? Нам и так хорошо».
Для того чтобы понять, что женщина счастлива, слова не нужны. Это можно без труда прочесть по ее лицу. Но...
«Я хотела увидеть живого душмана»
Для чего двум любящим друг друга людям нужно было испытывать себя в Афгане?.. Да, в 1980-е туда летали многие артисты. Такова была политика партии и правительства. Хотя, уверена, женщины могли отказаться. Вески этого не сделала. Напротив, взяла с собой мужа. И для него эта совместная поездка стала самой запоминающейся.
«Конечно, можно было отказаться. Но к нам в филармонию пришел какой-то майор, предложил поехать и заверил, что выступать будем в безопасных районах, военные за нас несут ответственность. Это было очень интересно. Я даже изъявила желание увидеть живого душмана. Хотя за встречу с ним нашему командиру могло сильно влететь. Я не думала, что встреча возможна, но однажды утром меня разбудили и говорят: “Одевайтесь, душманы уже здесь”. До зубов вооруженные, в национальных одеждах, они как будто сошли со страниц учебников истории... Женщинам с ними разговаривать не позволено, поэтому меня представили как “руководителя культурной миссии”, и я была вынуждена задавать вопросы об их культуре, образовании. А вечером они пригласили нас на праздник козлодрания, где женщин и близко не могло быть. На меня надели форму полковника, очки, убрали волосы, и мы поехали. Привезли — поле, ковер, фрукты, пиво. И ни одной женщины! Сидим, ни к чему не притрагиваемся, нас же предупредили, что все якобы отравленное... (Кстати, четверо артистов после той поездки заболели желтухой). К сожалению, досмотреть зрелище до конца нам не удалось. Наши военные вдруг стали шептать нам, что надо быстренько уезжать — приближались советские вертолеты, которые могли бабахнуть в любую секунду. Пилотам-то никто не сказал, что здесь свои, и в тот момент мы действительно подвергались серьезной опасности... Перед отъездом главный душман решил сделать мне подарок (о том, что я не настоящий полковник, а женщина, конечно, все знали) и принес красивую паранджу и огромную коробку французской косметики. Правда, паранджа оказалась очень маленькой, а косметика, видимо, долгое время хранившаяся на жаре, высохла и пришла в негодность. Впрочем, он, думаю, об этом даже не догадался».
Через несколько лет Вески пригласили поехать с концертами в Чернобыль. Но от этой поездки она отказалась, сказав, что свой интернациональный долг уже выполнила. За Афганистан, к слову, заплатили очень неплохо. Певица купила там себе первую шубу — из афганской лисы. И носила ее, пока та почти не развалилась. Можно было даже из степного леопарда заказать. Но гонорар выдали только в последний день, а времени ходить про магазинам уже не было. И так приходилось гулять с комендантом города и автоматчиком. Они осматривали каждую примерочную кабину, и только после этого туда могла войти Вески.
«Без оружия у нас нельзя»
Кстати, несмотря на наличие хорошей машины и автомобильных прав, сама Анне не водит, при этом увлекается картингом и умеет стрелять. Как говорит Бенно, Вески — народное достояние, и ее надо беречь. Гоночные автомобили же она любит — в том числе за то, что не надо переключать скорость. А стрелять, уверяет певица, в Эстонии умеют почти все, и у многих есть в доме оружие.
Во всяком случае, так было в 1999 году, когда обстановку в Таллине певица назвала «страшно криминогенной».
«Залезают к водителям в хорошие машины, выкидывают их... У моего брата так чуть не угнали “Вольво”. И только из-за того, что бандит врезался в другой автомобиль и сработала подушка безопасности, он вынужден был бежать. Так что без оружия нельзя. Полицейские сами боятся. У них настолько маленькая зарплата — зачем рисковать?»
«Почему же вы не уедете? — задала я тогда супругам резонный вопрос. — Ведь у Бенно в Америке родственники».
«Мы могли это сделать много раз. Но я привыкла к тому уровню жизни, который имею здесь, и петь в американских ресторанах за 10 долларов уже не хочу. В США нужно родиться, чтобы стать звездой. Или иметь много денег. Но даже в этом случае тебя могут не принять за своего. В Америке мы никому не нужны. А в России? Там я известна. Однажды в Москве шла по Арбату, заглядывая в киоски, и в одном из них попросила подавца показать какой-то диск. Даже не посмотрела на него, а он сразу сказал: “У вас голос Анне Вески”. Смешно бывает слушать артистов, которые говорят, что им надоела популярность, которой они добивались годами. Я в это не верю».
К сожалению, в последние годы Анне Вески почти не бывает в Москве. Даже в юбилейный год в ее рабочем графике нет запланированных концертов в России. А вот новый альбом готов. Открывается он песней «Дай мне время». И, может быть, в нашей стране Анне ее тоже когда-нибудь споет...
