Галина Волчек: «Я раба света и цвета»

Курс — на оптимизм

Ольга Шаблинская, «АиФ. Здоровье»: —  Галина Борисовна, не могу удержаться от комплимента, увидев вас — такую летнюю, яркую в этом бирюзовом наряде! В модных солнечных очках, благоухающую редким парфюмом... До сих пор, кстати, помню, какой на вас был платок в прошлый раз! Огненно-оранжевый...

Галина Волчек: —  Наверное, я раба света и цвета. Мне нравится, чтобы было светло, полумрак на меня плохо влияет. Люблю — иногда даже до болезни — подбирать гармоничное сочетание цветов в одежде... Может, у меня это генетическое — от папы, который был кинооператором и очень чётко и скрупулёзно отличал в этом смысле гармоничное от негармоничного. (Отец — Борис Волчек, известный кинорежиссёр, лауреат трёх Сталинских премий, оператор фильмов «Пышка», «Ленин в Октябре», «Убийство на улице Данте». — Ред.)

Конечно, я не могу уделять столько внимания свету и цвету, сколько отец, у меня нет на это времени, но влияние папа оказал на меня очень сильное.

—  А стрессы вы как снимаете?

—  Мой образ жизни, постоянная экстрема, в которой я пребываю, иногда требует разгрузки. Чтобы переключиться, придумываю фасоны одежды в голове... Смоделирую пару ярких нарядов — и мозг переключается. (Улыбается.)

—  А ещё в чём позитив черпаете?

—  Мне кажется, это отчасти врождённое свойство человека... Я хочу радоваться, пока Господь помогает мне быть живой. Кто-то с рождения смотрит на то, что происходит, с прищуром, а кто-то — «открытым глазом». Так вот, я — не с прищуром. Сейчас слово «оптимизм» как-то уж очень затёрто, но тем не менее именно так — оптимистично — я и стараюсь смотреть на жизнь и людей.

Галина Волчек: «Любая озлобленность — это первоначальная ступень к фашизму»

Читайте подробнее

Жить сегодняшним днём

—  Галина Борисовна, уже много десятков лет вы возглавляете знаменитый на всю страну театр «Современник». Какова ваша главная цель — заставить зрителя задуматься или дать ему возможность просто развеяться, хорошо и весело провести время?

—  Хорошо и весело провести время можно на дискотеке. Я считаю, что настоящий русский психологический театр тем и отличается, что заставляет человека задуматься, что-то проанализировать, иначе посмотреть на события своей жизни. Только в таком театре я и вижу смысл.

—  Важно ли для вас, чтобы каждый зритель остался доволен спектаклем?

—  Конечно, мы всегда стремимся к этому, волнуемся за результат. Но это невозможно, наверное, чтобы каждый зритель, вышедший из нашего зала, спектакль хвалил. Он и не должен этого делать — не обязательно, чтобы ему всё подходило и нравилось. Но чего бы я не хотела никогда, так это того, чтобы хоть один человек ушёл из театра агрессивно, злобно настроенным. Агрессия и нетолерант­ность всегда создают нездоровую ситуацию и порождают страшные последствия. Нельзя озлобляться. Когда вы настроены агрессивно, вы не можете выслушать вторую сторону, не можете вести диалог.

—  Сейчас многие ваши коллеги ностальгируют по былым совет­ским временам. Мол, тогда были нравственные устои, тогда культура поддерживалась, не то что сейчас... А у вас бывает это чувство — ностальгия по прошлому?

—  Я предпочитаю жить сегодняшним днём, здесь и сейчас. Не понимаю смысла в ностальгии. Если всё время вспоминать прошлое, это значит, что сегодняшнюю свою жизнь ты не живёшь. Так получается?

Я могу только с радостью, теплотой вспоминать нашу юность, борьбу, которую мы вели со всех сторон... Но говорить, что тогда было лучше, чем сейчас, тем более в плане культуры... Нет, нет, такого я не скажу ни в коем случае.

—  Тяжело вам пришлось в советские времена?

—  До сих пор помню, как было со спектаклем «Эшелон»... Худсовет не принимал его пятнадцать раз! Олег Табаков, который был в то время директором «Современника» и присутствовал на том пятнадцатом прогоне, когда члены приёмной комиссии, отправленные решать, жить или нет спектаклю, в очередной раз встали и молча пошли, возмущённо на весь зал заорал: «Если у вас нет мнения, то впечатление у вас есть?» Вот такую судьбу имел этот спектакль, который потом с успехом прошёл почти по всему миру... (Галина Волчек — первый советский режиссёр, которого пригласили поставить спектакль в США, причём в самый пик холодной войны — в 1978 году. Успех «Эшелона» был грандиозный, о спектакле писали все газеты. — Ред.)

Сила интуиции

—  Галина Борисовна, ваш театр всегда слыл театром остросоциальным. Время сейчас непростое, то и дело подбрасывает новые сюжеты... Нужно ли театру отражать сложные реалии сегодняшнего дня?

—  Такого, чтобы «утром в газете — вечером в куплете», добиться невозможно при всём желании быть со­в­ременным, даже такому театру, как «Современник», где уже одно название говорит само за себя! Театр — это не журнал, не газета. Когда событие ещё не стало явлением, а существует на уровне случая, я не вижу смысла ставить спектакль. Надо, чтобы прошло время, чтобы этот случай, который нас взбудоражил, возмутил или, наоборот, возвысил куда-то высоко и повлиял на нас невероятно положительно, стал явлением. Тогда это — предмет театрального искусства.

—  Помню, в одном из интервью вы сказали: когда к вам в кабинет заходит новый человек, вы уже заранее о нём очень многое можете сказать.

—  Такие качества, как режиссёр­ская интуиция, развиваются с годами. Я всегда интересовалась тем, что такое интуиция, психология, отношения между людьми... Нужно учиться находить общий язык с другим человеком.

Народная артистка СССР Галина Волчек, биографическая справка →