Певица Анита Цой накануне своего 50-летия рассказала АиФ.ru, как терпела насмешки и издевательства ровесников из-за разреза глаз, а также о том, что собой представляет её юбилейное шоу «Пятый океан».
Владимир Полупанов, «АиФ»: Анита, скажу тебе прямо, мне тебя немного жаль.
Анита Цой: Почему же?
— Почти все твои коллеги отдыхали в январе и начале февраля на морях, а ты в холодной Москве крутишься как белка в колесе вместо того, чтобы греться на теплом солнышке.
— Во-первых, моря, океаны и всё остальное никуда не убежит. Не упадет Пизанская башня, не разрушится Колизей, ничто никуда не исчезнет и не пропадет. Я ещё успею съездить. Во-вторых, поскольку я фанат музыки, люблю и умею делать фантастические шоу, сейчас у меня самая яркая пора. Когда предоставляется возможность ещё раз порадовать своего зрителя, особенно сейчас, в это непростое время, очень хочу передать им мощный заряд энергии, которая у меня накопилась. Хочется, чтобы они увидели нашу прекрасную историю «Пятый океан». Люди вокруг болеют и, к сожалению, уходят из жизни. Многие лишились работы и средств. Поэтому желаю каждому человеку, зрителю и тебе тоже обрести своё место силы. Тогда гром греми, земля разрывайся, мы будем стоять и держаться.
— Так, я не совсем понял, где твоё место силы?
— Мое место силы — это музыка и шоу. Сцена. Меня даже муж к ней ревнует. Если бы в моей жизни не было 11 разных шоу, если бы не было моей работы, может, я была бы обычной посредственностью с серыми буднями. Для всех нас, кто делает это шоу, а это 600 с лишним человек, это место силы.
— Но когда-то твое «место силы» было на рынке в Лужниках. Ведь там ты начинала свою трудовую деятельность.
— Рынок в Лужниках — это вынужденная необходимость, место применения силы, где я заработала деньги на первый альбом.
— Неужели супруг Сергей Петрович Цой тебе не мог помочь? Ведь когда ты начинала карьеру артистки в конце 90-х, он работал пресс-секретарем мэра Лужкова и ему было по силам это сделать.
— Вот ты как здравомыслящий мужчина сам сделал бы молодую жену артисткой, чтобы она моталась по гастролям? Тебе было бы приятно, если бы её постоянно не было дома и ты бы не знал, где она находится, чем занята? И при этом у неё была бы куча поклонников. А ещё тебе пришлось бы вкладывать большое количество бабла в её продвижение. Скажи честно, ты бы на такое пошёл?
— Не знаю. Я влюбился в Яну, которая никогда не хотела быть артисткой. Моя жена очень домашний человек. Девушку с амбициями артистки я бы никогда не смог полюбить, наверное.
— Петрович точно так же, как и ты, хотел домашнюю покладистую жену. Хотел крепкий тыл, детей. Мужчина считает, если он обеспечивает жену, она должна сидеть дома и заниматься хозяйством. Я своего мужа прекрасно понимаю. Но так случилось, что ему попалась я — коза, которая не может сидеть дома. Мне надо делать сумасшедшие шоу, вдохновлять людей. Может, поэтому он меня и любит уже 30 лет.
— Ещё осенью прошлого года ты объявила, что покажешь шоу в день своего рождения в Кремле. На тот момент Кремлевский дворец был закрыт из-за пандемии. И еще не было понятно, откроют ли вообще большие концертные площадки в Москве. Откуда ты знала, что в феврале начнут снимать ограничения?
— Мы начали готовиться ещё до коронавируса. И, конечно, не могли предположить, что нас всех ждёт пандемия. Конечно, я ничего не знала. И объявила дату концерта, надеясь на счастливый случай. Но, увы, шоу в Кремле пришлось перенести на 1 октября. А в ночь с 6 на 7 февраля НТВ все-таки покажет «Пятый океан», но без зрителей в зале. Я обещала своим поклонникам, что они увидят этот концерт. И они его увидят. Мы подготовили два варианта выступления — один телевизионный, другой со зрителями в зале. Этот концерт нельзя было откладывать. В нём мы рассказываем о сегодняшнем времени. Ты в каком году родился?
— 27 февраля 1970-го.
— У нас с тобой год разница, мы почти ровесники. В общем, я решила рассказать людям о музыке, через которую прошла в своей жизни и которая на меня повлияла. Моя новая программа состоит из 5 блоков, 5 музыкальных десятилетий. Мы начнём с 70-х. Это романтическое время, когда люди в нашей стране наконец стали строить планы на светлое будущее. Поэтому музыка 70-х такая наивная и прекрасная, как во многих старых советских фильмах. Это время таких артистов, как Майя Кристалинская, Эдуард Хиль, Эдита Пьеха. Второй период — 80-е, когда потихоньку на кассетах, привезенных из-за границы в СССР, мы знакомились с музыкой диско. Следующее десятилетие — разбитные 90-е, когда наши граждане стали выезжать за рубеж и видеть своими глазами, как там неплохо живут люди. И тогда страна стала требовать перемен. 90-е — это время рока. Затем мы перенесемся в нулевые, когда шальные деньги падали с неба. Это время стиля r’n’b. И в финале окажемся в сегодняшнем времени, когда все мы оказались на изоляции, под колпаком коронавируса. Мы хотим прикоснуться друг к другу, поехать куда-то, но не можем из-за ограничений.
— То есть и про коронавирус споёшь?
— Понятно, что мы художественными средствами выражаем эту идею. Идею пяти океанов: 70-е — это океан музыки, 80-е — океан света, 90-е — океан свободы, любви и секса и нынешнее время — океан надежды и мечты. Мы аллегорично с помощью хореографических постановок, костюмов и музыки будем перемещаться в разные эпохи.
Чтобы осуществить это, мы собрали уникальный коллектив музыкантов, состоящий из 90 музыкантов, которые работают в разных прославленных коллективах, это лучшие из лучших. Только аранжировщиков у нашего проекта 18 человек, среди которых уникальный Кирилл Уманский (он работает с выдающимися классическими оркестрами, в частности Валерия Гергиева, с Юрием Башметом, Денисом Мацуевым). Каждому времени мы подобрали свои песни из моего репертуара и сделали аранжировки для симфонического оркестра и вокально-инструментального ансамбля. Проделана колоссальная работа, которую осложнил коронавирус. Все мы друг за другом болели и доделывали эту работу до самого последнего дня. Могу тебе сказать, в двух случаях люди очищаются. Когда выходят из храма после службы (звон колоколов и церковных песнопений очищает). И...
— ...и после концерта Аниты Цой?
— Ты зря надо мной стебёшься. И — это доказано научно — когда ты выходишь с концерта классической музыки, которую исполняет симфонический оркестр. Именно поэтому в моём шоу будет звучать оркестр. Очень хочу в это непростое время поддержать своих поклонников. Вообще всех людей. А то нервы уже сдают. Морально очень тяжело.
Зритель увидит легкую музыкальную программу. Знаю, что публика будет и плакать, и смеяться, и с новыми силами встанет на следующий день, чтобы отправиться зарабатывать деньги и выстраивать своё будущее. Мне кажется, что наше артистическое предназначение в том и состоит, чтобы в самое тяжелое время подставить плечо нашим поклонникам и показать, что есть выход из любой сложной ситуации.
— Человек очищается, когда слушает религиозные песнопения и классическую музыку, сказала ты. А поп-музыка очищает?
— Очищает, но не вся (смеется).
— Ты знаешь, что есть известная марка пива, которое называется так же, как твое шоу?
— Нет. Не знала. Мало ли что и как называется. «5Океан» — так надо правильно писать, чтобы была видна цифра пятьдесят. Чтобы было понятно, сколько лет исполняется артистке. Я свой возраст совершенно не скрываю. Мне даже, наоборот, немного льстит, что не выгляжу на свой возраст. И когда люди узнают, сколько мне лет, удивляются. Это очень приятно.
— Скрывать свой возраст в эпоху интернета и Википедии бессмысленно, как мне кажется.
— Глупо, согласна. Конечно, интернет лишил нас тайн, оголил нас совершенно. Но в этом тоже есть прелесть.
— Скажи, а зачем ты всё выкладываешь в Инстаграм? Например, я видел фото и видео из больницы, где ты показываешь свои «постирушки».
— Я фанат социальных сетей.
— Это очевидно. Но зачем, например, демонстрировать камни из желчного пузыря?
— Я очень общительный человек, люблю людей. Поверь, у меня нет страха, что меня кто-то может обидеть, ущипнуть. Навредить мне очень сложно. Не потому, что я крутая, а потому что не несу зла. Это обезоруживает людей. Инстаграм — это моя стихия. Там много ярких красивых картинок, можно посмотреть видео, и не так много текста. Но есть и что почитать. Фэйсбук для меня более сухой, чересчур бизнесовый, там не так ярко воспринимается информация о личной жизни. Вконтакте — совсем молодая аудитория. В Тик-Токе ещё моложе. Поэтому там за меня ведут мои страницы эсэмэмщики. А в Инстаграме всё выкладываю сама. И не просто показываю свою жизнь, а еще и слежу за жизнью своих поклонников. С некоторыми мы уже настоящие друзья. Вижу, как они воспитывают своих детей, чем занимаются, что едят. Мы не стесняемся показывать друг другу всё. Не хочу играть в игры со своими поклонниками, не хочу их обманывать.
В 2011 году я выпустила шоу «Твоя А», где рассказала о героине, которая из-за несчастной любви уходит с головой в социальные сети. Живет там под чужим аватаром, придумывает сказочную историю своей жизни. И всё для того, что не пускать в свое сердце никого, кто может его разбить. Но в итоге она приходит к выводу, что нет ничего прекраснее на свете, чем реальная любовь в реальном мире. Я уже 10 лет назад была всем этим увлечена. Для меня соцсети — это прежде всего история общения без границ.
— В клипе на песню «В голове» мелькает эпиграф «Когда личная свобода самовыражения становится под запретом в семье, спасает музыка». Я всегда подозревал, что твой муж тиран, деспот и диктатор. Но этим эпиграфом ты, по сути, об этом призналась всему миру.
— Хорошо, что можно хотя бы сейчас признаться в этом. На самом деле Петрович уже давно не тиран. Но изначально так было. Только близкие знают, что мы с Петровичем более-менее спокойно, душа в душу, не трогая мою работу, живём, наверное, последние лет 10. А предыдущие 20 лет я постоянно доказывала моему горячо любимому супругу, что моя работа — это не просто развлечение, а по-настоящему важная часть моей жизни, без которой я просто не могу. Когда муж понял, что меня надо принять такой, какая есть, тогда и страсти в семье улеглись. И в этом клипе я рассказала нашу реальную историю.
— В 25 лет ты вышла на профессиональную сцену. Не поздновато ли?
— Профессиональная сцена — это же очередной этап. А музыкой я занималась с детства. Потом работала в группах, пела церковном хоре, выступала, ездила на гастроли.
— Не страшно было выходить на большую сцену с такой громкой фамилией? Ведь, согласись, на первых порах сравнений с Виктором Цоем было не избежать? Ты ведь знаешь историю Вячеслава Добрынина, который был Антоновым? Но уже гремел на всю страну Юрий Антонов, и Вячеславу пришлось взять псевдоним Добрынин.
— Да ты что?! Не знала.
— Твоя первая песня «Полет» очень напоминала стилистику группы «Кино». Мне кажется, даже манеру Виктора Цоя ты копировала на первых порах.
— Никогда не скрывала, что являюсь поклонницей Виктора Цоя, была безгранично увлечена его музыкой, харизмой. У меня есть целый сборник песен, посвященный Виктору Цою. Я начала сольную карьеру с песни «Полет», посвященной Виктору Цою. Безусловно, ритмика, манера исполнения были похожими. Это не было слепым копированием, во мне как будто жил Виктор Цой. Когда много лет спустя я участвовала в проекте «Один в один» на Первом канале, мне досталась песня «Мы ждем перемен». Папа Виктора Роберт Цой приходил на мой концерт в Питере и поблагодарил за прекрасный образ сына. Он сказал: «Я смотрел на вас на экране телевизора. И чувствовал дух своего сына». Мы не говорили о похожести маски и т. д. И еще он удивился, как мне, женщине, удалось так тонко прочувствовать мужской дух этих песен.
В детстве мне было очень приятно, что Виктор наполовину кореец. Когда была ребенком, чувствовала себя непохожей на всех. Меня часто дразнили из-за национальности и разреза глаз, старались отодвинуть на второй план, когда готовили какие-то праздничные мероприятия в детсаду или в школе. Это сейчас смешно звучит. А тогда мне было не до смеха. Виктор Цой, по сути, стал для меня в какой-то момент знаменем, с которым я гордо ходила везде. Он поддерживал меня своими песнями. И я стала поднимать голову, стала более уверенной. Хотела петь русские романсы, а мне говорили в школе: «С какой стати ты будешь петь русские романсы, иди в зеркало посмотри». И потом я вдруг набралась смелости, пришла и спела русский романс. И даже выиграла какой-то конкурс, за что мне дали грамоту. А будучи взрослой, воодушевленная песнями Цоя, стала писать свои.
Когда заключила первый профессиональный контракт со студией «Союз», я не осознавала всех сложностей, с которым столкнусь из-за нашей общей фамилии. «Если я Цой (по мужу), то почему не могу выйти под этой фамилией на сцену», — рассуждала я. Если бы был рядом опытный продюсер, который мог мне подсказать — мол, давай возьмем псевдоним, будет меньше негатива.
Рассажу историю, которую не рассказывала еще ни одному журналисту. Она произошла сразу после выхода клипа «Полет». Видимо, я плохо прочитала контракт со студией «Союз», где было сказано, что менеджмент компании сам определяет судьбу моих песен и вообще мою судьбу как артистки. Я и не предполагала, что «Союз» построит пиар-кампанию на том, что я родственница Виктора Цоя. Был пущен такой слух. И многие решили, что я то ли сестра, то ли жена лидера группы «Кино». Начали складываться группы фанатов «Кино», которые стали меня разыскивать. Одни хотели, чтобы я подписала письмо об установке памятника Цою (я, кстати, такое письмо подписала на правительственном уровне). Другие хотели получить автограф сестры Виктора Цоя, часть людей просто мечтала со мной познакомиться. Однажды к подъезду моего дома (а я тогда жила на втором этаже многоквартирного дома в районе ст. метро «Спортивная») пришла большая толпа из фан-клуба Виктора Цоя. Стали звонить мне в домофон. Было очевидно, что они пришли не с добрыми намерениями. Как потом выяснилось, чтобы передать мне «привет» от жены Виктора Марьяны Цой. В общем, меня хотели избить.
И эта разъяренная толпа (их было человек 50) осадила мой подъезд. Я сама, соседи были в ужасе от нашествия «киноманов». В какой-то момент поняла, что мне надо выходить с ними на разговор. По-другому невозможно было разрулить ситуацию. Спустилась вниз, открыла дверь, что с моей стороны, наверное, выглядело глупостью, ведь легко могла получить кирпичом по макушке. Откуда столько смелости было? Может, потому что я была открытой и искренней, не держала камня за пазухой. И сказала, что всех домой запустить не могу, потому что у меня небольшая двухкомнатная квартира, к тому же маленький сын дома. И пригласила 3 лидеров, которым все доверяют. Мы поднялись, начали разговаривать. Слава богу, что, будучи начинающей артисткой, я собирала все публикации о себе. У меня была целая папка (ты же знаешь, как раньше артисты к публикациям относились, с трепетом), которую разложила перед ними и доказала, что ни в одном своем интервью не говорила, что я сестра или жена Виктора Цоя. Всегда и везде подчеркивала, что мы просто однофамильцы, а песня «Полет» посвящена Виктору Цою. Они прочитали статьи и спокойно ушли. И, уже прощаясь, они меня все-таки спросили: «Анита, мы вас понимаем, вас уже всё это достало. Скажите честно, нам по секрету, всё-таки вы же сестра Виктора Цоя, просто не хотите об этом говорить?» На этой ноте мы и расстались.
Когда за ними закрылась дверь, я просто сползла по стене, вытирая холодный пот со лба. Держалась, держалась, а внутренне тряслась от страха. Тогда я впервые осознала, что натворила, выйдя на сцену с такой фамилией. Но прошло время, и я поняла, что все-таки поступила правильно. И очень горжусь, что ношу эту фамилию, стараюсь не уронить и нести её гордо.
