На съёмках его упорно перекрашивали из брюнета в блондина. Сам же он хотел только одного: быть собой.
30 мая Александру ДЕМЬЯНЕНКО исполнилось бы 70.
Комедиант в шахте
ОН РАНО поседел - это было наследственное. И наотрез отказался краситься. Его Шурик ушёл в прошлое: он балагурил, смеялся и смешил народ только на экране. А в реальности существовал пожилой актёр не самого известного питерского театра, игравший серьёзные драматические роли. Театр носит символическое название - "Приют комедианта".
Он раз и навсегда открестился от прежнего образа. Напоминать Демьяненко о Шурике было не просто бестактностью, а, с его точки зрения, оскорблением. В 1998-м я после спектакля пришёл к артисту за кулисы. На колченогом стуле, среди реквизита сидел уставший, сердитый человек и восклицал с искренней неприязнью: "Шурик, Шурик! Ну сколько же можно! Бессмысленно питаться воспоминаниями!"
Старые фильмы со своим участием он не смотрел. Когда их показывали по телевизору, выходил из комнаты... О нелюдимости Демьяненко ходили легенды. Он избегал артистических тусовок и вообще редко появлялся на людях. Любил дачу, полежать на диване, почитать мемуары. Надевал наушники, чтобы не мешать домашним, и слушал классическую музыку. Часто - реквиемы. О личной жизни говорил скупо: "Жена Людмила - режиссёр дубляжа на "Ленфильме". Приёмная дочь Анжелика Неволина - актриса Малого драматического театра. Всё у нас хорошо". Вспоминает Лика Неволина: "Я в какой-то мере заменила ему родных детей. Когда они с мамой встретились, мне было 11, а ей - 35. Оба прежде были не слишком счастливы в браке. А вместе у них началась другая жизнь, полная любви, радости и уважения друг к другу".
С начала 90-х он почти не снимался в кино. На вопрос "Чем зарабатываете на жизнь кроме театра?" отвечал: "Чем Бог даст. Дубляжом. На концерты иногда зовут. Кина нету". Но всё-таки сыграл спившегося охранника в фильме "Рэкет", а также в "Старых песнях о главном-3" и мыльном сериале "Клубничка". Про "Клубничку" отзывался с сочувствием: "Это не стыдный труд, - и добавлял: - Работа - на износ. По напряжению её можно сравнить с забоем в шахте. Но так всё-таки лучше, чем медленно умирать на койке". Однажды на вопрос "Часто ли вам приходилось переступать через себя?" честно ответил: "К сожалению, приходилось, чтобы решить меркантильные проблемы. За какую-то нелюбимую работу, глядишь, заплатят, а иначе порой и не заработаешь ни фига..." Иногда он жаловался: "Меня убивает, когда на улице тычут пальцем и хлопают по плечу. Лучше, если бы вообще не замечали. Особенно это раздражало во время безработицы: ты никому не нужен, а тебя всё равно продолжают узнавать. Невыносимо!"
На сцене "Приюта комедианта" он сыграл своего Гамлета. Герой пьесы "Владимирская площадь" Паша (Павел Сергеевич) - "бомж поневоле", которого выставили из дома собственные дети. Интеллигент в эпоху шоковой терапии, материально (но не духовно) падший. Жёсткая роль никак не вязалась с образом ясноглазого Шурика, полного веры во всё самое-самое лучшее. В начале первого действия Паша - Демьяненко появлялся на сцене с плакатом на груди: "Граждане, помогите! Я не ел три дня!" Или другая сцена: Паша - Демьяненко брал в руки кружку с водкой. И делал он это так, что становилось ясно: человек долго не пил, ему действительно очень хочется выпить, и, главное, он испытывает от первого глотка совершенно неподдельное удовольствие. Сам артист признавался: "После занавеса трудно не выпить рюмку. Необходимо успокоиться, забыть разгон эмоций. А спиртное мне помогает. Но зависимости уже нет".
"Извините, ребятки, я пойду..."
ПЕРЕБОИ с сердцем начались после резкого разговора с режиссёром Театра комедии Татьяной Казаковой, которая высокомерно бросила: "Как артиста театра я вас не знаю!" Он не выдержал и хлопнул дверью... Вспоминает Лика Неволина: "За два года до смерти дядя Саша стал страдать от стенокардии. Но в силу характера на этом не зацикливался. Держался на лекарствах. Незадолго до 22 августа 1999-го (день смерти артиста. - Авт.) ему объявили: необходимо коронарное шунтирование. Был конец июня. Стояла страшная жара. Врачи предупредили: "Время для операции не самое подходящее. У вас были инфаркты?" Он ответил: "Нет". А один инфаркт, оказывается, уже был. Но это обнаружилось только на вскрытии. Операцию назначили на осень... Он был в ужасе: всё что угодно, только не под скальпель: "Лучше я буду таблетки глотать!" В конце концов мама его убедила. Но было уже поздно... (Л. А. Демьяненко умерла 20 июня 2005-го после инсульта. - Авт.)
В последние месяцы он всё больше уходил в себя. Много читал. Загорался и быстро остывал, замыкался... Однажды праздновали мой день рождения, пришли друзья. Они все, естественно, к дяде Саше - расскажите про то, про это. А он посидел, допил бокал и говорит: "Извините, ребятки, я пойду..."
В конце одной из бесед я спросил у Александра Сергеевича: "Вы уверены в своём будущем?" Он саркастически усмехнулся: "Да кто же в нём уверен, кроме идиотов?" Тем не менее именно по его просьбе в далеко не лучезарном сценарии "Владимирской площади" переписали финал - с трагического на счастливый. Он объяснил: "Пусть зрителям будет уютней покинуть зал. Лучше всё-таки уходить с надеждой, чем без неё".
