Господин де Лень
Иван Александрович родился в семье зажиточного симбирского купца и с самого детства был примерным мальчиком, образцом серьезности и благоразумия. Пока его товарищи с удовольствием лазали по деревьям и пускали кораблики в лужах, пачкая грязью только что выстиранные штанишки, Гончаров изучал сочинения Державина, Хераскова, Озерова, исторические труды Роллена, Голикова.
В 1831 году Гончаров, пробыв перед тем несколько лет в одном из частных московских пансионов, поступил на словесный факультет Московского университета. Однако и тут студент Гончаров остался в стороне от разнообразных кружков, в которых его однокашники обменивались различными, подчас весьма крамольными взглядами. После университета Иван Александрович переехал в Петербург и поступил переводчиком в Министерство финансов, где прослужил почти 20 лет.
В Петербурге молодой Гончаров познакомился с семьей художника Николая Майкова. Иван Александрович любил бывать на литературных вечерах, которые устраивали Майковы, и именно эти вечера и пробудили в нем страсть к писательству. Несмотря на то что Гончаров слыл интересным рассказчиком, гости Майковых частенько посмеивались над его медлительностью и каким-то нарочитым спокойствием. Впрочем, Гончаров и сам признавал отсутствие у себя сильных эмоций и страстей, и даже письма к друзьям он подписывал как господин Де Лень. Позже он опишет в «Обломове» самого себя: «… Шли по деревянным тротуарам на Выборгской стороне два господина… Один из них был Штольц, другой – его приятель, литератор, полный, с апатическим лицом, задумчивыми, как будто сонными глазами». Казалось, что вся жизнь писателя – образец размеренности и внешнего благополучия и что Ивану Александровичу не суждено испытать ни одного настоящего чувства. Впрочем это впечатление было обманчивым – Ивану Гончарову довелось пережить немало приключений, ведь он был участником настоящего кругосветного путешествия.
Фрегат «Паллада»
В 1852 году Гончаров был назначен секретарем адмирала Путятина, откомандирован на фрегат «Паллада», который отправлялся к берегам Америки для инспекции русских земель на Аляске. Экспедиция также имела целью пройти через Японские острова и заключить торговый договор.
«И привычным людям казалось трудно такое плавание, – писал Гончаров, – а мне, новичку, оно было еще невыносимо и потому, что у меня от осеннего холода возобновились жестокие припадки, которыми я давно страдал, невралгии с головными и зубными болями. В каюте от внешнего воздуха с дождем, отчасти с морозом защищала одна рама в маленьком окне. Иногда я приходил в отчаяние. Как при этих болях я выдержу двух- или трехгодичное плавание? Я слег и утешал себя мыслью, что, добравшись до Англии, вернусь назад. И к этому еще туманы, качка, холод!..»
Однако в Англии Иван Александрович на берег так и не сошел. Не остался он и в других портах – путешествие было пройдено им до самого конца. Он умудрился стать своим в среде матросов, офицеры тоже ценили его общество, несмотря на то что менее похожего на морского волка человека найти было нельзя ни на одном континенте.
Однажды в Индийском океане Гончарову пришлось испытать сильный шторм. «Шторм был классический во всей форме. В течение вечера приходили раза два за мною сверху звать посмотреть его. Рассказывали, как с одной стороны вырывающаяся из-за туч луна озаряет море и корабль, а с другой – нестерпимым блеском играет молния. Нечего делать – пришлось выйти на палубу. Я шагал в воде через веревки, сквозь толпу; добрался кое-как до дверей своей каюты и там, ухватясь за кнехт, чтобы не бросило куда-нибудь в угол, пожалуй, на пушку, остановился посмотреть хваленый шторм. Молния как молния, только без грома, если его за ветром не слыхать. Луны не было. «Какова картина?» – спросил меня капитан, ожидая восторгов и похвал. «Безобразие, беспорядок», – отвечал я, уходя весь мокрый в каюту переменить обувь и белье», – вспоминал Иван Александрович. Однако, несмотря на прагматичное отношение к морским красотам, написанная Гончаровым впоследствии книга очерков «Фрегат «Паллада» до сих пор считается одним из лучших произведений о морских путешествиях.
Влюбленный цензор
После возвращения из кругосветного путешествия в Петербург Иван Гончаров оставил службу в Министерстве финансов и получил должность в цензурном ведомстве. Коллеги-писатели тут же оценили двусмысленность положения Гончарова, однако вскоре признали, что в качестве цензора Иван Александрович вполне либерален, и вскоре прекратили начавшиеся было нападки.
Впрочем жизнь Ивана Александровича спокойной так и не стала. В 43 года Гончарову довелось пережить первую любовь.
Он увидел ее в доме Майковых. 18‑летняя красавица, с отличной кожей и ярким блеском в глазах, она буквально искрилась живостью. Лизанька, Елизавета Васильевна Толстая, в одну секунду ухитрилась разрушить ледяную броню спокойствия и мгновенно превратить внутренний порядок Ивана Александровича в настоящий хаос. Он, известный литератор и признанный лентяй, как мальчишка бегает по ее мелким поручениям, достает билеты в театр, рассказывает ей смешные истории, пишет бесконечные письма и, даже поборов природную тягу к безделью, посещает чуть ли не все светские мероприятия, на которых присутствует Лиза.
А что же Лиза? Свое сердце она отдала молодому ротмистру, блестящему офицеру и признанному красавцу Александру Мусину-Пушкину. Скоро Лиза засобиралась замуж. Неожиданно приготовления к свадьбе натолкнулись на серьезное препятствие. Толстая и Мусин-Пушкин доводились друг другу двоюродными братом и сестрой, и церковь не одобряла подобный брак. В расстроенных чувствах Лиза обратилась за помощью к Ивану Александровичу, чтобы он, пользуясь своим влиянием, помог преодолеть все формальности.
Его любовь оказалась робкой и беззащитной: ради счастья Лизы Иван Александрович начал устраивать ее брак и добился разрешения церковников.
Прощальное письмо к Лизе звучит так: «Прощайте, Елизавета Васильевна. Бог да благословит Вас счастьем, какого Вы заслуживаете. Я в умилении сердца благодарю Вас за вашу дружбу…».
Гончаров больше не искал встреч с Елизаветой Толстой, но любовь к ней сохранил до последнего дня. Он тихо и замкнуто провел остаток своей жизни в небольшой квартире из трех комнат, на Моховой, где и умер в сентябре 1891 года. Гончаров не был женат, свое имущество и литературную собственность завещал семье своего старого слуги.
Русский самодержец Иван Грозный менял жен, как перчатки 
Российская власть испокон веков любила писать странные указы 
Эдуард Успенский отмечает 75-летие 
Против начальника штаба ВВКО возбуждено дело 
Лионелла Стриженова: «Я оставила Олега жене... Но нам суждено быть вместе» 
