Ради телевидения Константин Эрнст отказался от мечты

Его официальная биография невероятно скупа на детали, ибо сам юбиляр в редких интервью предпочитает говорить исключительно на профессиональные темы, считая, что читатели, как и зрители, - «никудышные исповедники». Но при этом ради высоких рейтингов он, как руководитель телевизионного общепита, готов, по его признанию, массировать пятки своему зрителю. «Я здесь не для того, чтобы реализовывать свои художественные амбиции, - говорит он. - Мы работаем в сфере обслуживания населения».

Соскочил с поезда

  Эрнст подчёркивает, что из биологии, где он почти 10 лет занимался генной инженерией, попал на телевидение случайно, по пути в кино, которое продолжает страстно любить. «К 25 годам я защитил диссертацию, - откровенничал он в беседе с «Сеансом», - стал завлабом и знал, что в 35 обязательно буду директором института. В общем, в какой-то момент я понял, что мне с моим будущим всё ясно, и эта предсказуемость меня ужаснула. Заставила соскочить с поезда, набравшего такие приличные обороты. Я не хочу знать свою судьбу наперёд. Поэтому, когда мне предложили двухлетнюю стажировку в Кембридже, я и от стажировки отказался, и вообще из науки ушёл. Просто прикинул и понял, что уже могу не успеть сделать то, о чём с детства мечтал сильнее всего. А мечтал я только о кино».

Одно время он даже мечтал стать актёром, чтобы иметь возможность проживать за одну жизнь много разных, но в результате предпочёл прожить одну, но свою. Ибо со временем понял, что большинство актёров не обладают не только «мелом судьбы», дающим его обладателю право переписывать жизнь заново, но даже способностью артикулировать, проговаривать своё время.

Его фундаментальное образование, никоим образом не связанное с телевидением и кино, тем не менее научило его главному - заныривать в такие глубины, в которые не каждый телевизионный профессионал отваживается проникать. Это умение первым разглядел в нём Влад Листьев, который, собственно, и распахнул перед биологом двери телевизионной лаборатории.

Про невероятную трудоспособность «первого на Первом» ходят легенды. Сам Эрнст признавался, что, монтируя программу «Матадор», мог не спать по трое суток и в результате терял цветное зрение. Даже будучи руководителем, считает роскошью спать больше 4 часов в сутки. Не только невероятная самоотдача позволяет ему удерживать лидерство на телевизионном поле, но и способность бесконечно экспериментировать, эпатируя зрителя, например, совсем не по-детски снятой «Школой», вызвавшей в обществе бурную полемику. И, немного подлечив зрителя сольным концертом Стаса Михайлова, вновь окунать его в реальность при помощи «жёсткого кино» в рубрике «Закрытый показ». Победа на ТВ качественно нового юмора над юмором вчерашнего дня с запахом нaфтaлинa - тоже его рук дело. Именно на Первом властный тандем, пусть и в виде «мультличностей», впервые на ТВ сплясал и спел частушки. Эстетические противники Эрнста углядели в этом симуляцию политической сатиры, но на других каналах даже попыток симулировать её нет.

Своих не сдаёт

Как отменный знаток кино, он сумел (пусть и в ночное время) поставить на поток демонстрацию качественного кинематографа мирового уровня. В конце концов даже самая снобистски настроенная часть зрителей стала прощать Эрнсту обоих Малаховых - с плюсом и без. Кстати, о народном целителе. Именно Эрнсту приписывают это ноу-хау: чтобы заманить зрителя, он сначала кормит его откровенным трэшем, а затем отпаивает лекарственным настоем в виде более качественного телепродукта. Поэтому место любителя Геннадия Петровича в «медицинском эфире» заняла профессионал Елена Малышева, и эту замену зритель пусть и не сразу, но всё же приветствовал. Неслучайно с такой страстью Эрнст взялся за экранизацию «Ночного» и «Дневного дозора» Сергея Лукьяненко - произведений, в которых не только очень мудрёный сюжет, но даже чёрное от белого сложно отделить. Ещё один вызов, очередное преодоление моральных табу. Плюс попытка доказать: и мы (то есть Россия) кассовое кино снимать умеем! Этими проектами он вернул зрителям веру в наше кино, а на Западе вампирскую тематику сделал модным трендом.

Говорят, что на проведение «Евровидения» в Москве была потрачена рекордная для этого конкурса сумма, но Эрнст понимал, что это всего лишь репетиция перед Олимпиадой в Сочи. И нельзя ударить в грязь лицом. И не ударили, хотя иностранные гости очень старались найти изъяны. Обличительную речь Леонида Парфёнова, где тележурналист вскрыл все болевые точки современного ТВ, телесообщество восприняло как грубое нарушение корпоративной этики. И все ждали от Эрнста «жёстких кадровых решений». Но и здесь он доказал всем: несмотря на то что встроен в систему, своих не сдаёт.