О вере и вечности
— Не верьте тому, кто вам скажет, что слава приносит страдания. В жизни есть другие — настоящие — страдания и испытания.
Например, меня всё время мучает боязнь смерти. Почему? Потому что я неверующий. Я хотел бы верить, но не верю. И это огромная проблема. Знаете, как нищий, который пересчитывает, сколько мелочи у него осталось в кармане, — так и я: у меня нет вечности впереди.
С другой стороны, меня всегда поражала сила моей матери. Она помогала, работая служкой, вести мессы в больничной церкви. Не зная алфавита, она на слух выучила молитвы на латыни. Я как-то спросил её: «Мама, зачем вы повторяете эти молитвы? Вас же никто не понимает!» «Зато Он меня понимает», — ответила она, показав на небо.
Об одиночестве
Многие и многие сотни людей живут далеко от центров культуры, и единственная возможность для них поддерживать связь со всем миром — телевизор. Он дарит утешение. Но сегодня между словами «телевидение» и «реклама» можно поставить знак равенства. Оно уже не помогает человеку выживать, а само с трудом выживает, продавая для этого само себя.
О Феллини
Мы с ним много спорили. Хотя нет, по-настоящему я спорил с Антониони, и спорил много. А с Феллини мы больше смеялись. И говорили. Мы с Феллини родились в 10 км друг от друга и в один и тот же год. Нас связывало детство и общие воспоминания: первая встреча с морем, первая встреча со снегом. Я никогда не забуду тот первый снег своего детства — огромные хлопья, которые медленно падали с неба. Помните, эта сцена с летящим снегом есть в «Амаркорде». Собственно, снег и стал тем, что привело меня в Россию. Я хотел найти его здесь.
О Тарковском
Когда Андрей уезжал из Советского Союза, он делал это отнюдь не оттого, что ему невмоготу было жить в этой стране. Он просто хотел попробовать РАБОТАТЬ вне России. Но, уехав из России, он не перестал её любить. Как-то во время нашего путешествия по Италии Тарковский просил остановить машину и подо-о-олгу стоял около вспаханных полей. Я спросил его: «На что ты смотришь, Андрей?» «На Россию, — ответил он. — На Россию. Вспаханная земля — она одинакова везде. Я смотрю на эти поля и чувствую, что снова рядом со своими — с женой и сыном».
И я его понимаю. Потому что Россия всегда давала мне возможность видеть далеко. Здесь образы словно растекаются по широкой перспективе — от глаз к ушам. В Италии прекрасно всё, но тут всё очень близко, расстояния маленькие. Вот так! (Подносит ладонь к носу.) А в России горизонты другие!
Тонино Гуэрра умер 21 марта 2012 года в возрасте 92 лет в родной деревне Сантарканджело-ди-Романья, похоронен в Пеннабилли. Урну с его прахом замуровали в самой высокой точке сада, в стене, которая осталась с древних времен и ограждала замок герцога Малатеста.
