У российских телеканалов есть традиция — каждое 31 декабря показывать трагикомедию Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром». Традиция, наверное, не самая плохая — пусть фильму не так давно исполнилось 40 лет, но он входит в «золотой фонд» отечественного кинематографа и по-прежнему любим зрителями. Во всяком случае, картина до сих пор собирает заметную аудиторию, какой бы канал ее ни показывал в последний день года — например, в 2021 году «Иронию судьбы» посмотрели 5,8 млн человек, хотя «Россия 1» перенесла ее трансляцию на дневной эфир и показала задолго до вечерних посиделок у экрана за накрытым столом.
Триумфальное шествие «Иронии судьбы» по телеэкрану началось сразу после премьеры. Впервые его показали по ЦТ 1 января 1976 года, фильм посмотрели десятки миллионов человек, редакцию завалили письмами с просьбой о повторе — суммарная аудитория тогда составила невероятные 250 млн зрителей. Картину выпускали и в прокат — и хоть хитом она не стала, но все равно ее посмотрели внушительные по нынешним временам 7 млн человек.
Сюжет «Иронии судьбы» всем знаком, наверное, досконально. Московский врач Женя Лукашин (Андрей Мягков) после неумеренных возлияний в бане с друзьями случайно попадает в Ленинград, где оказывается в квартире у учительницы Нади (Барбара Брыльска) — их адреса совпадают во всем, кроме города. В этой истории уместилось множество забавных, грустных и драматических ситуаций, которые Рязанов показал с невероятным вниманием к мелочам — хотя пропустил опечатку во вступительных титрах («искЮчительно» вместо «искЛючительно») и не смог переснять сцену с фотографией Олега Басилашвили, который был сначала утвержден на роль Ипполита (его сыграл Юрий Яковлев). Но многие мелочи в кадре были очень узнаваемыми для зрителей из СССР — хотя сейчас и могут вызвать удивление.
Водка в бане
Сюжетообразующая сцена «Иронии судьбы» снималась, разумеется, не в настоящей бане. На «Мосфильме» оборудовали закуток, где Мягков, Александр Ширвиндт, Георгий Бурков и Александр Белявский играли удовольствие от традиционной встречи и пили пиво. Пиво они покупали у продавца, который торговал там же, в раздевалке, а вот бутылка водки, которую друзья и приговорили под самые разные тосты, имелась с собой у «непьянеющего» Миши. Ситуация для тех лет традиционная. Пиво часто продавалось «на розлив» — и не только в специальных пивных, но и из узнаваемых желтых бочек; в киношной бане их наливали из бутылок — марку не разглядеть, но обычно так распространялись самые массовые марки вроде «Жигулевского» или «Ячменного колоса». Водку же любители горячительного обычно приносили с собой и старались не слишком «светиться» при употреблении. Особо изобретательные доливали ее прямо в пиво и употребляли получившийся коктейль. Сейчас с этим попроще, хотя напиваться в общественных местах все равно не рекомендуется.
Билеты на самолет без паспорта
Когда крепко принявшие на грудь друзья оказались в аэропорту, то двое самых трезвых из них по ошибке загрузили в самолет Женю, которого дома ждала невеста. В наше время такая ситуация непредставима в принципе — чтобы попасть на борт, нужно пройти несколько контрольных точек с предъявлением паспорта. В билете также указывается фамилия пассажира, и другого человека просто не пустят в самолет; да и мертвецки пьяного пассажира авиакомпании могут снять с рейса — хотя и не всегда пользуются этим правом. Но в 1970-е для полета не нужен был паспорт, а в билете не было фамилии друга Жени (тогда бы и путаницы не было), которого в Ленинграде ждала жена. Билет из Москвы, кстати, тогда стоил 18 рублей.
Мебельный гарнитур
Для того чтобы путаница между Москвой и Ленинградом все-таки случилась, авторам пьесы «С легким паром! или Однажды в новогоднюю ночь...» (а это сам Рязанов и сценарист Эмиль Брагинский) пришлось добавить в сюжет немало «роялей в кустах». Это и одинаковые адреса (несуществующие 3-и улицы Строителей, 25, квартира 12), дома, построенные по типовым проектам (в фильме показаны дома с индивидуальными проектами) — и, конечно же, почти одинаковая обстановка. И Женя, и Надя приобрели одинаковые польские мебельные гарнитуры — за весомые по тем временам 830 рублей, да и еще и «сверху» дали, 25 в Москве и 20 — в Ленинграде. Ситуация характерная для того времени, когда мебель «доставали», стояли за ней в многомесячных очередях, отмечаясь чуть ли не на ежедневной основе. Ну а с выбором модельного ряда было гораздо сложнее — все эти гарнитуры были похожи друг на друга до степени смешения и изготовлены из одинаковых материалов.
Бесплатная квартира
Стоимость этого гарнитура, кстати, превышала возможности обычного гражданина. Ставка врача — около 120 рублей в месяц, учитель получал примерно столько же. Конечно, мало кто работал на одну ставку, но если допустить подобное, то за мебельные гарнитуры Женя и Надя отдали около восьми своих зарплат — не учитывая вполне возможные премии и прочие прогрессивки. Зато квартиры им достались абсолютно бесплатно — это не кооперативное жилье, за которое приходилось платить (около 3 тысяч рублей). И, кстати, любопытная деталь — к моменту заселения (а герои сделали это совсем недавно) Женя и Надя как раз отстояли свои очереди на мебель. Сейчас ситуация совсем иная — получить бесплатное жилье очень трудно, а для большинства граждан и вовсе невозможно, зато с мебелью проблем нет никаких, причем найти две одинаковые модели еще надо постараться. Особенно после ухода ИКЕИ.
Женщины в шапках
Заглянувшие к Наде на новогодний огонек две ее подруги — Таня (Лия Ахеджакова) и Валя (Валентина Талызина) снимают верхнюю одежду, но остаются в высоких меховых шапках. В них они подпевают песне «На Тихорецкую» и знакомятся с Женей, думая, что он — Ипполит.
Эта странная мода советского времени получала множество объяснений — мол, женщины просто буквально следовали правилам этикета или волновались за прическу, беспокоились за сохранность и прочее. Впрочем, самым верным, скорее всего, будет самое простое объяснение — это было что-то вроде показа своего достатка. Мода прошла вместе с самими шапками — сейчас они встречаются гораздо реже, чем в советское время. А у людей появились новые способы показать, что у них в жизни все хорошо — например, некоторое время назад для этого использовали сотовые телефоны определенных марок.
