С 23 августа во вьетнамском Хошимине вводится жёсткий локдаун. Последние два дня отведены на то, чтобы жители могли закупиться продуктами и медикаментами.
АиФ.ru поговорил с россиянином Павлом П., который семь лет живет во Вьетнаме, и узнал, что происходит в городе накануне запрета на свободное перемещение.
«В магазин по талонам»
«Сегодня я ездил по магазинам, чтобы купить продукты. Встал в 5:30. Я не могу сказать, что есть паника, но народу в супермакретах много. Сейчас немного ослаблен режим перемещений по городу, чтобы люди могли купить еду. Мы в 6 утра заняли очередь — она была уже на парковке. С понедельника вводятся ограничения на перемещения, вернее, они полностью парализуются. Правда, город поделен на зеленую, желтую и красную зоны по количеству заразившихся. Я слышал, что в зеленой зоне разрешат раз в неделю выходить в магазин. Вроде бы будет небольшое послабление и для желтой зоны. Для красной все наиболее строго. Я еще не понял, куда относится мой район, вроде к желтой.
По официальным данным, в пятницу, 20 августа, в стране зарегистрировали 10600 случаев заражения за сутки. Это — максимальная дневная цифра с начала коронавирусной эпидемии. В городе регистрируют 4200–4300 случаев заражения в день.
Третью неделю в стране действует комендантский час. Передвигаться можно только с 6 утра до 6 вечера. Плюс, нельзя переезжать из одного района в другой без веской причины. Допустим, прохождение ПЦР-теста, медосмотр — это важные причины, в этом случае передвигаться можно.
Последние две недели в магазины за продуктами мы можем ходить только по талонам. На каждом написано, сколько раз и в какое время я могу выйти. Речь идет о больших супермаркетах — в обычные магазины у дома мы могли ходить спокойно. С понедельника и этого не будет: я живу в многоквартирном доме, и у нас есть охранник, staff, который попросту не выпустит из квартиры.
Вообще я месяца три уже не покидаю окрестности своего дома. Опять же, если у человека есть какая-то весомая причина покинуть жилье, например, я улетаю домой, в Россию, и показываю билет, то меня выпустят.
В целом, нет и смысла никуда идти после 18 часов: все закрыто. Все, кроме каких-то госучреждений и медорганизаций.
Как жить?
Я слышал, что самым малообеспеченным людям правительство будет оказывать помощь. В отдаленных районах будут выдавать продукты. Мою девушку-вьетнамку мама зарегистрировала в какой-то социальной программе, и ей, как нуждающейся, выплатили 150 долларов. Но это выплаты не для всех, а лишь тем, у кого официально слишком маленькие доходы. Помощь — от 75 до 150 долларов.
По городу ездят БТР И КАМАЗы, подключены к патрулированию военные. Особенно много их в Первом районе города — центре. Мое мнение: нужно было применять такие жесткие меры раньше. Если бы всех закрыли хотя бы на эти же две недели раньше, мы бы уже вышли на работу.
Моя девушка сказала, что власти хотели бы нормализовать ситуацию до 15 сентября. То есть пока до 6 сентября вводится локдаун, дальше неизвестно.
Я вчера читал, что многие компании ждут нормализации обстановки. Например, Intel уже заявил, что если к сентябрю все не нормализуется, то компания уйдет из страны.
Лично я не работаю с мая. Моя основная профессия — музыкант. Но есть еще бизнес в сфере ресторанов и кафе. С учетом того, что я не работаю с весны, пришлось съехать с квартиры. Теперь мы живем с моим бизнес-партнером и другом, вдвоем платим за жилье, так проще. Плюс, мне вернули депозит за ту квартиру, живу пока и на него.
Уезжать все равно не хочется
В 2014 году я прилетел из родного Новосибирска на три месяца в Азию, чтобы пожить здесь, посмотреть страну. Но мне прифартило — я жил в Нячанге, сразу устроился на работу, решил не уезжать. Конечно, и сейчас бы не хотелось возвращаться на родину: у нас официально зарегистрирована компания во Вьетнаме, у меня местная девушка, здесь уже много друзей из местных, а ещё из Филиппин, Франции, Англии. И плюс здесь тепло. Сайгон — интернациональный город, мы все общаемся по-английски.
Маски носят все и всегда. К ним привыкли еще до ковида: основной транспорт здесь — байк, и маски защищают лицо от пыли и песка. Если попробуешь чуть приспустить ее с носа, бежит охранник и заставляет надеть нормально. Еще есть специальные защитные экраны, но на их ношении никто не настаивает.
Активно пропагандируется необходимость вакцинации. Я записался, но уведомление, когда явиться, еще не пришло, а девушка моя уже вакцинировалась. Вакцину во Вьетнаме ждали! В планах вакцинировать 70 процентов населения Сайгона. Есть много видов вакцин, но Спутника V почти нет. Школы и вузы будут работать дистанционно, у меня есть знакомые учителя, кто уже к этому готовится.
Страна густонаселенная, тут есть и индустриальные районы, где происходят вспышки заболеваемости. Я лично предполагаю, что кто-то заболел на фабрике или заводе и распространение инфекции началось быстрыми темпами. В Сайгоне живет 13 миллионов человек, и даже 4,5 тысячи заражений в день — это вообще ни о чем. И это речь об индустриальных районах.
Ни я сам, ни мои близкие и знакомые ковидом не болели. В моем доме и соседских строениях больные есть, но это единичные случаи. В тяжелых состояниях людей увозят, кого-то оставляют лечиться дома. Знаю, что ПЦР-тесты платные, а вакцины бесплатные. Если нужно выезжать в другую провинцию, ПЦР необходим.
2020 год прожили нормально
Это вторая волна, и она потяжелее прежней. В 2020 году мы совсем немного, пару месяцев, посидели дома и тут же вышли на работу, и все нормализовалось. Я даже летал на самолете, в тот же Ханой. Сейчас все иначе: я с мая или дома, или в магазине, больше нигде не бываю.
Кстати, о магазинах... Дефицита особого нет, но я несколько раз столкнулся с нехваткой хлеба и яиц.
В России закупаются гречкой, а здесь рисом. А ещё мясом, маслом, консервами, овощами. Вот сегодня я не купил ни помидоров, ни огурцов, но купил картошку. Кстати, уличная еда не работает уже месяца три. Я уже привык дома готовить. Для местных это удивительно — вьетнамцы, особенно молодые, дома вообще не едят. Они привыкли покупать и есть на улице, дома им неудобно. Я как-то спокойно это переживаю, а вьетнамцы — ощутимо.
Мой день рождения через неделю, мне исполнится 31 год, придется он на локдаун. Я уже ничего не планирую — буду сидеть за компьютером, да и все.
