Вячеслав Колосков был ответственным за положение дел в нашем футболе четверть века, проработал при четырёх генсеках ЦК КПСС и двух президентах России.
Почётному президенту Российского футбольного союза (РФС) исполнилось 80 лет. «АиФ» поздравил его с юбилеем и поговорил о Евро-тревогах, заклятых друзьях и тренерах масштаба Тарасова и Лобановского.
Виктория Хесина, «АиФ»: Вячеслав Иванович, на самом деле жаль, что вы сейчас лишь почётный президент. Когда возглавляли РФС, это было удобно — во всём виноват Колосков.
Вячеслав Колосков: Если скажу, что это очень стимулировало, погрешу против истины. Особенно бесконечные упоминания моей фамилии в сочетании со словом «непотопляемый». Понятно, кому-то было нужно, чтобы я утонул. Но за редким исключением я переносил эти проявления спокойно, потому что должность президента РФС выборная. А коль скоро в выборах участвует 300 человек, я как бы был защищён коллективным иммунитетом... Решайте сами, случилось ли выздоровление футбола, после того как я ушёл (в 2005 г. объявил об отставке. — Ред.). Благо без работы я тогда не остался. Оставался членом исполкома ФИФА (в Международной федерации проработал почти 30 лет, половину срока — вице-президентом) и УЕФА (в Союзе европейских футбольных ассоциаций — 15 лет).
— Вы рассказывали, что посиделки в неформальной обстановке с боссами ФИФА и УЕФА помогали решать вопросы. Сейчас о посиделках и речи нет. Там теперь люди другого сорта? Или у нас дипломаты перевелись?
— И то и другое. Там публика раньше была независимая. Без второго дна, оглядок на кого-то, что-то. Более открытая, душевная, если хотите. С Авеланжем (бразилец, президент ФИФА 1974–1998 гг.) мы отдыхали на Байкале. Блаттер (швейцарец, президент ФИФА 1998–2015 гг.) и Юханссон (швед, президент УЕФА 1990–2007 гг.) гостили в Подмосковье. Разговаривать с ними было легко. Тем более мне, по натуре человеку общительному. А сейчас у них на передний план вышли не такие масштабные фигуры, к сожалению. Диалог вести стало сложнее.
Желающие нагадить остались. Другое дело, что на какие-то вещи не надо реагировать, потому что только этого от нас и ждут. Плюс самим включать здравомыслие.
— Перед чемпионатом мира-2018 вы утверждали, что в футбольных кругах у нас есть заклятые друзья, которые сделают всё, чтобы испортить нам праздник. Друзья не потеряли интерес к России?
— Не потеряли. Может быть, вектор немного поменялся. Тогда негативщина шла от англичан, которые не могли простить, что Россия увела у них право проведения чемпионата мира. Родоначальники футбола на голосовании получили 2 голоса, и началась эта чушь: русские всех купили и т. д. Причём, по обыкновению, без каких-либо доказательств. И мы тогда очень правильную тактику выбрали. Не ввязывались в полемику, не давали им козырей, чтобы развивать тему, которой нет. А сейчас другая песня. Будь это провокация с формой Украины или французы, которые пишут, что у Петербурга надо отобрать чемпионат Европы, из-за того что друг Кремля Лукашенко посадил в Минске этот самолёт.
Желающие нагадить остались. Другое дело, что на какие-то вещи не надо реагировать, потому что только этого от нас и ждут. Плюс самим включать здравомыслие. Мне претит, когда наши депутаты ищут заговоры против России там, где их нет, раздувая из мухи слона. Скажем, Дания не дала добро нашим болельщикам на въезд на матч в Копенгаген. И понеслось: на Россию наезжают. Ну изучите вы датский ковидный регламент! Там запрет для граждан большинства стран на визиты без острой необходимости.
— Вам не кажется, что это было ошибкой — замахнуться на чемпионат Европы, где вместо одной страны-хозяйки их будет десять? Хотели заработать деньги, а заработали головную боль с этими закрытыми границами?
— Платини (француз, президент УЕФА 2007–2015 гг.) хотел подобным шагом объединить страны Европы в некое футбольное целое. Я тогда выступил против, сказал, что это не чемпионат, а какой-то фестиваль футбола. Приводил аргументы, но там были свои соображения. Дело не в заработках. К Платини есть вопросы. Но он был из той породы руководителей, для которых на первом месте — футбол, деньги — на втором. УЕФА хотел отметить таким образом 60-летие чемпионата Европы. И, надо признать, плюсы у идеи были. В том числе организационные. А уже во что это всё вылилось во время пандемии... Такого и предположить никто не мог.
Как пили хоккеисты
— До того как прийти в футбол, вы курировали хоккей в Спорткомитете, работали с Тарасовым. Есть одна история про него. Шведский журналист спросил: «Почему русские выигрывают?» Тарасов в ответ поинтересовался, пьёт ли журналист водку. Швед сказал, что может опрокинуть рюмку. Тарасов заключил: «А русский может бутылку выпить, а если надо, то и две. Разницу видите?» Вот у меня к вам вопрос: наши пить разучились?
— Пьют уже не так — это факт (смеётся). В хоккее до развала СССР пили больше, чем в других видах спорта. Сам Тарасов, кстати, был исключением. Злоупотреблял несильно, хоть и имел всегда в машине бутылку с закуской — курочкой, квашеной капустой, огурчиками. А вот хоккеисты — да. Футболисты на этом фоне детьми были: там шампанское в основном... Но вообще Тарасов иначе любил отвечать на вопрос: «За счёт чего побеждаете?» Говорил: «Потому что у нас есть воспитательная работа — пионерия, комсомол и партия».
Юран, Шалимов, Колыванов, Онопко, Кирьяков, Канчельскис, Мостовой и т. д. Вот это самое последнее яркое, талантливое, что было. Но эта команда (1993–1994 гг.). — ещё советский посев.
— Почему, на ваш взгляд, фигур масштаба Тарасова, Чернышёва в нашем спорте сегодня нет?
— Во-первых, знания. И вот ведь в чём парадокс: Чернышёв, Тарасов и многие наши замечательные специалисты закончили всего-навсего лишь Высшую школу тренеров. Но в этой школе преподавали выдающиеся теоретики спорта — Товаровский, Матвеев, Волков, Рудик и т. д. Ну а помимо знаний, это характер, работоспособность колоссальная, ответственность. И главное — поиск, риски. У Тарасова не было двух одинаковых тренировок, он каждый раз что-то изобретал. То же самое Лобановский в футболе. Это тренер, сумевший на высоком уровне соединить теорию и практику. Неслучайно у него в команде комплексная научная группа работала. И всё, что делалось, особенно по части кондиции игроков, было основано на новейших мировых методиках.
Ещё советского посева
— Даже в девяностые выбор игроков для сборной был куда шире, чем сейчас. Верно?
— Юран, Шалимов, Колыванов, Онопко, Кирьяков, Канчельскис, Мостовой и т. д. Вот это самое последнее яркое, талантливое, что было. Но эта команда (1993–1994 гг.). — ещё советский посев. Неплохое поколение играло в начале 2000‑х — Титов, Аленичев... Они, впрочем, тоже родом из СССР. Дальше появлялись отдельные футболисты, но массового явления не было. И до сих пор нет.
На клубном уровне мы никого не догоним. На уровне сборной, может, что-то и застану. Не первые места, конечно.
— Считалось, что чемпионат мира, проведённый в России, должен дать нашему футболу хорошего «пинка». Однако движения вверх не случилось.
— Это всё миф: провёл чемпионат мира — и результаты тут же подтянулись. 2018 год лишь создал предпосылки, которые надо было использовать. Я даже вывожу за скобки выросший интерес к занятиям футболом. Потому что большой конкурс в футбольные секции был всегда, даже в самые сложные времена. В первую очередь речь, о материально-технической базе, и это не только десяток построенных арен, но и новые тренировочные поля. Предпосылки были и с точки зрения зрительского интереса, новых стимулов. Оставалось только подхватить, реализовать. А как это сделать? Только через тренировки. Государство может вложить деньги в стадионы, но оно не может тренировать. Тренируют конкретные люди.
Дискуссии о количестве легионеров в клубах и тому подобное — от лукавого, они уводят нас в сторону. Как тренируешься, так и играешь. В одном предложении всё, что надо знать о спорте. А для того чтобы правильно тренировать, нужно быть такими одержимыми, как Тарасов и Лобановский. То есть, во-первых, это беспрерывная работа. Во-вторых, знания и современные методики. В-третьих, совесть должна быть. Это, к сожалению, утрачено. Не только в футболе.
— Журналисты вам задали вопрос: «Когда российский клуб сыграет в финале Лиги чемпионов?» Вы ответили: «Я не доживу». В серьёзные успехи сборной тоже не верите?
— Я убеждён, на клубном уровне мы никого не догоним. На уровне сборной, может, что-то и застану. Не первые места, конечно, но повторить результат Евро-2008 по силам (дошли до полуфинала. — Ред.). Я вижу возможности быть в четвёрке на уровне Европы и в восьмёрке на уровне чемпионата мира.
— Что интуиция подсказывает? Получится реализовать эти возможности сейчас?
— Мысли тревожные. Разговаривал с Никитой Палычем Симоняном, у него такие же ощущения. Дай бог, чтобы тревоги не оправдались. Прибавлять надо по всем статьям. Остаётся только надеяться на опыт Черчесова. Ну и много зависит от того, в каком состоянии будут соперники.
