Вениамин Мандрыкин был удивительным человеком — ярким, жизнерадостным, никогда не унывающим. Даже когда в ночь на 10 ноября 2010 года футболист угодил в Брянске в жуткую аварию — уходя на скорости под 200 км/ч от полицейских, не справился с управлением. Даже спустя годы, уже будучи прикованным к койке, вспоминал об этом с юмором.
Трагедия в Брянске
Мандрыкин рано заиграл во Владикавказе, где безумно любят футбол. Уже в 17 лет он получил шанс на основной состав в родной «Алании» после того, как завершил карьеру Заур Хапов. А вскоре вместе с главным тренером Валерием Газзаевым отправился в столичный ЦСКА. Огромный карьерный скачок открывал отличные возможности для молодого голкипера — перспективу играть в сборной России и еврокубках. В какой-то степени Мандрыкину помогла жуткая трагедия в армейском клубе — в августе 2001 года после несчастного случая на футбольном поле скончался основной вратарь Сергей Перхун. И Вениамин снова стал основным.
За свою недолгую карьеру он успел трижды стать чемпионом страны — в 2003, 2005 и 2006 годах, четыре раза брал Кубок России, трижды — Суперкубок России и в 2005 году был в составе той команды, что победила в Кубке УЕФА. Ему было всего 24 года — вся карьера впереди. Но дальше пошло по нисходящей — аренды в скромные «Томь», «Ростов», «Спартак-Нальчик» и «Динамо» (Брянск).
Именно в Брянске с Мандрыкиным и случилась трагедия, повлиявшая на его дальнейшую жизнь. В ночь на 10 ноября 2010 года на своем Porsche Cayenne он уходил от полицейской погони и, не справившись с управлением, врезался в дерево. Кроме него в машине находились еще четыре человека — два одноклубника из «Динамо» и две девушки. Из них никто серьезно не пострадал, а вот сам Мандрыкин получил тяжелую травму позвоночника и лишился возможности самостоятельно передвигаться. И если в первые годы была надежда на восстановление, то вскоре стало понятно — он больше не поднимется с кровати.
«У инвалидов развита самоирония»
В сентябре 2019 года корреспондент аif.ru навестил Мандрыкина дома и около полутора часов выслушивал не жалобы на лежачую жизнь, а планы на будущее и маленькие радости даже в его ситуации.
Первое, что сказал Мандрыкин при нашей встрече, было: «Не бойся, спрашивай, о чем угодно. У инвалидов отлично развита самоирония». И действительно — дальше мы больше улыбались, чем горевали.
«Знаешь, что было главной проблемой для меня в первое время, как оказался на койке? — подтрунивал вратарь, заставляя перебирать различные варианты. — Ладно, не мучайся. Я не мог почесаться! Это правда был ад — где-то под рукой чешется, а сделать ничего не могу. Приходилось просить, но не каждую же минуту со мной кто-то рядом».
Вениамин без каких-либо колебаний вспомнил о той роковой ночи в Брянске, когда разбился. И то — он больше переживал за пассажиров, чем за себя.
«Летел по Брянску около 200 км/ч. Не справился с управлением в одном из поворотов. После столкновения то вырубался, то приходил в сознание, когда вытаскивали. Я очень боялся, что убил кого-то. Кроме меня в машине еще четыре человека были. Голоса двоих я слышал, а еще двух — нет. Мне потом рассказывали, что я только и спрашивал: „Все живы? Все живы?“ К счастью, никто серьезно не пострадал».
И далее спокойно рассказал о первом разговоре с врачами, рассказавшими ему о непоправимых последствиях аварии.
«Я помнил, что разбились мы в ночь с 9 на 10 ноября. Про себя думаю: „Надо же, неделю без сознания был“. Снова ввели лекарство — и я снова вырубился. Проходит время, опять я в сознании и задаю тот же вопрос. Врач говорит: „Сегодня девятнадцатое“. Думал, еще пару дней прошло, а оказалось, что уже декабрь.
После этого уже постоянно был в сознании. Тогда и состоялся тот самый разговор. Помню его в деталях. Пришел мой лечащий врач и говорит: „У тебя травма четвертого-пятого позвонков, поврежден костный мозг, ты не сможешь ходить“.
Я ответил: „Понятно“».
«Умер от инфаркта»
С тех пор в жизни Вени, как ласково его называли друзья, по большому счету ничего не менялось. Родной сестре Жанне можно поставить памятник — она делала все максимально возможное, чтобы облегчить страдания брата. Мандрыкин мечтал увидеть успехи сына, который планировал поступить на биологический факультет в МГУ и стать ученым.
Увы, этому уже не суждено сбыться — 6 августа Мандрыкина внезапно настиг инфаркт, и он скончался в приемном покое больницы.
«Он болел, 13 лет был прикован к постели. Состояние усугубилось: печеночно‑почечная недостаточность. Умер от инфаркта. Сегодня забрала его реанимационная бригада, скончался в приемном покое. Не смогли ничего не сделать», — сообщила его сестра Жанна.
Мандрыкин ярко начал свою футбольную карьеру, успел сыграть два матча за сборную России, но адреналин в крови фактически убил его — еще тринадцать лет назад. И спасибо ему за тот оптимизм, что сохранял даже после трагедии.
Веня, мы будем помнить.
