Осенью-2021 баскетболист Антон Понкрашов, бравший со сборной России европейское золото (2007) и олимпийскую бронзу (2012), уехал в чемпионат Ирана. Отыграв сезон за клуб «Назм Аваран» (из города Сирджана, население — 189 тыс. чел.) он приехал домой — из страны, которая существует под санкциями 40 лет, в страну, которая живет с ними несколько месяцев.
«АиФ» поговорил с ним про запреты, цены, мифы из девяностых и баскетбол — который в Иране устанавливает рекорды просмотров и которому в России пришёл конец.
Американцы — самые прагматичные
Виктория Хесина, «АиФ»: — Как в вашей жизни появился «Назм Аваран»?
Антон Понкрашов: — Довольно интересная история. Дело было прошлым летом. Предложения из лиги ВТБ отсутствовали, только непонятные опции со второй лигой. Ждать у моря погоды не хотелось. Потому, когда возник вариант с Ираном, решил рассмотреть. Речь шла о клубе «Зоб Ахан». Условия устраивали, за исключением того, что я не понимал, куда собрался. Мы с женой стали гуглить — появились сомнения, выяснилось, что вообще ничего не знаем о стране, людях, культуре. Потом я связался со своим товарищем — сербом Николой Драговичем (мы с ним выступали за петербургский «Спартак»), который играет в Иране. Он сказал: «Не переживай, всё тут нормально», а заодно выяснилось, что его клуб «Назм Аваран» ищет второго легионера (в команде могут выступать только 2 иностранца). Утрясли формальности, и вскоре я паковал чемоданы. По большому счету, волновало не то, что уезжаю в неизвестность, а то, что расстаюсь надолго с семьей. И ещё жена беременная... В общем, это было самым тяжелым. А с Ираном всё сложилось лучшим образом. Люди дружелюбные, открытые. Даже те, кто не знает английского (а в моей команде нормально разговаривали только 3 игрока и 2 тренера), идут на контакт, не боятся выглядеть глупо. К русским отношение весьма доброжелательное, много кто бизнес с нами ведёт.
— Третье место, которое клуб с вами занял по итогу сезона, — результат нормальный?
— Хороший, особенно для дебютанта. Клуб только в этом сезоне поднялся в иранскую баскетбольную Суперлигу. И на старте больших задач не ставилось — попасть бы в плей-офф, куда отбираются 8 из 16 клубов. Но по ходу пьесы мы оказались в полуфинале, в четверке сильнейших. Был даже шанс играть в финале, но где-то сил не хватило, где-то везения. Расстроились конечно, но, когда всё подуспокоилось, пришло осознание: отличный итог при таких исходных данных. Ведь ни наш бюджет, ни местные игроки — не из числа топ. Никто из ребят в команде за сборную не заигран.
— Уровень игры в иранской Суперлиге и её финансовые возможности — они какие?
— Она считается сильнейшей среди азиатских. Мне это и Никола подтвердил, который много где поиграл. Собственно, иначе сборная бы не выигрывала чемпионат Азии, не отбиралась бы регулярно на Олимпиаду. Что до денег, если сравнивать с нашей лигой ВТБ, возможности меньше. Но в целом бюджеты относительно неплохие. Первая пятерка клубов может иностранцу предложить серьезные суммы. А про контракты местных я не спрашивал. Не привык интересоваться такими вещами.
— Американцы тоже играют в иранской Суперлиге, несмотря на санкции США?
— Да. Американцы в этом плане самые прагматичные: политическая составляющая, как и всё остальное, им без разницы, если платят деньги. Для них спорт точно вне политики — предложат хорошие условия, поедут куда угодно.
За что заплатил увесистый штраф?
— Прочитала, что во время полуфинала вас вызывали в Спорткомитет на дисциплинарную встречу, отчитывать за поведение. Следят за моральным обликом спортсменов?
— Это первый такой случай. В течение сезона всё было спокойно. А в полуфинале получился накал страстей. Мы играли с «Зоб Аханом» — тем самым, который хотел меня подписать, но так и не предоставил контракт. Клуб потом рассказывал, что это они открыли Покрашова для Ирана, что, конечно, бред. Началось всё из-за так называемого неспортивного поведения соперника — жесты некрасивые и т. д. Никола завёлся, я вслед за ним. Сказал, что с этого дня мы с ними не общаемся и руки не жмем. Дальше было некорректное решение судьи, которое чуть повлияло на исход матча, наш тренер пошел разбираться... Короче, игра закончилась, и соперник побежал ябедничать. Нас вызвали в федерацию на разбор, по итогам которого наложили довольно увесистый штраф в целях поддержания дисциплины. Я за слова «руки не пожмем» получил самый большой — 1,5 тыс. долл., Никола — 1000, тренер — 800.
— Волейболист Мусэрский, который играет в Японии, рассказывал, что там тренер — непререкаемый авторитет, с которым не принято спорить. В Иране как с этим?
— Наш тренер явно не относится к категории диктаторов. Он много работал с европейцами, у него отличный английский, что сильно выручало, потому что был связующим звеном. Всегда помогал в бытовом плане — куда-то отвезти, что-то показать. Отношения сложились скорее приятельские. Было взаимоуважение и доверие. Случалось, ругались, что-то друг другу доказывали. Но это всегда присутствует. Тут важно, как ты выходишь из конфликта. У нас получалось это делать правильно.
— Изучала ваш YouTube канал PonkraSHOW и обратила внимание, что болельщиков на трибунах почти нет. Дело в пандемии?
— Да, этот сезон в Иране всё еще пандемийный. Поэтому стандартной схемы — игры дома и на выезде — не было. Все 16 команд приезжали в Тегеран, а игры проходили в одном зале. Допуск болельщиков разрешили только к финалу (100 человек на каждую команду). Но вообще, у них с посещаемостью всё в порядке. Я посмотрел пару видео — трибуны полные. Пацаны рассказывали, что атмосфера просто сумасшедшая. Люди реально фанатеют от баскетбола. О чем говорить, если даже live-трансляция рядового матча чемпионата в соцсети собирает просмотры, о которых в лиге ВТБ, наверное, только мечтают.
— Соцсети, мессенджеры не запрещены?
— Что-то работает, но большинство под запретом. Например, Telegram или Viber только через VPN.
— На футбольные трибуны женщин в Иране пустили только в 2019 году. Баскетбол они могут в зале посмотреть?
— Могут, но сидеть должны отдельно от мужчин. Для них существует свой сектор.
О шортах, алкоголе и такси
— Баскетбольный тренер Валерий Луничкин, работавший в Иране в 90-х, рассказывал, как прогулялся в шортах, за что его по законам шариата в яму упекли: «Три дня должен провести в яме. Без воды и пищи, а каждый правоверный мусульманин, проходя мимо, обязан был в нее помочиться. А женщина — швырнуть камень. Носился по яме будь здоров, уворачиваясь от струи». Сегодня за шорты в яме можешь оказаться?
— Времена ям, видимо, прошли. Понятно, шорты не приветствуются. Но чтобы за них ругали, куда-то сажали — такого нет. В Сирджане, например, мы жили в гостинице рядом с залом, там и мылись после тренировок. И когда вся команда появлялась в фойе отеля в шортах, никто на это внимания не обращал. А в повседневной жизни правила соблюдают. У мужчин должны быть покрыты ноги, у женщин — голова. Как-то при мне в ресторане у девушки платок упал, официант ей сделал замечание. А другое заведение, куда мы ходили, закрыли на неделю, после того, как с проверкой пришла полиция и обнаружила женщин с непокрытой головой.
— Ещё одно наблюдение из 90-х от нашего борца Николая Балбошина, который тренировал иранцев и, кстати, Луничкина выручал из ямы. «Алкоголь купить нельзя. Местные самогонкой спасаются. Один зазвал в гости. Только пригубили, стучится сосед. Хозяин на стол указывает: “Это русский пил, я не притрагивался!” В тот вечер больше ни грамма не выпил. Боялся, что заложат».
— Смешно. Алкоголь по-прежнему не продается, но на черном рынке достать можно, причем любой. Знаю, местные делают домашнее вино. Какое на вкус — не скажу, не пробовал. Вино не люблю, да и в принципе во время сезона воздерживаюсь. А если кому-то надо выпить, проблем нет. Правда, товарищ рассказывал, если пьяного, а тем более с бутылкой поймают, можно и в тюрьму залететь.
— Говорят, увидев транспорт в Иране, сразу понимаешь, что страна долгое время под санкциям. Так?
— Да, самолеты старые и машины. Последнее особенно бросается в глаза, возможно, из-за такси. Бизнес таксопарков очень развит, стоит такси дешево (из одного конца 16-миллионного Тегерана до другого доехать можно за 5-6 долл.), но автомобили все убитые. Кроме раритетов есть еще китайские машины, относительно недорогие. А вот Мерседес или БМВ стоят, как узнал, как квартира в Тегеране. Очень дорогие.
Кроссовки и ринопластика
— При этом подсмотрела в вашем YouTube канале, как выглядит молл в Тегеране, строительство которого обошлось в 4 млрд долл. Богаче торгового центра не видела.
— И я не видел, хотя по миру прилично поездил. Когда просил своего товарища показать что-то выдающееся, никак не ожидал, что мы окажемся в молле. Ещё думал: чем он меня хочет удивить? Оказалось, реально круто. Молл — как целый город. Только парковочных мест 20 тыс. Музей, мечеть, сад, библиотека как из мультика, причем бесплатная, сверкающий зеркальный зал, много ручной работы, антиквариата. Про обычные брендовые магазины не говорю — есть всё. Но людей почти нет. Как мне объяснили, когда выходные или праздники сюда стекаются со всей страны. А чтобы постоянно закупаться — мало кто может себе позволить в последние годы. Иранский риал сильно потерял относительно доллара, доходы упали.
— Бренды есть, но зимой после отпуска в России вы вернулись в Иран с чемоданом кроссовок для ребят из команды.
— Не только кроссовок. Я ещё вез «Алёнку» и чак-чак — подумал, им будет интересно. Причем чак-чак поначалу не очень зашел, но когда распробовали, кайфовали. А по поводу кроссовок, айфонов и прочего, в Иране можно купить всё. Но либо подделку, либо оригинал, который пришёл через Турцию и стоит процентов на 15 дороже. Я просто спросил у пацанов: надо ли, потому что в России были скидки. Они выбрали, сэкономил им деньги. Сейчас бы уже не сэкономил.
— В зарубежных интернет-магазинах иранцы само собой ничего купить не могут?
— Напрямую — нет. Но есть конторы-посредники, которые за некий процент закажут тебе любой товар. В Иране, как теперь и у нас, своя банковская система, их карты никто не принимает, а зарубежными картами в стране нельзя пользоваться. Туристы платят наличными долларами, которые иранцы берут с огромным удовольствием. Мне тренер дал свою карточку. Причём забавно, когда даешь местную карту в магазине, должен назвать её пин-код. То есть в России ты его прячешь ото всех, а тут на кассе говоришь, вокруг люди стоят. Не знаю, с чем связано. Может, доверительные такие отношения, знают, что не своруют.
— Прочитала, что Иран — мировой чемпион по ринопластике. Местные беспрерывно форму носа подправляют, медицинские туристы за этим едут. Правда?
— Всё верно. Когда живешь в отеле, постоянно видишь тех, кто приехал, чтобы сделать ринопластику — у них такие корсеты на носу. Там ведь и стоматология приличная, да и вообще, медицина прокачена (развитие началось после исламской революции 1979 г., 95% жителей страны имеют медстраховку, — Ред). Свои лекарства, много медвузов. Николе аппендицит вырезали, он сказал, что по высшему разряду. Цены в частных клиниках небольшие, при том, что всё на уровне (средняя стоимость ринопластики в Иране 1,5 тыс. долл., в США — 10 тыс. — Ред.)
Русские только «снаряды подносили»
— Ни разу не пожалели, что отправились в Иран?
— Это было абсолютно правильное решение. Я предположить не мог, как много мне даст этот опыт. Понимаете, со временем баскетбол превратился для меня просто в работу. То есть, когда утеряно чувство любви к тому, что делаешь. В России всегда была куча каких-то иностранцев, русским на площадке выделяли весьма ограниченную роль. Ты просто подносишь иностранцам снаряды, а сам имеешь минимум игрового времени, за который не можешь показать всё, на что способен. В Иране же мне дали возможность быть собой, и вкус к игре вернулся. Да, тяжело в плане физики, играл практически без замен — раз тебя привезли, значит, должен отрабатывать. Но и это показатель. Мне ведь уже 35. В России считается, что уже старый, можно списывать. А тут я показал, что рановато.
— «Лет 5 назад я понял, что российскому баскетболу конец», — говорили вы, ссылаясь на засилье легионеров у нас. Иностранцы на фоне украинских событий поспешили домой. Но оживит ли это наш баскетбол?
— Вопрос очень интересный. Мы привыкли, что, за исключением нескольких человек, русские сидят за спинами иностранцев. Сейчас появился шанс оттуда выйти. Дальше уже будет зависть от ребят, как они этим шансом воспользуются. Я тут вспоминаю сборную Сербии, которая решила свои проблемы и вернулась на топ уровень. Поэтому будет работа — будет прогресс, будут свои звезды.
Овертайм
— Самое потрясающее место в Иране — это остров Киш в Персидском заливе. Его называют местными Мальдивами. Когда живешь в стране, где много запретов, круто оказаться в там, где пляж, куча развлечений, совсем другая жизнь (остров имеет статус свободной экономической зоны, — Ред.). Жаль, что побыл там совсем немного.
— Обед в топовом ресторане Тегерана на двоих, чтоб прям от пуза — 60 долл. В России в аналогичном месте взяли бы 200. В заведениях попроще на двоих можно уложиться в 20 долл.
— Про фалуде — иранское мороженое — слагают легенды (нити из пищевого крахмала замороженные с розовой водой, лаймовым соком и молотыми фисташками, — Ред.). Оно — одно из старейших в мире. Мне жена всё время говорила: «Попробуй». А я забыл.
— Хуже водителей, чем в Иране я не видел. И, наверное, не увижу. Если ещё в Тегеране водят просто плохо, то в Сирджане ужасно.
— Отличительная черта иранцев — то, как они относятся к своим семьям. Настолько чтут традиции, старших, что можно у них поучиться. Гость, переступивший порог, тоже становится членом семьи. К кому бы ни пришёл в гости, будешь накормлен, напоен, спать уложен. Очень гостеприимные люди.
