Елена Вяльбе была одним из трёх претендентов на звание «Тренер-2018». Минспорт выбрал Черчесова. «Я с этим выбором не согласна, – говорит она. – Но раз Минспорта так решило… Что ж, значит, будем доказывать, что и мы чего-то стоим».
«Потерпим, справимся»
Виктория Хесина, «АиФ»: Год назад мы все стали свидетелями сенсации в русских лыжах. Даже в отсутствие лидеров, которых МОК не допустил к участию в Олимпиаде, ваша команда завоевала 8 медалей. В феврале 2019-го вы с какими чувствами вспоминаете Пхёнчхан-2018?
Елена Вяльбе: У меня по сей день двоякое чувство. Все медали, которые мы выиграли в Пхёнчхане, – это здорово. Хороший результат, видна перспектива на будущее, потому что все ребята молодые… Но сказать, что я сильно удовлетворена?.. Конечно, нет! В Корею не попали те, кто мог бы претендовать на «золото». Просто потому, что где-то кто-то решил, что им там не место. Но вы же понимаете, какой короткий бывает у спортсменов пик формы. На той Олимпиаде человек мог взять медаль, но не факт, что и на следующей он будет в числе лидеров. 4 года – большой срок. Пхёнчхан – уже история, которая в прошлом. Но это осталось и в моём сердце. В половине сердца – радость, а в половине – огромное разочарование.
– Двукратный чемпион мира Сергей Устюгов, один из тех, кого не оказалось в Пхёнчхане, писал письмо в МОК с просьбой объяснить, почему его не пустили на Олимпиаду. Ответа ему так и не было?
– Писал не только Устюгов. Президент Международной федерации лыжного спорта (ФИС) обращался с тем же вопросом: почему в «чёрном списке» оказались спортсмены, которые никогда не были замешаны в манипуляциях с допингом, не фигурировали ни в каких докладах ВАДА? Реакция была: мы приняли такое решение и не обязаны ни перед кем отчитываться.
– И мы решили успокоиться и больше Пхёнчхан не трогать?
– А каким образом мы можем трогать?
– Скажем, идти в суд, требовать возмещения морального и репутационного ущерба за необоснованное отстранение от Игр.
– Моральный ущерб? Наверное, да. Но это должен решать сам спортсмен. Готов ли он мотать себе нервы, ездить по судам, что-то доказывать? Я никого не призываю, никого не отговариваю. Думаю, это очень индивидуальная вещь.
– Как вам кажется, конец истории с допинг-обвинениями, отстранениями, пересмотрами результатов близок? Или мы никогда не выберемся из этого?
– Мне кажется, что пока всё выходит на правильные рельсы. Паралимпийцев наших наконец восстановили в правах. Но, как ни крути, в том, что произошло с нашим спортом в последние годы, 50% – это вклад политики. От этого никуда не денешься. И нет уверенности в том, что политика вновь не сыграет свою роль. А что, весь мир вдруг резко полюбил Россию и стал к ней относиться по-другому? Наверное, какие-то трудности нам ещё предстоят. Так что мы все начеку, все понимаем, в какое время живём. Потерпим, справимся… Хотя, честно говоря, хочется быстрее перевернуть эту страницу. А ещё лучше – вообще закрыть этот том и начать писать новый том истории нашего спорта.
– «АиФ» общался с Ниной Мозер…
– Обожаю эту женщину.
– Я полностью согласна с Ниной. Это наша беда. Каждый раз удивляюсь: откуда у нас столько «специалистов широкого профиля»? Почему они считают возможным, мало что понимая в спорте, давать свою оценку, плевать людям в душу?
«В пятницу я была на работе, а в понедельник родила»
– Вы говорите «потерпим, справимся». Но если откровенно, Елена Валерьевна, неужели ни разу у вас не возникло желания махнуть на всё рукой?
– Ах, ну раз тут на нас по всем фронтам наехали, то я, пожалуй, дома посижу, а разгребает пусть кто-то другой. Это так выглядит – «махнуть рукой»? Нет, не в моём характере сдаваться раньше времени. Я когда на этот пост шла, чётко понимала, чего хочу: чтобы российские лыжники были лидерами мирового спорта. Понимала я и то, что процесс это длительный, что работа предстоит большая. И знаете, даже со всеми проблемами я смотрю на то, что мы имеем, и понимаю, как сильно мне в жизни повезло. У нас плеяда шикарных спортсменов, потрясающий коллектив. И в регионах, и в сборной – начиная от массажиста и смазчика и заканчивая тренером и функционером – все работают на результат. А вы говорите «махнуть рукой».
– Известный биатлонист Александр Тихонов проговорился, что вас, оказывается, не хотели пускать в руководство федерацией, предлагали снять свою кандидатуру в пользу человека, который никакого отношения к лыжным гонкам не имел. Было такое?
– Было. Причём люди, которые на тот момент очень не хотели моего появления на этом поприще, через несколько месяцев уже нормально со мной работали. Впрочем, сейчас я к этому уже с улыбкой отношусь.
– У вас ведь, по сути, даже декретного отпуска не было. На Олимпиаду в Сочи вы отправились, когда с рождения дочки Вари прошла всего пара недель.
– Ну и что? (Смеётся.) Я всем говорю, что беременность – это не болезнь, а состояние души. Конечно, у некоторых бывают какие-то сложности. Но в большинстве своём, мне кажется, женщины больше притворяются, жалуясь на то, что им тяжело, что с ними что-то не то происходит. У меня лыжные гонки и материнство параллельным курсом шли. В пятницу была на работе, а в понедельник родила. И не считаю это каким-то подвигом. У нас раньше в поле женщины рожали и дальше продолжали косить.
– «Женщине поблажки противопоказаны. Компромиссы возможны при работе с мужским коллективом, но никак не с женским». Ваши слова?
– Мои. Женщины любят, когда их щадят, когда снижают нагрузку. А в спорте этого делать нельзя. Пусть они меня простят, но я знаю, что женщина способна выдержать больше, чем мужчина. И ничего с ней не случится, не умрёт. Просто так природа задумала.
– Главный тренер женской гандбольной сборной Евгений Трефилов говорит, что не видел ни одну гандболистку, которая бы не плакала. Чуть что – сразу в слёзы. А у вас в лыжах?
– Тоже девочки часто плачут. Да я и сама… Слёзы и перед Олимпиадой в Пхёнчхане лила, когда начались эти недопуски. Но такие слёзы я стараюсь не показывать коллегам, а раньше – соперницам.
– Только семья видит слёзы?
– Семья моя их вообще никогда не видела. Мне в своё время один человек порекомендовал: если очень плохо, иди в лес и выпускай эмоции. И я ходила в лес, там рыдала, а иногда просто сильно кричала. Но мы с вами говорим о слезах от бессилия, огорчения, а есть ещё слёзы радости. Такие показывать можно. Это не стыдно.
– Что должно случиться сейчас на чемпионате мира, чтобы мы увидели ваши слёзы радости?
– Золотые медали. Я, конечно, буду рада любой награде моих ребят и девчонок, но это всё-таки чемпионат мира.
