Российский футбол отправляется на зимний перерыв. Провожаем мы его с вопросами, куда испарился эффект от чемпионата мира — 2018 и почему миллионы вкладываются в пустоту.
Отвечает на них известный футбольный агент Деннис Лахтер (благодаря ему Андрей Аршавин в своё время подписал контракт с лондонским «Арсеналом»).
Виктория Хесина, «АиФ»: Поражение сборной России от не самой выдающейся Сербии (0:5) — самый яркий момент футбольного года. Согласны?
Деннис Лахтер: Может, людей, не знающих изнутри российский футбол, это и удивляет. Вроде хорошо всё было, ровно — и вдруг нам указали на место в углу. Но это не так. Мы случайные гости на чемпионатах мира и Европы, у нас короткая память на Мариборы (матч, в котором сборная Словении оставила нас без ЧМ-2010. — Ред.)... И это вполне закономерное явление при том количестве полупрофессионального, а порой абсолютно непрофессионального отношения, присущего участникам футбольных движений в России. У нас сплошная игра в имитацию. С грустным постоянством имитируют управленцы, тренеры и их подопечные.
— А как же «вакцина» чемпионата мира? Ведь думалось, что после 2018 г. наш футбол не будет иметь столь бледный вид.
— У нас проблема с адекватной оценкой себя: либо самобичевание, либо затянувшаяся эйфория. Да, сама организация чемпионата мира была классной. Плюс градус боления за своих, эмоции людей, заряженность. Весь этот позитив, если говорить о некой метафизической составляющей, возможно, и помог сборной выбраться из ямы. И все были объединены, искренне радовались победе над Испанией. А что было бы, если бы мы ещё и хорватов уронили в полуфинале, дошли до финала? Представляете?! Конечно, когда происходит такое событие (а происходит оно примерно раз в 30 лет), это вызывает бурю чувств. Начинается вера в то, что мы — топ-уровень, потом завышенные ожидания, потом недоумения и негодования: «Как это? Мы снова в яме?»
Обратите внимание на «траекторию» Дзюбы. На фоне чемпионата мира он вдруг вырос из среднего игрока в героя нации. А после появления этого видео для частного просмотра упал в глазах большинства (не беру в расчет «модников», которые заступаются за Дзюбу, чтобы собрать лайки в Инстаграме). Так же и со сборной.
Тут надо научиться не бросаться из крайности в крайность — от восхищения до смешивания с дерьмом, а находиться в потоке истины. А она такова, что сборная на чемпионате мира — лишь яркая вспышка двухлетней давности. Наш реальный уровень демонстрируют российские клубы в еврокубках. Там — что до 2018-го, что после — серость. А почему должно быть иначе? Как может измениться результат, если наше футбольное всё не меняется?
— Как не меняется? А инфраструктура, построенная к чемпионату мира?
— Не поспоришь. Инфраструктура стала лучше, куча стадионов волшебных. Но бессмысленно обставлять хибару, где прогнил фундамент, дорогой итальянской мебелью. Всё равно дом рано или поздно завалится. То есть у нас арены — как у всех или даже лучше. Бутсы, трусы тоже замечательные. А все остальные «ингредиенты» футбольного салата очень посредственные, куда ни копни.
— Давайте копать.
— Возьмём верхние «этажи». Там всё чаще заседают те, кто футбол видел лишь с вертолёта. А реальные профессионалы, затесавшиеся среди них, как правило, предпочитают не выражать своего, отличного от большинства, мнения, чтобы не потерять зарплаты и преференции. Правдорубы давно «вне игры», от них искусно избавились.
Всё это «специалисты» широкого профиля, не имеющие представления о футбольной составляющей, с подходом: «Пурга, разберусь». Кто-то же их назначает на руководящие посты в клубы?! Вы, например, можете себе представить, чтобы начальником к дагестанским борцам поставили футболиста? Зато борец в футболе никого не смущает...
Или наша вертикаль футбольная. Даже когда Советский Союз уже на ладан дышал, она работала. По всей стране были интернаты, которые давали отличных пацанов. Молодёжь что-то регулярно показывала на международном уровне. А сегодня где вертикаль, где черпать резерв? Вы знаете, что происходит за Уралом? Вот, например, вторая лига российского футбола, зона «Восток» — в моё время там играли 16 команд. Реалий новой жизни большинство не выдержало, поумирали. Осталось всего 6 команд — и зону расформировали. Теперь тот же иркутский «Зенит» летает играть в европейскую часть России. Это же паноптикум!
О тренерских кадрах рассказать?
— Расскажите.
— У нас была советская тренерская школа — те самые монстры, которые задавали футбольную моду, на чьих конспектах учились европейцы. Якушин, Маслов, Бесков, Лобановский. Даже Романцев — он всё-таки советский тренер. И какова была динамика развития игроков! Колония наших футболистов, играющих в Европе, на сломе 80–90-х годов — порядка 50 человек. Мы шумели в еврокубках, обыгрывали реальных грандов.
Хотя справедливости ради надо признать: «тесто», с которым приходилось работать тем тренерам, было иным. Другая страна, другая экология, другие продукты питания, другой материал человеческий. Сейчас они более хлипкие, напомаженные по сравнению с теми, кто играл в советские времена.
Так вот, закончилась эта советская тренерская школа, а российская... Нет её!
Сегодня на передний план выходят такие тренеры-скороспелки, вчерашние футболисты. Но быть неплохим игроком и неплохим тренером — это разные вещи. Одно из другого не вытекает. Двухнедельная стажировка в «Барселоне» и «Ливерпуле» никого не может невероятно обогатить. Идти длинным путём, учиться, развиваться — как Моуринью или тот же Слуцкий — не хочется. Зачем? Ведь можно короче. Например, кому-то дать денег. Никому не открываю Америку, все прекрасно знают, о чём идет речь. Риторический вопрос: какой процент футболистов имеет реальный диплом о высшем образовании? И вот у нас ненастоящие дипломы, тренерские лицензии, купленные места в интернатах... Вот приезжает мальчик из Ангарска, рвёт всех, тренер говорит родителям: «Пацан у вас — ураган, но в интернате всего 30 мест. Если хотите, чтобы мы его взяли, это будет стоить столько-то». Родители в лёгком шоке, едут с пацаном обратно в Ангарск. А в интернат зачисляют того, кто по мячу не попадает, зато папа ездит на «фильдеперсовой» машине и регулярно приносит «радость» управленцам и тренерам в академии.
Всё это вместе не может не давать негативные формы выхлопа. Получается футбольная ипотека. Можно откладывать платежи, но рано или поздно приходится рассчитаться по полной. Вот так у нас и забирают футбол. Поэтому мы там, где мы есть. И это становится привычкой, от постоянства которой мы утрачиваем горький вкус поражений.
Мы не можем приблизиться к уровню топовых лиг Европы, потому изначально всё построено не так, как должно. Понимаете, «Мерседесы» бывают немецкой сборки, а бывают сборки чулочной вологодской фабрики. Блямбу от «Мерседеса» на последние можно прилепить, но куда доедет эта машина — большой вопрос. Вот мы и развлекаемся этими «блямбами», не решая масштабных проблем. Пытаемся привезти сюда специалистов по судейству, супер-пупер легионеров, убив их кушем. Потому что иначе они просто не поедут. Но важно понимать, что неадекватная оценка труда через деньги сильно развращает. Поэтому «супер-пупер» в нашей среде быстро начинает деградировать.
— Но на дворе кризис, денег всё меньше...
— Да, поэтому мы всё реже на скорую руку латаем дыры российского футбола приглашениями всяких типа звёзд. У тех клубов, за кем не стоит человек из «Форбса» или крупная госкорпорация, дела совсем неважно. Нет больше «Амкара», бьётся в конвульсиях «Тамбов», умер профессиональный футбол в Мордовии, где, напомню, к чемпионату мира построили арену. «Зениту» уже не так явно деньги швыряются. «Спартак», «Локомотив», «Краснодар», «Рубин» — все стали жить скромнее.
— «Скромнее» — это всё-таки когда футболист Пупкин не получает зарплату в пару сотен тысяч долларов в месяц. Тем более что в сфере, где он трудится, нет достижений. Может, пора принципиально что-то пересмотреть? Забот в стране много, есть куда перенаправить средства.
— Возможно и так. Но не потому, что проснётся сознание. А потому, что сверху постучат: «Всё, заканчивайте балаган!» Сами по себе люди, владеющие клубами, не выйдут из этой игры. Где ещё им меряться друг с другом, у кого... больше? Яхты, самолёты, футбол. Через футбол приятно утереть нос оппоненту, самоутвердиться за счёт побед, добытых непонятных путем. Поэтому Пупкину продолжают сыпать денег, чтобы он не перешёл через дорогу к конкуренту. Именно через дорогу, потому что на Западе Пупкин никому не нужен.
— Не абстрактный Пупкин, а конкретный Кокорин недоумевал недавно в интервью: с чего это люди решили, что футболисты содержатся на народные деньги. Слышали?
— А ещё он посетовал на то, что платит со своей зарплаты огромные налоги. Видимо, Кокорин не знает, что в Европе его доходы облагались бы не 13% НДФЛ, а 50%. И там эти 50% он должен был бы оплатить сам, в отличие от России, где налоги игроков оплачивают клубы, а они, в свою очередь, получают на руки чистую зарплату, прописанную в контракте.
Кокорин начинал в «Локомотиве», который спонсирует РЖД — госкомпания. «Динамо», где он играл, — это банк с госучастием ВТБ. «Зенит» — это национальное достояние «Газпром». Формально, конечно, деньги не народные. Но именно народ из своего кармана достаёт их, когда платит за ж/д билет, проводит газ на свой участок и т. д. Не думаю, что Саша Кокорин улавливает это, как и то, что каждое такое интервью закапывает его всё глубже. Интервью — это вообще история не для футболистов, которые в 30 лет ещё играют в приставки. Их не стоит обижать вопросом: «Какую книгу вы прочитали последней?» Уместнее спросить: «Вы что-нибудь в жизни читали, кроме банковской распечатки?»
— Какой в итоге диагноз ставим нашему футболу?
— Болен, метастазы разрослись. Вытащить из этого состояния можно, если признать честно все причинно-следственные связи, перестать рассказывать про дикие случайности и стечение обстоятельств. Правда, какая бы она ни была, имеет созидательную природу. А если обманывать дальше, говорить: «Это всё злопыхатели, диванные эксперты воду мутят», — то мы просто не заметим, как проскочим точку невозврата.
