Через боль
Ольга Шаблинская, «АиФ. Здоровье»: – Дима, ощущаете себя на свои годы?
Дмитрий Губерниев: – Я даже не верю, что мне сорок. На самом деле мне двенадцать. Это было абсолютно беззаботное время. Хотя я, как житель Сходни, хочу передать привет всем тем, кто хвалит брежневское время. Может быть, те, кто жил напротив Елисеевского гастронома, не чувствовали недостатка продуктов. Но я все время на себе ощущал, что такое дефицит. В сходненском универмаге не было ни черта. Мама, чтобы собрать меня в детский сад или школу, брала отпуск. Все мое детство прошло под знаком поездок из Сходни в магазин на «Речной вокзал» и в Бусиново, чтобы купить что-нибудь поесть. Хотя можно было, конечно, в Сходне купить кильки в томатном соусе и непропеченный хлеб.
– Сегодня вы – известный комментатор в спортивном мире. Но ведь вы когда-то и сами готовились в спортсмены…
– При Брежневе я ходил на хоккей, при Андропове – на футбол. При Черненко занимался греко-римской борьбой. При Горбачеве – лыжами, а потом греблей. И закончил все при Ельцине. Заболел очень сильно… Желтуха. В институтской столовой съел котлету и жестко отравился, подхватил инфекцию, пожелтел, у меня огромная печень выросла. В ту ночь чуть не умер… Плюс спина. Штангой занимался и повредил позвоночник. Надо было бросать, а я через боль – упрямый же! – шел на тренировку… Долго лечился потом. В общем, такое вот стечение обстоятельств… Год не тренировался. Потом начал. Чувствовал себя не очень хорошо. Врачи вынесли вердикт: физическая культура, конечно, да, а профессиональный спорт, конечно, нет. Если хочешь остаться в живых.
– Что вы тогда испытывали?
– А тогда мне даже телевизор было трудно смотреть, у меня душа болела. Я очень хорошо помню все олимпиады того периода. Смотрел и думал: «Я должен быть там». И не важно, это были лыжи или гребля.
А в 1998 году я уже работал на телевидении. Мне очень хотелось попасть на Олимпиаду в 2002 году, и я туда поехал. Когда мой тогдашний руководитель Василий Кикнадзе сказал: «Мы будем с тобой комментировать закрытие», – я три ночи не спал.
Назло критикам
– После этого вы комментировали все олимпиады…
– Конечно, квинтэссенция – открытие и закрытие Олимпиады в Сочи. Мы это сделали! Это фантастика! Хотя я похудел на 5 килограммов – спали мы по три часа и почти не ели. Нагрузка была колоссальная. Но нас не покидало ощущение абсолютного счастья.
Хочу сказать огромное спасибо Родине за высокую оценку моего труда. Меня недавно наградили Орденом за заслуги перед Отечеством IV степени. Вручал Дмитрий Анатольевич Медведев. Благодарен руководству за то, что нас не забыли. Нас – как цех. Это чертовски приятно. Но нам рано жить воспоминаниями. Впереди биатлонный сезон. Сейчас вот стартовало новое шоу «Клетка», которое я веду. Это телевикторина для тех, кто развит не только интеллектуально, но и физически.
Плюс мы с друзьями-металлистами записываем диск, уже 10 песен готово. Безусловно, альбом сотрясет чарты и заставит Филиппа Бедросовича на кухне всплакнуть. (Смеется.)
– Вы там тоже поете?
– Что значит «тоже»? Я там только и пою. Есть дуэты, есть сольные композиции.
– Вам не страшно, что критика посыплется? Мол, у нас еще и спортивные комментаторы запели…
– Тогда нужно оставить в стране Кобзона, Градского и еще человека два-три. А остальных закрыть. Поэтому… не боюсь. Я вообще очень люблю людей, которые категорически не смотрят мои репортажи, но постоянно их критикуют. Самый дорогой зритель – тот, который тебя не любит и даже ненавидит. Но при этом сыплет твоими цитатами. Такие люди составляют мощный костяк поклонников на самом деле. Иногда прочитаю какой-нибудь комментарий и угораю. Получаю удовольствие. Так здорово: есть кто-то, кто тебя не смотрит и раздражается до такой степени, что вынужден зайти на твою страничку в соцсети и написать гадости.
Мама Миши Губерниева
– Ваша жена – известная бегунья Ольга Богословская – вновь вышла замуж. Не ревнуете бывшую жену к новому мужу?
– Боже сохрани! У нас прекрасные отношения с Олей. Я ее называю «мама Миши Губерниева». Мы с Ольгой – единомышленники. Помогаем друг другу. Вместе работаем частенько.
– Как же вам удалось так по-хорошему развестись?
– Во‑первых, кто сказал, что развод – это плохо? В нашем случае это прекрасно. Все стало как-то по-другому.
– И все-таки жалко, что вы расстались. Такая красивая пара была, хорошая семья, сын…
– Кому было жалко? Да дела всем не было. Это никак не сказывалось ни на работе, ни на чем. Мы замечательно женились и прекрасно расстались.
– Но где тут логика? Если вы замечательно женились, то почему замечательно расстались?
– (Громко.) Так бывает! Все, что ни делается, – все к лучшему, это абсолютно так в нашем случае. Мама Миши Губерниева не даст соврать. Но! Я сейчас говорю про свой конкретный случай, а не про институт разводов в нашей стране. С этой точки зрения развод – это, конечно, очень плохо. Давайте любить друг друга. Давайте жениться на женщинах. Давайте выходить замуж за мужчин. И ни в коем случае не наоборот.
Правило донжуана
– Женщины вас бросали?
– (Поет.) «А я и не знал, что любовь может быть жестокой, а сердце таким одиноким… Я не знал, я не знал. Но все равно я тебе желаю счастья, нам незачем больше встречаться, я все сказал». Я бы так ответил на этот вопрос.
– А если серьезно?
– Ну я же нормальный человек. Конечно, да. Но я исповедую принцип: если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло.
Я как-то прочитал золотое правило донжуана: если ты хочешь оставить опасную для тебя женщину, сделай так, чтобы она тебя бросила сама. Поскольку я никогда, никогда не был донжуаном и с опасными женщинами не дружил, поэтому всяко бывало.
– Ну вы же не напрасно эту цитату привели. Расскажите, что нужно сделать, чтобы женщина, которая тебе надоела, сама тебя бросила?
– Ха-ха-ха! Это очень интересный вопрос! Чтобы ответить, придется занять всю газетную площадь. Одно из средств на все времена: ты всего лишь погромче включаешь какую-нибудь яркую металлическую композицию – есть такие у нескольких известных немецких групп.
– Есть у вас сейчас любимая женщина?
– Такая женщина есть. Я включаю «металл», а она просит сделать погромче. (Смеется.) Если вы спрашиваете про личную жизнь, то все в порядке. Я сейчас счастлив. Мне хочется утром идти на работу, а вечером – домой.
Голос истории. Юрий Левитан мог быть оперным певцом, а стал глашатаем эпохи 
Валентин Валентинов. Голос спортивной эпохи 
Футболист Малафеев и комментатор Губерниев помирились 
Комментатор Губерниев возглавил спортивное вещание ВГТРК 
Дмитрий Губерниев: спортсменам не завидую, чемпионом я бы вряд ли стал 
