В компании трех нобелевских лауреатов по медицине мог быть и четвертый ученый — из России. Они открыли в 1989 г. вирус гепатита С, а он — в 1981-м обнаружил вирус гепатита Е. И случилось это при совершенно фантастических обстоятельствах.
Понятно, что в выборе нобелевских лауреатов большую роль сыграла пандемия COVID-19. Неслучайно же её присудили именно за исследования в области вирусологии и инфекционных заболеваний. Премию получили трое ученых: американцы Харви Альер и Чарльз Райс, а также британец, работающий в Канаде, Майкл Хогтон. Свои исследования они проводили в 1980-е, а статья об открытии вируса гепатита С вышла в 1989-м. Думается, в их числе мог быть и четвертый ученый: наш соотечественник Михаил Балаян. В 1981 г. он открыл новую форму гепатита, потом его стали называть гепатитом Е, и обнаружил вирус, его вызывающий. Это исследование достойно Нобелевки, ведь эту премию ранее присуждали и за открытие вируса гепатита В. В 1976 г. её получил американец Барух Блумберг. Почему бы не дать ее и за гепатит Е?
Гепатит ни Бе, ни Ме
Открытие Балаяна случилось во многом благодаря военным действиям СССР в Афганистане. Среди советских военных там стали регистрировать необычные случаи желтухи, которые не могли быть связаны с гепатитом А. Дело в том, что болели солдаты с иммунитетом к этой инфекции. Исследованиями болезни занялся Балаян. Он предположил, что, поскольку иммунитет против гепатита А их не защищал, это какая-то новая форма гепатита. И, чтобы доказать это, провел опыт по самозаражению на себе.
«Мне приходилось общаться с Балаяном в конце 1990-х годов, когда я был молодым врачом и начинал заниматься заболеваниями печени, — рассказывает доктор медицинских наук, гепатолог, профессор Первого МГМУ им. Сеченова (Сеченовский университет) Алексей Буеверов. — Он был легендарной фигурой: первым описал совершенно новую форму инфекционного гепатита. Сначала его ещё называли гепатитом ни А и ни В, подразумевая, что он отличается от этих двух форм гепатитов: вызывается ни вирусом гепатита А, передаваемым фекально-оральным путем, и ни вирусом гепатита В, передаваемым с кровью при её переливании или из-за недостаточной стерилизации шприцев и инструментов при инъекциях, стоматологических процедурах или хирургических операциях. Потом возбудителя этой формы гепатита назвали вирусом типа Е, а саму инфекцию — гепатитом Е. К слову, сегодня известно 5 форм гепатита: А, В, С, D и Е. А в то время достоверно знали только о двух формах: А и В».
Эксперимент на себе
«Михаил Суренович был очень милым человеком, но уже сильно пожилым и тяжело больным. Вскоре, в 2000 году, он умер, — продолжает рассказывать Алексей Буеверов. — Его открытие гепатита Е было совершенно героическим. Подобно великим врачам XIX века, он, чтобы доказать, что это новая форма гепатита, произвел самозаражение. Случилось это в 1981 году, доктор Балаян выпил растворенный в кефире экстракт, полученный из выделений 9 советских солдат, воевавших в Афганистане и заразившихся этой формой гепатита. После этого он заболел, у него развился самый настоящий гепатит с желтухой и всеми остальными симптомами, типичными для этой инфекции. Потом из своих выделений во время болезни он выделил вирус и описал его с помощью электронной микроскопии. В дальнейших исследованиях он продемонстрировал, что этот вирус заражает и приматов. То есть окончательно доказал, что это совершенно новая форма гепатита.
И это было признано во всем мире. Его статьи по проблеме гепатита Е были опубликованы в ведущих журналах, и на них ссылаются западные ученые до сих пор. Старшие коллеги мне рассказывали, как Михаила Суреновича тепло встречали на международных научных форумах. Например, они вспоминали всемирный конгресс по гепатитам в 1990 году, который возглавляла самый известный гепатолог ХХ века Шейла Шерлок (гепатология как медицинская специальность сформировалась во многом благодаря именно ей). Так вот, она из всех участников конгресса пригласила занять место рядом с собой в президиуме только Михаила Суреновича. Это был знак признания его заслуг. Сейчас об этом реже вспоминают, и напрасно. Балаян был очень крупным вирусологом, и, думаю, доживи он до наших дней, тоже мог бы оказаться сегодня среди нобелевских лауреатов. Масштабы гепатита Е, конечно, меньше, чем гепатита С, за открытие которого они получили премию, но обстоятельства, при которых это произошло, были просто героические».
До своей Нобелевки нужно дожить
Это мнение небеспочвенно. Напомним, что за гепатиты давали Нобелевские премии и раньше, и, значит, столь значимые открытия в этой области исследований достойны её. Тем более что открытие действительно было сделано столь опасным и рискованным методом. Самопожертвование — тоже важный фактор в науке. Тем более что поставленный Балаяном эксперимент был безупречен с научной точки зрения. Дело в том, что у него, как и у больных военных, был стойкий иммунитет к гепатиту А. И, если бы у солдат, материал с вирусами от которых он выпил, была именно эта форма болезни, он бы просто не заболел. А факт развития инфекции у него показывал, что это какая-то новая форма вирусного гепатита.
Но, к сожалению, присудить премию Михаилу Суреновичу не могли по объективным причинам. Её получают только живые лауреаты, а он не дожил до своего возможного триумфа.
Достойно сожаления и то, что о подвиге Балаяна знают лишь некоторые коллеги и специалисты. Доступной информации о нем крайне мало, она разрозненна и порой противоречива. Даже в самом популярном сегодня источнике знаний — в «Википедии» — нет статьи о нём. А в русской и английской версиях статей про гепатит Е нет ни малейшего упоминания о Балаяне. Если мы сами забыли о таком ученом, почему о нём должны помнить в мире?
