В этом году мировая общественность узнала, что на территории Украины действовали лаборатории, где под надзором американцев проводились эксперименты с инфекционными возбудителями, способными вызывать эпидемии искусственным путём. В этих лабораториях военные вирусологи испытывали новейшие разработки на конкретном генофонде — людях, животных, растениях. А бывший директор ЦРУ Джордж Теннет ещё более 20 лет назад говорил о необходимости создавать этнически-специфичные биоагенты. Не для этого ли в различных регионах России на протяжении многих лет иностранные учёные собирали и вывозили за границу образцы биоматериалов нашего населения?
Об этом, а также о том, в чём особенности генома русского человека и какие народы нам генетически близки, aif.ru поговорил с ведущим научным сотрудником лаборатории эволюционной генетики Научно-исследовательского института медицинской генетики Томского НИМЦ, доктором биологических наук Владимиром Харьковым.
Русский узнал, что он на 30% финн и на 40% поляк
— Владимир Николаевич, недавно наделало шуму заявление эстонской модели Анны Микконен, которая сдала ДНК-тест, чтобы доказать, что в ней нет русской крови. Что вы как учёный-генетик думаете о такой инициативе?
— Думаю, что тут каждый решает сам за себя. Если девушка так для себя решила, то это вопрос её убеждений, и, условно говоря, к науке он никакого отношения не имеет. Какие бы генетические тесты она ни сдавала, если у неё есть идея о своей национальной принадлежности, тут ничего не исправишь.
А учёные знают, что принадлежность человека к какому-либо народу определяется прежде всего его самосознанием, а не генетикой. У меня есть друг, в котором нет ни капли русской крови, тем не менее он считает себя русским, потому что он русский по культуре.
Не знаю, в какой европейской компании эта эстонская модель сдавала генеалогический ДНК-тест, сейчас там много фирм, которые оказывают такие услуги. Но у них почти у всех отсутствует детальная база данных по российским популяциям. Если они, например, сделают у себя ДНК-тест кому-нибудь из Дагестана: аварцу, лезгину, табасарану, цахуру, агулу, рутульцу и пр., — то в качестве результата может получиться, что он, скажем, на 30% грузин и на 40% — азербайджанец. Просто у них нет данных по дагестанским выборкам вообще.
Ещё один мой знакомый (русский, но с большой примесью коми, выросший в Сибири) сдал за границей аналогичный тест и узнал, что он на 30% финн и на 40% поляк. Остальные его гены тоже оказались откуда-то из Центральной Европы. Вот конкретный реальный пример неточности таких тестов для жителей России. Зарубежные тесты очень неточны для большинства российских народов и гораздо более точны для европейских.
— Может, это и хорошо, что у иностранцев нет данных по российским популяциям? Несколько лет назад Владимир Путин как раз высказывал обеспокоенность, что зарубежные специалисты вывозят к себе биологические образцы нашего населения. И спрашивал: зачем это делается?
— Здесь не нужно искать злого умысла, это были, действительно, чисто научные проекты. Существуют международные программы, связанные с исследованиями человеческой популяции в мире в целом. Россия очень слабо охвачена такими исследованиями. Между тем, территория Северной Евразии на протяжении тысячелетий была зоной, где пролегали масштабные миграционные потоки. Именно поэтому учёным так важно изучать генофонд коренного населения Сибири.
Опасения понятны: если в чьём-то распоряжении окажется биологический материал чужой этнической группы, не создаст ли он биологическое оружие (какой-то патоген), который будет избирательно действовать против этой группы? Но в данном случае это вообще никак не было связано с разработкой биооружия, уверяю вас. Если американцам нужно собрать биоматериал русских, китайцев, корейцев или индусов, они с лёгкостью могут сделать это у себя в стране, где живут огромные диаспоры всех перечисленных национальностей.
Лапша на уши от американцев
— Так существует ли какой-то генетический маркёр, признак, характерный именно для ДНК русского человека?
— Нет. У всех народов гены идентичны, отличия есть лишь в небольшой группе аллелей (различных форм гена). Это, например, морфологические признаки, связанные с ростом, овалом лица, разрезом глаз, формой носа или бровей. Но всё это совсем маленькая часть генома. А вот по основным генам отличия очень незначительные. Дело в том, что по этим генам естественный отбор шёл очень долго, миллионы лет, и всё ненужное он давно отбраковал. Это касается в том числе и генов иммунной системы человека.
Вот почему разработать биологическое оружие против конкретной нации крайне маловероятно и практически нереально. Такие попытки предпринимаются на протяжении почти ста лет, но всё безуспешно. Нельзя разработать патоген, который будет поражать исключительно русских или, скажем, корейцев, а других не тронет.
По генам, влияющим на инфекционные заболевания и защиту от них, народы отличаются друг от друга крайне слабо. Вспомним испанский грипп — он выкосил около 100 миллионов человек по всему миру, и погибали люди всех национальностей. То же самое сейчас происходит с ковидом — смертность во всех странах приблизительно одинаковая. 
— А кто пытается разработать биооружие «на протяжении почти ста лет»? Обычно учёные открещиваются от этой темы, а вы так спокойно о ней говорите.
— Так здесь никакого секрета нет. Этим в своё время занимались японцы, которые распространяли в Китае чуму и не только её. Американцы делали то же самое. Да и в Советском Союзе велись похожие разработки, научная группа работала на территории Казахстана. Человек, который её возглавлял, после развала СССР уехал в Америку, продал им все результаты и получил кучу денег.
Однако все эти разработки не имели цели создания специфичных вариантов патогенов для отдельных народов.
— В этом году Минобороны не раз заявляло, что США превратили территории бывших республик СССР в полигоны для отработки опасных вирусов. Сами американцы говорят, что это мирные исследования, и их цель — помочь местному населению в случае эпидемии. Что вы думаете об этом?
— То, что это мирные исследования — это лапша на уши. Это одновременно и научные исследования, и реальные исследования по разработке биооружия. Только повторюсь, это не то оружие, которое может быть направлено на конкретный народ, то есть оно не имеет избирательного этнического действия.
Тем не менее оно может быть применено на чужой территории, чтобы, например, подорвать там сельское хозяйство, вызвать неурожаи и пр. Возьмём чуму свиней. Она вполне может быть вызвана искусственно. То же самое касается птичьего, свиного гриппа и других болезней. Синтезированный в биолаборатории возбудитель переносится перелётными птицами, мигрирующими животными, которые потом заражают домашних животных на определённой территории. Это реально работает.
Самые близкие — карелы, вепсы, марийцы и мордва
— В XXI веке было много исследований структуры генофонда населения России, был даже секвенирован геном русского человека. Что удалось выяснить? Например, какие народы к нам наиболее близки генетически?
— Действительно, сейчас очень много научных коллективов работает в этом направлении. Накоплен большой массив данных, и значительная их часть ещё даже не опубликована.
Максимально близки к современным русским в основном восточные украинцы, белорусы, поляки и прибалты. Но, говоря о «геноме русского человека», надо понимать, что генофонд внутри той огромной группы, которую образуют русские, очень разнообразен. Он различается сильнее, чем генофонд тех же украинцев или белорусов внутри их групп. На языке науки это свойство называется «гетерогенность». Так вот, из всех славянских народов русские — самые гетерогенные по составу. Это связано с их историей, освоением гигантских территорий.
Около тысячи лет назад русских как таковых ещё не было. Были разные славянские племена на территории Восточной Европы — поляне, древляне, радимичи, кривичи, ильменские словене... Кого там только не было. Постепенно они перемешивались с другими коренными народами и по мере расселения на восток включали в себя такие финно-угорские племена, как чудь, водь, ижора, мурома, мещёра, меря. Те, кто жили южнее, смешивались с потомками половцев и других племен. Большие тюркские группы и частично кавказские, в основном осетинские, входили в состав тех групп людей, которые впоследствии стали донскими казаками.
Этим и объясняется разнообразие нашего генофонда, та самая его гетерогенность.
— А где на территории России живут люди, чей геном наиболее близок к «русской ДНК»?
— Если не учитывать украинцев и белорусов, а рассматривать только тех, кто компактно живёт на территориях своих предков, то самые близкие к русским — это карелы, вепсы, марийцы и мордва. С точки зрения генетики ближе всего к нам мордва.
Существуют ли «гены пьянства»?
— Всё-таки есть ли гены, которые у русских встречаются чаще, чем у других народов? Например, доводилось читать, что у жителей Поволжья часто бывает мутация, которая делает человека невосприимчивым к ВИЧ.
— Такие научные данные действительно существуют. В некоторых выборках по Поволжью есть отличия, но статистика там небольшая, принципиальной разницы нет. Аллель гена, который отвечает за устойчивость к ВИЧ, больше распространён в Северной Европе. В Швеции и Норвегии он встречается ещё чаще, чем у нас.
Повторюсь, наш генофонд, как и этнический состав, очень разнообразен. Так что обобщать тут невозможно.
— Ещё есть стереотип, что русские, дескать, много пьют, потому что у них в геноме присутствует ген, отвечающий за переработку этилового спирта. Из-за этого один фермент медленно расщепляет алкоголь, а другой быстро перерабатывает токсичные продукты его распада до безвредных. Что на это скажете?
— Тут есть различия не между русскими и остальными народами, а между европеоидами и восточно-азиатскими популяциями. В своё время произошла мутация, из-за которой подавляющее большинство населения Юго-Восточной Азии не в состоянии пить спиртное в большом количестве. Им недостаёт фермента, который расщепляет продукты его распада, в результате человек страдает от отравления.
А вот в Европе этот вариант гена встречается гораздо реже. Из-за того, что метаболизм этанола работает хорошо, человек может выпить много, а значит, он подвержен риску развития алкоголизма. Но эта зависимость никак не связана с какими-то «генами пьянства», у неё иные причины — социальные, психологические. И в этом смысле русские особо не отличаются от европейцев, у нас такое же сочетание ферментов, перерабатывающих алкоголь, как и у них.
— Бывают наследственные болезни, характерные для определённых этносов. Наиболее известны евреи-ашкенази, у которых 25% являются носителями генетических недугов. Как в России с этим дела обстоят?
— У нас тоже есть народы со специфическими наследственными заболеваниями. Например, якуты. Около тысячи лет назад у них случился сильный демографический рост, накопились патологические аллели разных генов от малочисленной предковой группы с этими мутациями, и на протяжении последних сотен лет это привело к развитию того, что теперь принято называть «якутскими наследственными болезнями». Их довольно много (миотоническая дистрофия, врождённая глухота, якутский синдром низкорослости и др.), а проявляются они ближе к 40 годам либо после этого. В Якутии эти болезни встречаются в сотни и тысячи раз больше, чем в других популяциях.
Исследования генетиков нужны в том числе для того, чтобы выявлять риск таких заболеваний ещё до того, как человек родился. Технологии уже позволяют будущим родителям, прибегая к ЭКО, исключить гены, которые приведут к тяжёлым наследственным заболеваниям у ребёнка.
