Глава компании Sorrento Therapeutics Генри Джи публично заявил: «Подчеркиваем, что это лекарство. Найдено решение, которое работает на 100%. Когда антитело предотвращает проникновение вируса в человеческую клетку, вирус не может выжить. Если он не может проникнуть в клетку, он не может размножаться. Поэтому это означает, что, если мы не дадим вирусу проникнуть в клетку, вирус в конечном итоге вымирает». Ещё он заявил, что антитело «обволакивает вирус и выводит его из организма».
В начале большого пути?
Как относиться к таким громким заявлениям? Самое пессимистичное — это то, что революционное антитело пока проверено только in vitro. То есть даже не на животных, а только в лабораторных условиях. И это значит, что путь его до лекарства очень далек. Эксперты утверждают, что в лучшем случае это может произойти в конце года. И это при том, что испытания и регистрация лекарства будут происходить по ускоренной процедуре. В США есть такой регламент для особых ситуаций, и пандемия COVID-19 — конечно, такой случай. В компании заявляют, что планируют подать заявку именно на такую быструю процедуру регистрации.
Есть поводы для оптимизма
Теперь об оптимистических моментах. Продемонстрирована стопроцентная блокада коронавируса в эксперименте при очень низкой концентрации антитела. То есть оно высокоспецифично и хорошо связывается с так называемыми «шипиками». Это особые белки, которыми вирус «ощетинился» как еж иголками. Именно они связываются в рецептором АПФ2, и после этого вирус проникает внутрь клетки, где на его основе начинается синтез частей вируса и их сборка в новые вирусные частицы.
Волшебное антитело называется STI-1499, и, как утверждают в компании, его обнаружили среди миллиардов других антител, полученных от людей, перенесших COVID-19. Оно оказалось самым активным, но кроме него обнаружены ещё 12 других антител к «шипику», которые тоже имеют шанс стать лекарством.
Противовирусный щит
Изначально компания планировала создать «щит» против коронавируса (они уже запатентовали даже название для препарата — COVI-SHIELD), сделав препарат не из одного, как обычно, а из нескольких антител сразу. Фиксируясь на «шипиках» в разных местах, они будут как бы экранировать вирус, не давая ему связываться с рецепторами АПФ2. Другое преимущество такого препарата — сохранение активности при мутировании вируса. Если из-за таких изменений какие-то антитела перестанут работать, коронавирус выработает к ним резистентность (устойчивость), другие сохранят свою активность. Но из-за особой силы STI-1499 решено первым сделать препарат только с одним этим антителом. А параллельно будут разрабатывать и прочие «шиты» из комбинации разных антител.
В заключение стоит вспомнить ещё об одной неприятной проблеме. Моноклональные антитела относятся к очень дорогим лекарствам, их месячная доза обычно стоит от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч рублей. Трудно представить, что новый препарат, если появится, будет стоить дешевле. И лечение им может стать неподъемной ношей для здравоохранения многих стран и тем более для больных COVID-19.
Мнение эксперта
О том, что думают об этом препарате врачи, рассказывает доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой инфекционных болезней и эпидемиологии РНИМУ им. Н. И. Пирогова, главный инфекционист ФМБА России Владимир Никифоров:
«Разработка таких антител в качестве лекарств в принципе перспективна. И подобные препараты при других болезнях уже используются. С точки зрения механизма действия это примерно то же, что и переливание плазмы больных, переболевших уже COVID-19. В их плазме содержатся примерно такие же антитела, как и в препарате. С той лишь разницей, что они выработаны иммунной системой людей, когда они болели коронавирусной инфекцией, а для лекарства — получены путем биосинтеза.
Но что касается заявления фармкомпании, то мне кажется, что они бегут впереди паровоза. Известно, что антитела пока прошли только лабораторные испытания. Было много случаев, когда на этой стадии препараты показывали себя очень хорошо и обещали стать эффективными, но при испытании на человеке выявлялись неожиданные побочные эффекты или они действовали как-то иначе. Например, бывали ситуации, когда к таким антителам иммунная система пациентов вырабатывала собственные антитела. В результате они и блокировались, и даже могли быть побочные эффекты. Поэтому мы, инфекционисты, не очень любим препараты с моноклональными антителами. Но, конечно, при необходимости применяем такие лекарства. В том числе и сейчас в лечении тяжелых случаев COVID-19, сопровождающихся так называемым „цитокиновым штормом“. Это антитела к интерлейкину-6, одному из главных цитокинов, участвующих в этом процессе.
Как относиться к тому, что акции компании взлетели на бирже? Может, это и было главной целью столь громкого заявления. Я этого не исключаю. И не нужно путать финансовую и экономическую эффективность с медицинской».
