Стрельба в Ижевской школе в очередной раз поставила перед обществом вопрос: кто охраняет наших детей и что делать, чтобы подобное не повторилось?
Своим мнением с aif.ru поделился Владимир Овчинский, советник министра внутренних дел России, генерал-майор милиции в отставке, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ, почетный сотрудник МВД РФ, экс-руководитель российского Центрального бюро Интерпола, автор книг по борьбе с организованной преступностью:
— На сегодняшний день официально известно о более чем 20 нападениях в учебных заведениях страны. Сразу же возникают злободневные вопросы: можно ли было предотвратить гибель людей, особенно — детей? Надо ли ужесточать оружейное законодательство? И как охраняются наши школы? К сожалению, вопросы, увы, не новы.
Можно много рассуждать о социальных и морально-психологических предпосылках, подвигнувших всех этих преступников к массовым убийствам. Причем речь идет о нападениях не только в России, но и в других странах, в том числе — США. Они — похожи. Появились даже международные термины, сопутствующие этим преступлениям. Например, скулшутинг — вооруженное, со стрельбой, нападение на школу.
Возможно ли предотвратить подобное? Рискну предположить, что при принятии определенных мер, по большому счету, — возможно. Не буду вдаваться в мелкие технические нюансы, но вся гадость нашей молодежи поступает из интернета. За последние годы значительно увеличилось количество сетевых сообществ, посвященных скулшутингу. А это инструмент формирования так называемого «насыщающего террора» — есть такой термин. Явление развивается практически в любых цифровых сетях. Тематика скулшутинга почти полностью ушла из VK в мессенджеры — в тот же Telegram, WhatsApp и TikTok. Как ни странно, на первом месте по количеству материалов, которые отзываются на хештеги, связанные с тематикой скулшутинга, стоит TikTok. Мы всегда относились к нему как к детской, то есть безобидной, сети. Но в последнее время там наблюдается резкий всплеск количества публикаций о скулшутинге — издают полноценные подробные пособия и пошаговые инструкции. Размещают объявления о покупке униформы, всевозможные рассуждения о том, как можно убить максимальное число людей и тому подобные вещи. То есть, огромное количество материалов направлено на деструкцию молодых людей.
Что делать с такими мессенджерами? Первое и самое главное — четко понять, что это — тот самый «насыщающий террор», который призван разрушить наше государство. Это не детские игрушки, не проявление психологических отклонений у одного-двух персонажей, а достаточно массовое явление. Аудитория таких сообществ в различных сетях и мессенджерах — это многие десятки тысяч подростков.
В телевизионных ток-шоу можно услышать, мол, вот, подумаешь, дети обсуждают всякие темы, зато выплескивают агрессию и больше(!) никого не убивают. Но когда несколько десятков тысяч молодых людей говорят о том, какими способами они будут убивать, — это очень четкий сигнал о том, что они готовы перейти от слов к реальным убийствам. Безусловно, в зоне высокого риска находятся все школы и колледжи именно в силу возраста и общей невротизации учеников.
Что касается школ, — часто агрессия террористов выливается именно на те учреждения, где они раньше учились (так случилось и в Ижевске). Причина в том, что обиды у патологически невротизированных молодых людей приобретают гиперзначение, и они ищут возможность отомстить за причиненную боль. Это у них становится целью жизни.
Подростки, которые интересуются этой темой, должны четко понимать: они не играют, а попадают в категорию особо опасных преступников, террористов. И в данном случае персонаж, который называет себя «богом», должен отвечать за совершение теракта. Если мы таким образом — достаточно жестко — будем расценивать каждый подобный случай, это убавит прыти у экзальтированных молодых людей.
Другим важным инструментом противодействия деструктивным цифросетевым объединениям является мониторинг сетевой активности конкретных злоумышленников и вовлеченных ими лиц. Есть статья 64 «Закона о связи», которая устанавливает обязанности операторов связи и ограничение прав пользователей услугами связи при проведении ОРМ, мероприятий по обеспечению безопасности РФ и осуществлении следственных действий. То есть всех этих потенциальных убийц можно отследить по их откровениях по телефону и в соцсетях. И не надо с ними церемониться — закон позволяет. Разумеется, чтобы не было перегибов, эту болтовню должны изучить психоаналитики, следователи и юристы.
Другой больной вопрос: надо ли ужесточать в очередной раз законодательство в сфере оборота оружия? Думаю, что нет. Все необходимые меры по усилению контроля за приобретением оружия уже приняты. Главная задача — сделать так, чтобы они в полной степени выполнялись. В этой связи необходима персональная ответственность лиц, которые не в должной мере выполнили свои задачи. Надо переходить на электронные истории обращений к врачам, чтобы при выдаче охотничьего билета или продаже оружия компетентные органы могли увидеть всю историю болезни и отклонений конкретного человека.
Ну и, конечно, никто не снимает ответственности за слабую защиту периметра школ и вузов. Денег на охрану с каждым годом тратится все больше, а эффективность от этого не растет. Нынешняя охрана точно дороже бабушки-вахтерши, но пока, к сожалению, далеко не всегда лучше.
