Выстаивая в пробках, не веришь, что пару месяцев назад радовался первому заработавшему здесь светофору.
Украинские медиа пишут слезливые статьи о жителях, умирающих в очередях за черствым хлебом; их оппоненты с нашей стороны — о том, что на смену разрухе вдруг пришел рай, в котором на местных сошли все мыслимые блага цивилизации.
Корреспондент aif.ru провел в городе у моря несколько дней, выясняя, что изменилось на самом деле.
«Правда, которая не понравится»
Стою у типовой хрущевки в центральной части Мариуполя. В глубине двора, сколько хватает глаз, кипит жизнь. Вокруг высятся груды из ошметков старой кровли, прогнивших батарей, обломков труб. Детская площадка заставлена новенькими стеклопакетами, упаковками от современных радиаторов отопления, рулонами кровли и пачками утеплителя. Рабочие в ярких жилетах снуют от подвала до крыши. На уровне первого этажа прикреплен паспорт объекта. До нового года дом ждет полная «перезагрузка». Судя по виду, он не столько пострадал от войны, сколько обветшал за годы незалежности.
Увидев мой интерес к происходящему, один из местных жителей подходит сам. Крепкий парнишка в черной кепке и спортивном костюме, массивные часы сияют самоварным золотом, серебряный перстень играет на пальце.
«Хотите, я открою вам правду?» — с вызовом произносит он и торжествующе добавляет: «Только она вам не понравится!»
Правду я хочу знать и поэтому несколько минут слушаю речь о том, что пластиковые окна рабочие закрепляют неправильно, и моему собеседнику это, как бывшему специалисту по окнам, хорошо известно.
«Ну почему вы не установите сами или не найметесь в бригаду?» — интересуюсь я.
«Потому что им платят 150 тысяч, а мне предложат сорок!» — выкатывает свой козырный аргумент парень.
«Ну посмотрим, что они сделают...» — страдальчески подытоживает разговор с соседом другая жительница, когда я приближаюсь ближе.
Глядя на дворы, сплошь затянутые красно-белой лентой, заваленные стройматериалами, гудящие генераторами и пилами, наполненные эхом от десятков молотков, с тоской думаю о жителях прифронтовых районов Донецка. Те рады рулону пленки и листу шифера, чтобы прикрыть разрушенное жилье в зиму. Здесь же размах деятельности поражает — «неоприходованные» дома на глаза попадаются редко.
«Мне вот интересно, а как быть с тем, что в доме идут ремонтные работы и рабочие подключают свои инструменты к нашим розеткам? Представляете, сколько энергии они тратят?» — возмущается мариупольчанка в местном чате.
Такие, к счастью, не все, но за годы украинской оккупации многим привили мысль о собственной исключительности. Это больно ударило по населению, когда ВСУ весной подставили город, но еще не выветрилось. Теперь город-герой Мариуполь, отбитый «форпост украинства», холит и ставит на ноги вся Россия, впахивая на пределе сил. Не все и всегда получается идеально, и не все в состоянии оценить те старания, которые прилагаются, чтобы город ушел в зиму подготовленным.
Вместо пепелища — новые кварталы
Стоит выехать отсюда на пару месяцев, как привычные ландшафты меняются до неузнаваемости.
На въезде со стороны Мангуша, откуда проходит через город часть сухопутного коридора в Крым, постоянно образуются пробки из строительной техники. Эти ревущие скопления грузовиков будут потом преследовать везде — в центре у драмтеатра, на больших проспектах.
Транзитный транспорт перемежается с тысячами грузовиков, снующих между бесчисленным количеством новостроек и домов под реконструкцию. За несколько километров до города видны уже не обгоревшие остовы многоэтажек, а новые белоснежные кварталы по обе стороны от трассы. Туда уже заселяют погорельцев.
Вместо разбитой, черной девятиэтажки — только обломки фундамента. Сильно пострадавшие дома оперативно сносят, чтобы отстроить в ближайшей перспективе с ноля.
Реконструкция массово ведется в школах и детских садах, на объектах культуры. Появляются новые больницы, детские площадки, скверы. У сгоревшего исполкома марафетят высокое административное здание под маневренный фонд.
Печально известный драмтеатр в центре города завесили полупрозрачным декоративным покрытием — но можно видеть, как в сердцевине здания при помощи экскаватора разбирают завалы, последствия умышленного подрыва здания националистами. Вокруг идет реконструкция сквера, и дети уже играют на новой площадке до самой ночи.
У храма на кованой ограде развешаны старые вещи, и замусоленный игрушечный мишка лежит под забором. С момента освобождения сюда приносят разнообразную ветошь из шкафов, и она так и остается невостребованной. Под забором крутятся выжившие бездомные собаки, рыкая друг на друга за корку хлеба, принесенную старухой. Во всем городе сейчас — это самые голодные создания.
Стригут собак и ждут российские сети
Мариуполь прилично ожил с лета: открываются торговые точки прямо на улице; вовсю работают рынки; светятся вывески многочисленных аптек; появились супермаркеты и магазины у дома. Проблем, чтобы купить любые продукты и даже недешевый алкоголь, уже нет.
Здесь (как и в Донецке!) очень ждали российские крупные сети: выбор и ценовая политика у местных монополистов никого в ДНР не радует, но пока и речи о заходе любимых российских магазинов не идет. Появились банкоматы, открываются кофейни (50-100 рублей за стаканчик кофе) и кафе; бургерные распространяют запах жареного мяса.
Если в первые месяцы освобождения на уличных досках объявлений лидировали листочки с предложениями о продаже мебели и услугах маникюра, то сейчас мотивируют обращаться за новыми окнами и мебелью, сообщают об открытии кафе или ценах на стрижку собачек.
Даст фору Донецку
Сейчас приезжих в городе, вероятно, даже больше, чем местных жителей. Это беженцы из Донецка, который за последние месяцы измучен хаотическими обстрелами; строители со всей большой страны и военные.
Квартиру снять сложно, причем не по причине разрухи (достаточное количество домов не повреждены или задеты совершенно не критически), а потому что спрос превышает предложение, и собственники ориентируются на высокие зарплаты строителей и армейцев. По словам последних, с лета цены здесь сопоставимы с московскими окраинами, и 400-500 долларов являются средней платой за счастье месяц перекантоваться под чужой крышей. Ситуация характерна не только для Мариуполя: Луганск, который тоже восстанавливают, давно переживает ажиотажный спрос на съемное жилье.
«Как только появляется свет — в нашей жизни все меняется! — рассказал aif.ru Сергей, местный житель. — На проспекте Металлургов есть даже уличное освещение, а у меня, на Левом берегу, только недавно появилось электричество. Но сети старые, и когда люди начинают включать технику, то может быть всякое. В соседнем подъезде тут же случился пожар. Никто не пострадал, и, честно говоря, мы даже и не заметили: у нас и так весь дом выгоревший».
Что касается водоснабжения, то Мариуполь неожиданно оказался в плюсе. Приморский город запитан из резервных источников, поэтому в кранах у людей появилась вода. Главная проблема та же — изношенность сетей, до которых Украине, украшавшей центр огоньками и скульптурками, все это время не было дела.
По улицам идут уже не танки, а целые эскадрильи катков и прочей дорожной техники. Дороги делают на совесть.
Ямы на обочинах оказываются не воронками от снарядов, а следствием замены коммуникаций, а скромные таблички на газоне — теперь обозначают не стихийные захоронения, а отметки о пролегающем под землей кабеле.
«Руки дошли» даже до восстановления знаменитого самолета на проспекте Ленина — памятника воинам освободителям. МИГ-17 реставрируют, облагораживают и парк вокруг.
Мариуполь перестает быть эпицентром гуманитарной катастрофы: здесь уже давно не дерутся за буханку хлеба и имеют возможность на него заработать — было бы желание. По ряду параметров, включая безопасность, приморский город уже обошел Донецк и претендует на звание «южной столицы». В многострадальном «городе роз» о воде в кране, отсутствии обстрелов и мощной помощи в восстановлении пока могут только мечтать.
